Мир водной чаши

На ужине присутствовали все представители клана Моделя. Одетые в темные платья они чинно восседали на стульях с высокими спинками, неторопливо пробуя все блюда которые подавали уже знакомый путникам Герлец и невозмутимый Брулл. Третий слуга, вертлявый Консель только командовал ими, выказывая всем своим видом свое более высокое положение.

Эл и Анна были посажены по правую руку от Аделаиды, на чьи вопросы они и отвечали весь вечер. Остальные члены семейства лишь учтиво улыбались и не спешили присоединяться к беседе. Маркграфиня расспрашивала о новостях Малаги, и ей отвечал в основном Эл, в то время как Анна обменивалась холодными взглядами с Эддой сидящей напротив ее. Молодая маркграфиня с призрением взглянула на золотое колечко, с синим камнем сиротливо украшавшее палец Анны, тогда как на её руках блестели дорогие перстни и печатка с маркграфской звездой.

Ощутив укол ревности, Анна незаметно перевернула кольцо, камнем внутрь, превратив перстенек в подобие обручального кольца. Прошла минута и вдруг девушка явственно ощутила, как слабая волна приятного тепла заструилась по ее руке прямо из камня. Не имея возможность получше рассмотреть свое колечко, девушка с большим трудом дождалась окончания ужина. Перед завершением трапезы, Аделаида предложила тост за гостей, тогда как Эл пожелал выпить за хозяев. Гостям, в отличие от хозяев, вино налили в стеклянные бокалы, имевшие изящно перевитые тонкие ножки. Капитан осторожно попробовал его но, видя, как дружно выпили хозяева замка, смело последовал их примеру.

Вино было несколько слащавым с чуть заметным горьким привкусом. Эл никак не мог объяснить его наличие и, в конце концов, списал все на старость напитка. Этот привкус был объяснен немного позже, когда сидя в каминной, куда маркграфиня позднее предложила перейти, дабы продолжить приятную беседу с обитателями замка Модель Эл и Анна вдруг ощутили, что не могут пошевелить ни рукой, ни ногой, при полном их сознании.

— Возникли проблемы, господин капитан? — ядовито осведомилась маркграфиня, заметив тщетные попытки Эла ухватиться за эфес своей шпаги и насладившись моментом, пояснила — это сок гамаячи, он полностью парализует человека, сохраняя при этом ясность ума. Не думала, что мне удастся так легко справиться с человеком, о котором меня предупредила во сне великая Согвиль. Это не красивая легенда господин страж Малаги, наша прародительница постоянно связывается с нами в наших снах и дает советы.

— Лучше бы она дала бы вам совет как преодолеть вашу бедность — презрительно бросил Эл, осознав безвыходность своего положения.

— Негодяй! — взвизгнула маркграфиня и хлестко ударила капитана по лицу своими кожаными перчатками — тащите их в библиотеку, к зеркалу судьбы — приказала она остальным и круто повернувшись на каблуках, вылетела из комнаты.

Мужская половина замка молча повиновалась женщине и грубо потащила безвольные тела пленников на третий этаж, под самую крышу. Здесь располагалась библиотека с огромным напольным зеркалом. Бросив Эла и его подругу на пол, они поспешили удалиться, оставив гостей наедине с молодой Эддой. Она немедленно набросилась на Анну, осыпая ее тело ударами рук.

— Мерзавка, ты посмела назвать меня курицей в линялом наряде! Меня Эдду Болейн! Ты жестоко заплатишь ничтожество и оборванка с дешевым кольцом и длинным языком, посмевшая обсуждать меня в стенах замка Модель!

Выпали все это, Эдда набрала в грудь воздуха, что бы продолжить свои обвинения, но Анна опередила ее. Лежа на животе, она все-таки сумела приподнять голову и, презрительно посмотрев на соперницу с укоризной, произнесла: — Подслушивать ваше сиятельство это так низко. Нельзя же опускаться до уровня дворни.

Стрела попала не в бровь, а в глаз и яростно взвизгнув во весь голос, Эдда ринулась на беззащитную жертву. Шипя, словно дикая кошка, маркграфиня принялась с упоением рвать на Анне платье, быстро обнажая спину девушки.

