Змей Уроборос (СИ)

И все это время Король не отрывал взгляда от Гро, которой с удивлением глядел на это представление, держа в руках корону Ведьмландии; и заметил Король, что корона ни на йоту не сдвинулась в руках Гро. Горис XII сказал какое-то слово, лягушки начали стремительно уменьшаться, стали совсем маленькими и исчезли.

Король взял с полки шар из темно-зеленого стекла, размером с яйцо ястреба, и обратился к Гро. — Взгляни внутрь этого шара и скажи мне, что ты видишь.

— Я вижу движущуюся тень, — ответил Гро.

— Брось шар изо всей силы на пол, — приказал Король.

Лорд Гро обоими руками поднял тяжелый, как будто сделанный из свинца шар над головой, и с такой силой бросил его на пол, что тот разлетелся на куски. И, смотрите, клуб черного дыма вырвались из обломков шара и образовал человеческую фигуру самого устрашающего облика, у которой вместо ног были две извивающиеся змеи; и она стояла в комнате, головой упираясь в сводчатый потолок и глядя недобрым, угрожающим взглядом на Короля и Гро. Король схватил меч, висевший на стене, вложил его в руку Гро и громко крикнул: — Обруби ему ноги, и не медли, иначе ты умрешь! — Гро ударил и обрубил ноги злой твари, легко, как будто разрезал масло. Но из обрубка выросли две новые извивающиеся ноги-змеи, во всех похожие на первые, и Король опять крикнул, — Руби, руби не переставая, иначе станешь мертвее мертвой собаки. — Гро отрубил их, но из раны опять выросли точно такие же ноги, и вскоре вся комната превратилась в змеиный лабиринт. Но Гро, не обращая на них внимания, рубил и рубил, пока у него на лбу не выступил пот, и он не сказал, тяжело дыша: — О Король, я сделал его стоногим, как многоножка: должен ли я сделать его тысяченогим до наступления ночи? — Король улыбнулся и проговорил слово с тайным значением: в окно ворвался вихрь, а когда он улетел, на полу остались только осколки зеленого шара.

— Неужели ты не испугался? — спросил Король, и когда Гро ответил, что нет, сказал, — Мне кажется, что все эти кошмарные зрелища должны были поразить тебя, ибо я хорошо знаю, что ты не искушен в искусстве магии.

— Да, но я философ, — ответил Лорд Гро, — и кое-что знаю об алхимии и скрытых свойствах материального мира: о свойствах растений, деревьев, камней и минералов, о путях звезд и о влиянии небесных тел на нашу жизнь. В свое время я часто беседовал с рыбами и птицами, и нынешнее поколение, ползающее по земле, тоже не пренебрегает мной; много раз компанию мне составляли тритоны, живущие в пруду, и светлячки, и маленькие птички, и муравьи, и всякие существа их рода, и я весело болтал с ними. Так что я обладаю некоторыми знаниями, которые освещают мне внешний двор тайного храма гримуаров и запрещенных искусств, хотя в сам храм я не глядел ни разу. И моя философия, о Король, уверила меня, что те видения, которые ваше величество показало мне, не больше чем иллюзии и фантомы, и способны напугать только те слабые души, которые не знают божественной философии; они призраки, без тела и силы. Они могут напугать только тех, кто и так боится собственной тени.

И сказал Король: — По каким знакам ты распознал их сущность?

И ответил ему Лорд Гро: — О Король, вы слишком легко создали эти ужасающие иллюзии, как будто ребенок махнул цветком. Не так действует тот, кто вызывают по-настоящему ужасные создания: он тяжело работает, напрягая все свои силы и волю, он собирает все свое мужество и напрягает весь свой ум, и пот ручьем течет с его чела.

Король улыбнулся. — Правдивы твои слова. Все эти призраки не испугали тебя, не заставили дрогнуть твое сердце, но теперь я вызову более материальный ужас.

Он зажег свечи в больших железных канделябрах и открыл маленькую потайную дверь, находившуюся невысоко над полом; и Гро увидел, что за маленькой дверью находится железная решетка, из-за которой доносилось шипение. Король взял необычно выглядевший серебряный ключ, с узкой рукояткой, три пяди в длину, и открыл железную дверь, недовольно заскрипевшую. И сказал Король: — Посмотри и увидишь, что вылупилось из петушиного яйца, которое высиживала слепая гадюка. Взгляд этого создания превращает в камень любое живое существо, стоящее перед ним. Если я хотя бы на мгновение потеряю контроль над заклинанием, моя жизнь закончится. И твоя. Зло настолько пропитало эту змею, которую древний Враг, живущий во тьме, пустил на нашу землю, что только могущественные волшебники и колдуны способны использовать их, еще больше увеличивая свою силу; все остальные обречены на смерть.

