Бумеранг (СИ)

- Что говорят- то? Ты слышишь? - прошептала Настя.

- Не пойму я. И кто это вообще? Что за персонажи? Откуда? - навострил уши Роман, стараясь расслышать разговор.

- Одежду видишь? - толкнула локтем сестра.

- Вижу, и что?

- Как это что? Уже можно сказать кто это!

- А-а-а! Сейчас..., судя по шапкам казаки, - медленно проговорил Роман.

- Что так неуверенно? Правильно, казаки! - Настя недоуменно глянула на засмеявшегося брата.- Чего ты ржешь-то? Нашел время...

- Да песня детская вспомнилась, - давясь смехом, еле произнес тот. - Правильно, коровы! Пейте дети молоко, будете здоровы!

- Ты ненормальный! - не удержавшись, прыснула сестра.

- О-о-о! Слышу, кого- то этот парень сжечь хочет. Прямо очень сердитый казак.

- А речка как называется, догадался? - снова толканула брата в бок сестра.

- Нет! А что, уже должен? - повернул к ней Роман удивленное лицо.

- По описанию... Горы смотри, какие красивые и река широкая. Ну, очень широкая!

- Очень широкая река? Горы? - озадаченно нахмурился брат. - А-а-а! Днепр! Это Днепр!

- Молодец!

- Так, а что же мы не переносимся? Где мы находимся, сказал. Кто плывет, назвал. В чем дело?

- Значит тут, что- то другое... - в задумчивости терла подбородок сестра. - Это, скорей всего, произведение.

- Ох, литература что ли? Значит, я должен название угадать. Хорошо, слушаем дальше, - Роман весь обратился в слух.

- Молчи баба! - донесся до них рассерженный голос казака. Брат с сестрой озадачено переглянулись.

- Хлопец, дай мне огня в люльку! - продолжал между тем казак.

- О-о-о! Я знаю, что это за произведение! - радостно вскрикнул Роман.

- Да-а-а? - скептически протянула Настя.

- Гоголь? Так ведь?

- Правильно. А название? Только хорошо подумай! Давай еще подождем.

- А что ждать? Про люльку казак, что- то сказал и сжечь там, кого- то хотят. « Тарас Бульба » это! - с триумфом выдал Роман и с удивлением посмотрел на побледневшую сестру.

- Рома, не-е-е-т! - только и смогла выдохнуть та, как речка, встав на дыбы, обернулась вокруг них и превратилась в водяной туннель. Осталась сзади лодка и горы и леса, а брат с сестрой, стремительно вращаясь в этом водовороте, все летели и летели куда- то. И казалось, не будет этому ни конца, ни края. Но конец наступил, и обнаружили себя наши герои стоящими на голом деревянном помосте сплошь улитому кровью. Вокруг стоял невообразимый человеческий гул. Море народа собралось возле помоста, с каким-то жутким возбуждением разглядывая тех, кто находился на этом страшном возвышении. Из всех окон выглядывали любопытные лица.

- Что это? - белыми губами прошептал Ромка.

- Это эшафот,- закрыв глаза, еле слышно произнесла Настя.

- Я что не угадал произведение?

- Рома, да! Ты не угадал!

- Нас, что казнят? Даже время подумать не будет? - глаза у брата стали почти бесцветными от испуга.

- Тихо, тихо... Сказку надо было внимательней слушать. Что бывает в тех случаях, когда ты не отгадываешь? Помнишь? - внутри у Насти разрастался и начинал подыматься вверх черный комок паники. И если этот черный комок доползет до сознания, то все. Поминай, как звали. Чтобы не допустить этого, она старалась ровно и глубоко дышать. - И не паникуй, дыши как я..., должно помочь.

- Недолго нам дышать-то осталось, - раздался севший голос брата.

Настя, открыв глаза, увидела палача, который бесстрастно приближался к ним.

- Что? Подсказки будут? - в отчаянии прижался к сестре Ромка.

- Нет, я ничего не могу сообразить от страха. И что это вообще? История или литература? Ром не могу, честно, - обессиленно произнесла Настя. Мозг напоминал манную кашу, которая бестолково булькала в голове.

- Настя-я-я! - простонал Роман. Палач, подойдя вплотную к ним, положил руку на его плечо.

- Нет! - прошептала Настя, завороженно глядя на знакомые зеленые глаза в прорези колпака.

Неторопливо палач перевел свой взгляд на нее, и еле заметно кивнув головой, отошел от них.

