Пациент (фанфик) (СИ)

— Невилл, что ты… делаешь?

Я обернулся к дверям, как был с пирогом в руках. Инга получила мою сдавленную улыбку. С набитым ртом трудно улыбаться, еще труднее отвечать.

Девушка обогнула меня и посмотрела на мой стол:

— О нет, — простонала она. — Что ты наделал? — ее глаза засверкали.

Всегда сдержанная и спокойная Инга вдруг стала такой… сердитой. Я просто не узнавал ее.

— А что я наделал? — наконец я смог освободить рот для вопроса и поцелуя.

Но Инга только чмокнула меня в щеку и снова засверкала глазами.

— Я же проверяла, не могла она сюда пробраться! Где ты взял этот пирог?

— Здесь лежал, под бумагами, — я показал на то место на столе, где нашел сверток.

— Вот змея, спрятала же!

— Ты можешь толком что-нибудь объяснить? Что не так с этим пирогом, и кто змея? — я все еще веселился, глядя на возмущение Инги.

— Эльза, кто же еще! Я стараюсь не подпускать ее к тебе. Но ведь придумала же, как подобраться. Пирог тебе положила. Знает, что ты перед сладким не устоишь! — Инга посмотрела на меня с упреком, — Будешь теперь ей автограф Поттера доставать. Иначе за свое обжорство не расплатишься!

Да, зря я сразу не разобрался. Нужно попробовать объясниться хотя бы с Ингой:

— Ну не злись, я Эльзе все объясню. Должна же она понять…

— Нет, ничего ты ей объяснять не будешь, — такое разъяренное шипение меня порядком насторожило.

— Инга, ты что, ревнуешь?

Я развернул девушку к себе лицом:

— Да я… Мне кроме тебя никто не нужен. Я же думал: это от тебя пирог.

Когда я прижал к себе смутившуюся подругу, услышал слабый вздох:

— Нет, это не от меня. Я решила, что не буду больше ничего печь.

Она высвободилась из моих рук и добавила:

— Больше никаких сладостей. Это было в последний раз. Тебе давно пора переходить на диету.

Так, значит, прощай моя свобода. Что мне есть, и то будет решать Инга! Я насупился.

— И вынь руки из карманов.

Ну все, это была последняя капля! Я вынул руки и, схватив Ингу, впился в ее губы. Поцелуй длился долго, времени расслабиться хватило не только мне…

— Невилл, не злись. Я же хочу как лучше. Эльза меня просто достала. Я не должна была… Ведь это все пустяки. Ты же знаешь, что делаешь? — Инга будто старалась что-то рассмотреть во мне… Ее глаза были так близко… Мне показалось или нет, но взгляд ее изменился: стал испытующим.

Мы стояли возле моего стола, и я не хотел выпускать девушку из объятий. Было так хорошо.

— Что ты вчера мне хотела сказать? Прости, но на меня вчера столько всего свалилось.

— Вчера? Невилл, отпусти меня. Я не могу так разговаривать. А это важно.

Инга выскользнула из моих рук и подошла к окну.

— Когда я ходила за микстурой, а ты оставался в боксе, ко мне подошел следователь. Все остальные аппарировали, а он задержался. Он просил тебе передать, чтобы ты был поосторожней. Незаменимых у нас не бывает. Если ты быстро не поставишь на ноги этого Снейпа, могут его передать и другому.

Инга оглянулась. Ее тревога была такой искренней.

Я подошел и встал рядом:

— Ты же знаешь, у них ничего не выйдет. Введу Снейпу свою микстуру для сна, и никто его не разбудит. Не обращай внимания на эти слова, — посоветовал я.

— Я верю, что ты справишься. Только хотела тебя предупредить: не стоит дразнить авроров. Потянул время и хватит. Думаешь, шеф не видит, что никаких психических травм у твоего пациента нет? — холодные пальцы стиснули мою руку. — Зачем его держать у нас? Он очень слабый? Отдохнет, покормят его, и будет как огурчик. В Азкабан медики приезжают. Это уже их забота — проверять самочувствие заключенных. А ты сделал свое дело. Быстро и качественно. Пусть оценят, — Инга серьезно смотрела на меня.

Конечно, как моя медсестра она была права, и ее уговоры могли бы подействовать, если бы…

— Инга, все не так просто. Мне нужна твоя помощь и твое понимание.

Я сделал два шага в сторону, а потом обернулся.

— Что ты обо мне думаешь? Как о человеке. Ответь, пожалуйста, откровенно.