— Вот тебе за язык, вот тебе за сравнения, вот тебе за все! — гневно выкрикивала она, ударяя Анну плетью, но непривычные к труду руки вскоре устали и утомившись, маркграфиня швырнула прочь орудие своей мести. Тонкие, закрученные в мелкие кудряшки волосы Эдды, от долгих трудов встали дыбом, и сквозь них просвечивалась розовая кожа молодого тела.

— Ничего, ничего — сварливо говорила она, Анне восстанавливая нарушенное дыхание — сейчас придет Ада, прикажет подвесить тебя за руки и тогда мой муж с братьями, спустят с тебя кожу.

Она противно захихикала, предвкушая это отвратительное зрелище. Между тем, Анна чувствовала, как ее правая рука буквально набухает, и становиться горячей от камня кольца который мощным насосом вливал в нее свою энергию. Девушка почему-то знала, что для спасения ей нужно коснуться своими пальцами ладони капитана, который лежал рядом с ней не в силах защитить ее от оскорблений. Медленно, миллиметр за миллиметром девушка все же смогла продвинуть вперед свою правую кисть и после огромных усилий осуществить задуманное.

Словно током пронзило тело капитана острая боль, которой медленно, но верно возвращала к жизни каждую его клеточку. Вначале появилось чувство онемения, затем покалывания и жжения. Постепенно безвольные мышцы стали наливаться прежней былой силой и крепостью. Эл не спешил действовать, ожидая момента, когда полностью вернет себе утраченную мощь. Он только ободряюще подмигнул Анне, пытаясь вселить в нее уверенность.

В этот момент дверь библиотеки с треском раскрылась и в комнату влетела Аделаида с горящим от гнева лицом. Из ее уст полились такие выражения, что сделали бы честь любому трактирному вышибале или ломовику извозчику.

- Я только, что общалась с первой маркграфиней с помощью хрустального шара. Эта дрянь была избранна Согвиль, что бы разбудить ее от колдовского сна и не сделала этого. Долгие столетия наша праматерь искала нужную деву для своего освобождения, и вот все рухнуло. Она не стала бить в колокол, уступив насилию своего идиота — возвестила маркграфиня Эдде.

— Но может быть сейчас, мы сможем исправить эту ошибку, отправив её через зеркало к Сольвиг и заставить свершить древнее предначертание — с жаром подхватила белесая фурия.

— Поздно. По собственной глупости она отдала свою девственность этому мужлану и теперь уже никогда не сможет разбудить великую Согвиль.

Аделаида грозным демоном двинулась к девушке, которую Эдда рывком подняла с пола и придерживала двумя руками. После прикосновения с Элом, Анна тоже обрела способность двигать своим телом. В ее правой кисти по-прежнему пылал огонь кольца, от которого оно не знала, как избавиться. Приблизившись к девушке, маркграфиня размахнулась и звонко влепила ей пощечину. Голова Анны мотнулась в сторону, однако вместо испуга, на ее лице появилась презрительная улыбка, что еще больше взбесило женщину.

— Напрасно, ой напрасно ты улыбаешься красавица, выказывая мне свою смелость. Я посмотрю как ты будешь визжать от ужаса когда сначала будут пытать твоего любовника, а затем тебя. Хватит ли у тебя сил веселиться когда, я буду резать твое горло.

Однако чем больше ярилась маркграфиня, тем спокойней и уверенней становилась Анна. Даже получив серию унизительных пощечин, она не выказала страха, пристально смотря из-под грозно сдвинутых темных бровей на Аделаиду.

— Храбрись, храбрись, но не пройдет и часа как от твоего совратителя останется куча мяса, и ты со слезами будешь умолять меня даровать тебе легкую смерть.

— Ты ничего не сделаешь моему мужу вместе со своей сворой, — внятно и уверенно произнесла девушка и немедленно получила от Эдды сильный щипок в плечо.

— Позволь я прикажу начать пытку — выкрикнула звенящим от возбуждения голосом невестка, швырнув Анну обнаженной спиной к пыточной доске утыканной острыми гвоздями. Однако та даже не заметила боли, вперив свой гневный взгляд в лицо маркграфини. Не отрывая взгляда, властно, с чувством полного превосходства смотрела девушка на Аделаиду, отчего у последней побежали мурашки по телу. Интуитивно чувствуя какую-то опасность, маркграфиня попыталась отодвинуться от Анны, но было поздно.