- У нас есть время, - шепнула Настя Ромке. Тот же глядя перед собой остекленевшими глазами, начал трястись всем телом.

- Приди же в себя..., мне одной не справиться, - стала толкать она невменяемого брата. - Он нам фору дал!

- Кто нам фору дал? - безумно озираясь вокруг себя, спросил брат.

- Палач..., палач нам фору дал!

- Господи..., палач..., ужас...

- Что ты там бормочешь? Приглядывайся, как народ одет, на каком языке разговаривают. Слышишь меня? - Настя из-за всех сил старалась растормошить брата.

- Смотрю я, смотрю! И слушаю..., не по-нашему говорят, это точно.

Настя, убедившись, что брат более или менее пришел в себя, обратила внимание на других заключенных, с которыми они делили эшафот. Это были мужчины одетые во все черное. Один высокий и рыжий, другой изящный и бледный, как фарфоровая статуэтка. Бледный красавец, почему- то совсем не держался на ногах и рыжий верзила, взяв его на руки, поднялся на помост. Медленно обводя взглядом площадь, и увидев что-то, показал он своему бледному другу рукой на окно маленькой башенки. Настя приглядевшись, заметила двух женщин, которые стояли чуть поодаль окошка, поддерживая, друг дружку. Что- то знакомое мелькнуло в голове у Насти, и она перевела взгляд обратно на мужчин. Бледный, не отрывая глаз от окна, что- то поднес к губам и поцеловал.

- Настя, судя по одежде, это было очень давно. Может семнадцатый век, ну или шестнадцатый. Язык не немецкий, и не английский, это точно, - докладывал Роман о своих наблюдениях.

- Ромка, обрати внимание на этих двух мужчин. У меня в голове вертится, я никак ухватить не могу. Посмотри на них.

- Ох, нет! Настя, я не буду на это смотреть, - видя, как палач подошел к бледному красавцу выдохнул брат. Тем не менее, в каком- то оцепенении не мог отвести взгляда от этого зрелища. Вот сверкнул меч и снес голову с плеч несчастного, и та покатилась под ноги рыжему верзиле. Тот, подняв ее и поцеловав в губы, опустился на колени, не выпуская из рук голову своего умершего друга. Еще раз сверкнул меч, и вторая голова покатилась по помосту. Второй вопль ужаса прокатился по людской толпе.

- Я поняла, где мы, - вскрикнула Настя.

Тем временем палач подошел к Роману и повел его к месту казни. Делал он все чрезвычайно медленно и неторопливо. Брат шел за ним как зомби. Обернувшись, глянул он на свою сестру глазами полными слез и прошептал: « Прости »

- Нет, нет, нет! Ромка, ты чего? Думай! А то скоро и думать будет нечем! А я как же? Эгоист! Я же без тебя не выберусь отсюда, - отчаянно взывала Настя.

- Я не знаю где мы, - прочитала она по губам брата.

- Я знаю! Ты правильно назвал, это шестнадцатый век. Это художественное произведение, с историческим уклоном. Мы недавно это читали. Тебе очень понравился этот роман, а над этой сценой мы с тобой просто рыдали. Вспомни!

Нет, не вспоминал брат и вот уже палач опускает его на колени.

- Ты еще говорил, что они могли убежать и возмущался по этому поводу! Ну же! - не сдавалась сестра.

- Да! - хрипло прошептал Ромка. - « Королева Марго» Дюма. Франция. А это казнь Ла Моля и его друга, имя у него такое..., Коконнас. Все! Надеюсь, что я правильно вспомнил, - и брат зажмурил глаза.

Третий раз сверкнул меч и застыл вместе со своим владельцем в неподвижности. Все вокруг стало рассыпаться, будто по стеклянной картине ударили молотком, и она взорвалась и разлетелась на тысячи осколков. И эти осколки, кружа в опасной близости от наших героев, образовали туннель, по которому потащило их и выбросило в угасающий день к  импровизированному лагерю. Несколько минут молча лежали они ничком на траве.

- Насть, - позвал Роман. - Глянь, пожалуйста, моя голова еще при мне? Или как? Сам я боюсь.

- Чего ты боишься? - перевернувшись, Настя взглянула на брата.

- Ну, боюсь глянуть вниз и не увидеть своего тела, или поднять руки и не нащупать голову. Я читал, что головы еще какое- то время все чувствуют и слышат.