Инга замялась:

— Ты очень хороший… Хороший врач. Только… Как бы тебе это сказать? Ты какой-то неуверенный. Поэтому я тебя и спрашиваю все время: ты ведь в себе не сомневаешься? Кто бы еще продолжал сомневаться, после трех случаев такого удачного использования твоей методики. Доктор Фингрид стал бы готовить сообщение для медицинского сообщества уже после первого случая успешного применения новой методики. Многие бы растрезвонили обо всем после двух случаев удачи. Но ведь ты уже троих вылечил, и ни одного сбоя не было. А ты и сейчас ничего не делаешь. Даже этого Снейпа ты по всем стадиям лечения не проводил, но первый этап был.

Инга положила мне руки на плечи:

— Ты это хотел от меня услышать? То, что ты тянешь там, где пора принимать решение, то, что ты безропотно работаешь сутками, когда начинается основной цикл лечения? То, что позволяешь все сложные случаи сваливать на тебя? Это?

— Ну, не совсем, — я криво улыбнулся. Несколько неожиданный ответ. И спорить трудно.

— Я хотел бы, чтобы ты меня поняла и не ждала от меня того, на что я не способен. А для этого мне придется кое-что тебе рассказать, — я усадил девушку на стул, а сам пристроился рядом на краешке стола, — Ты же видела моих родителей? И как тебе? А я их вижу с детства. Сколько я их помню, они всегда были такими. Всегда я должен был не шуметь, не плакать, не двигаться быстро, быть острожным, чтобы им не навредить. И я был всегда осторожен. Я верю, что когда-нибудь их вылечу, если буду осторожен. Это самое главное — осторожен! А может, труслив? Я сам не знаю!

В Хогвартсе Шляпа распределила меня в Гриффиндор. Мне тогда казалось: вот доказательство того, что со мной не все так просто, что моя осторожность — это вовсе не трусость. И друзья у меня были боевые, ты же знаешь о Поттере… И профессор Дамблдор всегда старался меня подбодрить. Это была моя возможность отбросить все, что меня сдерживало. Но мне не повезло. Мне в школе повстречался профессор Снейп…

Я отвернулся, воспоминания слишком сильно подействовали, но нужно продолжать свой рассказ.

— Он ненавидел всех гриффиндорцев. Это было традицией, но это еще полбеды. Беда в том, что к нам с Поттером у него было особое отношение. Нас он постоянно проверял на стойкость. И если Гарри как-то выдерживал, то я каждый раз сдавался.

Инга с тревогой смотрела на меня. Зря она волновалась. Я себе это уже много раз говорил.

— Я же знал, что можно выдержать и не растеряться. Гарри вот держался. А все мои благие намерения рассыпались, как только я встречал Снейпа. Мне даже не нужно было, чтобы он посмотрел на меня. Достаточно было его голоса, его тихих шагов… Достаточно было одного его имени… И я прятался за чужими спинами. А в голове оставалась одна мысль: все пропало. Все семь лет я не мог справиться с этим наваждением. Только после окончания школы я обнаружил, что мне интересны зелья. Какая ересь! Лонгботтом и зелья! Но меня они интересовали по-другому. Это только Снейпу нужны зелья ради их приготовления. Мне нужно было видеть, как они помогают справляться с болезнями. Ну а воздействие зелий на психику стало для меня самым важным.

Осталось сказать немногое:

— Инга, после школы я изменился. Эта больница меня изменила… Излеченные мной больные меня изменили… Уважение коллег, твоя уверенность в моих силах меня изменили. Но осталось последнее. Чтобы стать самим собой, чтобы не оглядываться, когда нужно действовать, мне нужно справиться со Снейпом. Если я смогу это сделать, то мне будет подвластно все. Инга, не торопи меня. Пусть авроры подождут. Если он кому-то еще нужен, пусть тоже подождут. Я имею право разобраться с ним первым. Ты меня понимаешь?

Девушка кивнула. То, что я ей говорил, было правдой. Было и еще кое-что. Но не все сразу…

Мой обход больных сегодня занял много времени. Может, я специально его затягивал. Но себе в этом не признавался. Я хотел внимательней присмотреться к своим пациентам. После суматохи, которая была в больнице вчера, это я считал своим долгом. Кстати, опять отметил, что миссис Смит пора выписывать. Узнаю у доктора Грин, что она об этом думает. Если согласна, то у нас освободится еще одна палата. В наше отделение на консультацию собирались перевести больного из хирургии. После излечения ожогов. Напомнить им, что ли?