Нечеловеческие хроники

— Ладно, девочки, — наконец заключила она, — то что все рассказанное вами шито белыми нитками, мне уже понятно. — она уставилась на Монику хитро сощуренными серыми глазами, — но в ваши тайны лезть не буду, бесполезно, либо сами все расскажете как есть, либо будете молчать как партизаны. Правды от вас так просто не добьешься. Если бы не произошло чего-то реально серьезного между вами или с вами, вы вряд ли спелись бы так крепко за столь короткое время. Это же очевидно!

Мы уставились на нее, удивленно открыв рты.

— Что вы хотите знать? Расскажу, что смогу. — неожиданно заявила Ника.

— Ну например, кто ты на самом деле? — моя тетя сверлила Монику взглядом, а та ошарашено молчала.. — То-то и оно… ты человек, да не совсем… объяснишь? — все еще с надеждой спросила тетя Женя.

— Не могу, простите, действительно не могу…

Такой ответ поставил в тупик и меня тоже. Я начала что-то лопотать, про умершую подругу Моники, на которую я очень похожа, что в моем понимании объясняло ее ко мне отношение.

— Сильно похожа? — перебила меня нетерпеливо моя тетя, уставившись на мою подругу.

— Похожа, это не то слово! — выдохнула та и неожиданно для меня быстро извлекла из сумочки и протянула тете Жене раскрытый медальон.

— Ох, — выдохнула Женя, — ты уверена что она умерла? Изображение не плывет, а становится четче, как изображение живого человека!

— Я знаю, но это невозможно! Этого просто не может быть!

— Думаешь реинкарнация? — тетя Женя быстро переводила взгляд с медальона на мое лицо и обратно, ее вид становился все более растерянным.

— Я не знаю что и думать. — пробормотала Моника.

— Реинкарнация, вряд ли дала бы такой эффект, перерождение, есть перерождение. Душа та же, человек другой. Что думаешь?

— Думаю?! — выдохнула моя подруга, — Да у меня уже мозги набекрень от всего этого! У Дезирэ были свои уникальные способности, они отличали ее от любого человека очень четко, и…она была такая же как и я… А Катя человек, это однозначно, одаренный, но человек!

— Какие между ними отличия? — нетерпеливо потребовала тетя Женя.

— Катя — человек!

— Ты знаешь, что ей грозит опасность?

— Уже да.

— И как думаешь, справишься?

— Уверена, если она будет ко мне прислушиваться.

— Как погибла твоя подруга?

— Утонула.

— Утонула… — моя тетя явно была поражена. — ты знаешь, что Катю нашли на пляже и никто по сей день не знает откуда она там взялась?

— Знаю, но ее нашли младенцем, и она выросла и меняется дальше…

— Может, вы перестанете делать вид, что меня здесь нет?! — возмутилась я, наконец, когда обрела дар речи.

На этот раз они обе повернулись и молча уставились на меня.

— Кто-нибудь мне объяснит, кто такая эта Дезирэ и почему я на нее так похожа?

Молчание затянулось, а меня, кажется, начинала бить истерика, я вообще перестала что-либо понимать. Первой пришла в себя тетя Женя.

— Что говорит твоя тень по этому поводу?

— Ничего, — огрызнулась я, еще чего не хватало! — я запретила ей разговаривать!

— Ты сталкивалась с таким феноменом? — теперь тетя сверлила взглядом Монику.

— С таким нет… — странно захихикала она.

— А, с каким? — настаивала Женя.

— Ну, Катя не единственная у кого проблемы с тенью… у нас они другие, но тоже есть. — слова ядовито были выплюнуты перекошенным ртом в звенящей тишине.

Теперь мы уставились на мою подругу, опять ничего не понимая. «Кажется, ничего не понимать становится привычным состоянием» пронеслось в моей голове.

— Ох, — выдохнула Женя, закрыв рот рукой, и уставилась, на Монику, как на приведение.

— Рассмотрели? — спросила она с горькой усмешкой.