И в это мгновение потомок проклятия вышел из свой норы, гордо выступая на двух петушиных ногах; голова петуха у него была, с розовым гребнем и бородкой, но его лицо ничем на походило на лица животных средиземья, а, скорее, напоминало лицо Медузы-Горгоны. На шее росли черные светящиеся перья, тело было телом дракона, покрытом чешуйками, сверкавшими в свете свечей; крылья летучей мыши были у него, а еще хвост гадюки с жалом на конце, и клюв, из которого время от времени высовывался раздвоенный язык, с которого тек яд. Рост — не больше локтя. Околдованный заклинанием Короля Гориса, он не мог бросить свой губительный взгляд ни на Короля, ни на Гро, но вышагивал взад и вперед, отворачиваясь от них. Перья на его шее распушились от гнева, он на удивление быстро крутил чешуйчатым хвостом и гневно шипел, раздраженный узами, наложенными на него Королем Горисом. Из его груди вырывалось зловонное дыхание, ленивыми клубочками расходившееся по всей комнате.

Какое-то время он прохаживался, глядя мимо них, и Гро мельком увидел его глаза, напоминавшие две больные луны, отравленный свет которых льется в ночную тьму через зеленоватый туман. И его охватила сильная ненависть, из желудка к горлу поднялся комок, лоб и ладони стали холодными и влажными, и он сказал: — Милорд Король, я прилежно смотрел на этого василиска, и он не испугал меня ни на йоту, но я ужасно разгневался при виде его и у меня появился комок в горле, — и тут его вырвало. Тогда Король приказал змее вернуться в дыру, и тот подчинился, недовольно шипя.

Король налил в бокал немного вина, проговорил заклинание, и когда ароматное вино оживило Лорда Гро, Король заговорил и сказал: — О Гро, ты показал себя настоящим философом с отважным сердцем. Но как меч можно испытать только в настоящем сражении, когда тот, кто держит его руках, играет со смертью, так и я должен этой ночью обжечь тебя в топке ужаса, ибо если ты отступишь, погибнем не только мы оба, но и вся Ведьмландия вместе с Карсё превратится в пустыню, заваленную обломками замков и домов. Способен ли ты выдержать такое испытание?

— Я с радостью подчинюсь любому вашему слову, о Король, — ответил Гро. — Ибо я хорошо знаю, что против Демонов бесполезны любые фантомы и иллюзии, и даже смертельный взгляд василиска пропадет втуне. Сильны они сердцем, и сведущи во всех науках, а Джусс к тому же волшебник с древней силой, и ему не страшен любой взгляд любых василисков. Чтобы сокрушить Демонов нужно по-настоящему сильное волшебство.

— Сила рук и сила мечей, — сказал Король, — вот сущность величия отпрысков Демонландии. В этом они превосходят нас и доказали это, повергнув Гориса XI, с которым не мог бороться никакой смертный, пока проклятый Голдри, опьяневший от злобы и зависти, не убил его на Островах Фолиотов. Но в былые времена они не превосходили нас силой рук, и Горис XI, победивший в бесчисленных поединках один на один всех своих врагов, прославил наше имя на весь мир. И тем не менее в последнем он погиб сам, против всех ожиданий, при помощи какого-то предательского трюка, от рук танцора из Крозеринга. Но я, знаток гримуаров, использую против Демонов куда большую силу, чем могучие мышцы или мечи, способные разрубить на куски камень. Но эта сила в первую очередь угрожает тому, кто использует ее.

С этими словами Король отомкнул самую большую из книг, лежавших на массивном столе, и прошептал Гро на ухо так, как делает тот, кто не хочет, чтобы его подслушали: — Это та самая ужасная книга заклинаний, и она находится в той самой комнате, где, такой же ночью, Горис VII расшевелил бездну. И знай, что только из-за этого Король Горис VII погиб, ибо благодаря своему дьявольскому искусству сумел призвать кого-то из первозданной тьмы, и, чрезвычайно устав от напряжения во время обряда, на мгновение расслабился, и то ли забыл слова заклинания, то ли страницу, на которой они были записаны, то ли не сумел четко произнести нужные слова, или сделал что-то еще, что не позволило ему довести заклинание до конца. В результате он не сумел удержать в повиновении то, что вызвал из бездны, оно обратилось на него самого и оторвало ему все члены, один за другим. Вот судьба, которой я должен избежать, и поэтому за последние дня я обновил в памяти все эти заклинания, и ты будешь стоять рядом со мной, пока я буду произносить их. Будь стойким, и если заметишь, что я ошибся или покачнулся прежде, чем закончу, ты должен будешь положить руку на книгу или светильник, и выполнить все, что будет необходимо, все, что я покажу тебе. Способен ли ты на это?