Я судорожно пыталась внимательно рассмотреть свою подругу, чтобы понять или увидеть то, что так напугало тетю Женю. Толкового ничего не получалось. Красивая, огорченная, но она не двоилась, не расплывалась и странного я так ничего и не узрела. Тень, вспомнила я и, от удивления близкого к шоку, чуть не забыла как дышать! У Моники ее не было! Она по-прежнему сидела на табурете возле стены, но тени не было! Зато была моя, которая размахивала руками, указывала туда, где должна была быть тень Ники и жестами выражала свой полный восторг! Я уставилась на свою тень и поняла, что таким образом она симофорит мне уже довольно долго. Я перевела свой взгляд на тетю Женю. Она, похоже, кое-как справилась с первым шоком и, казалось, подбирала слова для следующей порции вопросов.

— Такими рождаются? — неуверенно поинтересовалась она, глядя на Монику настороженно и напряженно, как будто готовая к бегству в любой момент, если понадобится.

— Нет.

— Становятся?

— Да.

— Как?

— Это сложно объяснить, и я не уверена, что вправе это делать.

— В каком случае это происходит? Это необходимость?

— Скорее это личный выбор.

— И Дезирэ…

— Нет, она как раз такой родилась. А я в свое время сделала свой выбор. — неожиданно заявила Моника.

На кухне опять воцарилась напряженная тишина. Я посмотрела на стену. Там моя тень только что хороводы не водила, свой восторг она выражала очень бурно. Я прикинула, какой танец мне пришлось бы вытанцовывать сидя на табурете, чтобы получилось нечто подобное, и передернула плечами. С чего такая бурная радость?

— Еще кофе?

Моника напряженно кивнула и уставилась в пол. Ее мысли и чувства прочитать по каменному лицу, было невозможно. Однако они меня очень интересовали, и я решилась.

— Если бы у меня не было тени вовсе, ты бы решила, что я Дезирэ?

— Да. — коротко бросила она.

— А были ли у нее еще какие-то отличительные черты? — осторожно продолжила я интересоваться, словно прощупывая дальнейший путь на зыбком песке.

— Да. — выдохнула Ника и порывисто глотнула обжигающий кофе из кружки, словно желая заткнуть себе рот.

У меня было стойкое ощущение алкоголика, который выцеживает очередную каплю отравы из опустевшей бутылки, добирая смертельную дозу яда.

— И?

— Три яркие родинки, равносторонним треугольником на яремной впадине.

Я непроизвольно схватилась рукой за горло, а Моника застыла, словно каменное изваяние. Ванная — зеркало! Через мгновение, я уже была там и ошарашено рассматривала странный треугольник, красовавшийся на моей яремной впадине. Мысли бились в голове порывисто и бешено, словно искали выход наружу. Я пыталась вспомнить были ли эти родинки у меня раньше, и вдруг поняла, что не помню. Медленно, словно во сне я вернулась на кухню. Статуя так и не шевелилась.

— Я Дезирэ? — не обращаясь ни к кому конкретно, прошептала я обреченно.

— Нет, сходится далеко не все. — уверенным эхом отозвалось каменное изваяние.

— Есть что-то еще?

В коридоре в сумочке разрывался телефон, Моника вздрогнула и порывисто кинулась к нему. Через минуту она вернулась на кухню с телефоном возле уха.

— Юра с охраной уже в городе, я сказала адрес, и они приедут минут через пятнадцать.

— Скажи чтобы ждали внизу, нам надо еще кое-что сделать. — неожиданно скомандовала тетя Женя и бросилась вон из кухни.

— Ждите внизу, мы еще не закончили. — Ника продублировала приказ в трубку и отключила телефон.

Я рассматривала пляски своей тени на стене и очень хотела чтобы этот кошмар закончился и я, наконец, проснулась. «Может позволить моей тени заговорить?» мелькнула шальная мысль, от которой мне сразу же стало еще хуже «Нет! Ни в коем случае!» решила я и отвернулась от стены.

Вернулась тетя Женя с колодой карт в руке. Удивилась не я одна, а она деловито расчистив на столе необходимое пространство, уже постелила не нем красную ткань.

— Давайте ка, девочки, попробуем хоть немного разобраться во всей этой ситуации.

Она излучала энтузиазм, от которого стало немного легче и мы уселись по бокам от нее, по-детски ожидая чуда. Тетя Женя быстро и сноровисто перетасовала колоду.

— Срезай левой рукой к себе, — скомандовала она, протягивая мне колоду, я уняла дрожь в руках и срезала.