Быть тенью (СИ)

На мгновенье воцарилась гробовая тишина, которая взорвалась десятками выкриков.

Лорда Аксоса обвиняли в предательстве, требовали сменить председателя Совета, вызвать Аккэлию, поднять войска и ещё много чего. Некоторые тиары смотрели на меня с нескрываемой ненавистью, молчаливо обвиняя в том, что здесь творилось. Да будь моя воля, первая бы присягнула кузине!

- Палачу будет, чем заняться, - перекричав всех, заметил лорд Аксос и потянулся к колокольчику. - Вы верно заговорили о предательстве, только судить надлежит вас как нарушивших клятву верности наследнице престола. Все вы подписались под этим документом, - он продемонстрировал свиток с Малой королевской печатью.

Советник знал, как наносить удары: недовольные смолкли. Слова - это одно, а подпись под официальным документом, имеющим статус закона, - это другое. От неё не отвертеться.

- Итак? - лорд Аксос выжидающе обвёл взглядом тиаров.

Его вопрос встретило гробовое молчание.

Советник откинулся на спинку кресла-трона и объявил голосование. Поимённое, а не тайное. Каждый вставал и говорил, согласен он или нет с решением о пожизненной ссылке Аккэлии в монастырь. Воздержаться не дозволялось. В итоге Совет единогласно проголосовал против кузины.

- Завтра утром передайте тиаре Аккэлии, что ей надлежит в двухдневный срок покинуть дворец. Ответственным за сборы назначаю тиара Шорна.

Седовласый мужчина почтительно склонил голову и забрал из рук лорда Аксоса постановление. Тот напомнил о каре за уничтожение королевских указов и об их обязательном дублировании во избежание соблазна разорвать бумагу.

- Но это постановление Совета, а не указ короля, - возразил кто-то из тиаров.

- Он скреплён королевской печатью моей властью советника и регента при её высочестве наследнице. Король Брониус не оставил завещания, поэтому судьбой страны, исходя из буквы закона, временно распоряжаюсь я. Не только как советник, но и как представитель рода Фавел. Или в жилах кого-то из благородных тиаров тоже течёт королевская кровь?

Члены Совета предпочли замять этот вопрос. Ответ на него не требовался.

Меня вежливо попросили уйти, поблагодарив за высочайшее внимание.

Лорд Аксос лично сопроводил до дверей и с поклоном отворил их.

В коридоре меня дожидался тот же слуга, что привёл в Зал Совета.

Сказать, что Аккэлия не смирилась со своей участью, - это ничего не сказать. Отрастив грифоньи крылья, она бушевала, едва не разорвала в клочья постановление Совета и грозилась всем отрубить головы. В первую очередь несчастному тиару Шорну, затем - лорду Аксосу и мне, за компанию.

Да, кузина щедро обвивала меня ядом. Мерзавка - самое безобидное из слов, которыми она меня наградила. Нет, разумеется, я и носу не показывала в её покоях, но когда так кричат, слышно всему дворцу.

Наплевав на приличия, сбежала к отцу. Я не причастна к злоключениям Аккэлии и не желала видеть её унижений.

В одном из переходов столкнулась с Хранителем знаний. Не сомневаюсь, он спешил, чтобы утихомирить разбушевавшуюся принцессу.

Отца не застала, оставила записку с просьбой зайти после обеда и, постыдно прогуляв занятия, долго бродила по саду под ненастным небом. Убийцы не боялась: не станет же он стрелять в присутствии двух фрейлин, неотвязно следовавших за мной?

Неприятности подстерегали там, где их не ждали. Логично предположить, что наследницу попытаются отравить или вонзить в спину кинжал, но со мной решили поступить иначе.

После треволнений утра заставила себя вернуться к обычному распорядку дня, только уроки заменила вышиванием: оно успокаивало нервы.

Аккэлия уже не кричала. Из её покоев выносили какие-то вещи.

От фрейлин узнала, что кузине дали большую дозу успокоительного, и она теперь спит. А слуги, пользуясь случаем, делали ревизию имущества под бдительным оком Распорядителя двора.

Отъезд назначили на завтра. Завтра же Аккэлию постригут - пока не наволосо, но коротко, как и подобает девице, желающей стать послушницей. Отберут все драгоценности, косметику, платья, обувь, оставив лишь скромное чёрное платье. Фрейлины мне его описали: такое даже я не носила, оно пристало кухаркам.

Ночь принцесса проведёт в храме под бдительной охраной гвардейцев.

Итак, я сидела и вышивала в компании тиары Монтрес и ещё пары придворных дам. Для рукоделия мы выбрали оранжерею как самое светлое место в этот сумрачный день.

Примостившись у окна, тщательно выводила стежок за стежком, мыслями витая далеко отсюда. Думала я о себе, горемычной, и о том, как легко и просто меня могут отправить куда-то на веки вечные.

Уж не был ли недавний Совет демонстрацией силы и напоминанием, что принцесс много, но власти они не имеют?

Увлёкшись думами, выронила иголку. Пришлось нагибаться, поднимать.

Зазвенело стекло, завизжали фрейлины. Я в недоумении глянула на них, потом обернулась, всё ещё сидя на корточках, - и уткнулась взглядом в дыру, размером чуть больше ореха. Проделал её дротик, пущенный то ли метателем от руки, то ли с помощью духовой трубки - читала о подобных и видела в Оружейной палате.

Дротик вонзился в кадку с вечнозелёным растением.

Испугаться я тогда не успела, страх накрыл позже, когда, прикрывая своим телом, тиара Монтрес тащила меня прочь из оранжереи. Тогда-то и подогнулись ноги, пересохло во рту. Одно радовало: широкая юбка тиары полностью закрывала обзор убийце.

Побледневшая, трясущаяся, я забилась под полог кровати и велела задёрнуть шторы. Расплескала половину стакана воды, вторую сумела-таки влить в себя.

Меня пытались убить, второй раз! Опять повезло - но повезёт ли потом?

И неизвестный недоброжелатель имеет доступ во дворец. Ишта, как мне теперь есть и спать спокойно?

Разумеется, обо всём доложили лорду Аксосу. И отцу, что чрезмерно меня удивило и порадовало.

Советника я не пожелала видеть, велев передать, что бьюсь в истерике, а вот Николаса Ньдора с удовольствием впустила. Он успокоил, заверив, что скоро этот кошмар закончится. Хотелось бы верить, только теперь ему не увезти меня. Или у отца есть план? Но какой? Сбежать под покровом ночи?

Вечер на этом не закончился: вопреки желанию мне пришлось переговорить с лордом Аксосом. Его люди остались стоять у дверей спальни, а сам Советник устроился в кресле. Рядом сидел отец: я не желала с ним расставаться.

Лорд Аксос не стал ходить вокруг да около и после обещания покарать преступника завёл речь о том, о чём бы я предпочла забыть.

- Очень хорошо, тиар Ньдор, что вы здесь, - советник с удовольствием подставил руки огню в камине. - Её высочество несовершеннолетняя, и требуется ваше согласие.

- На что? - нахмурил брови отец.

Лорд Аксос предоставил возможность ответить мне.

- Речь о замужестве, - упавшим голосом пробормотала я, сдавшись под требовательным взглядом советника. - Лорд Аксос сделал мне предложение.

- И ты согласилась? - отец всё ещё называл меня на ‘ты’, советник не стал его поправлять.

Судя по тону Николаса Ньдора, он относится к возможному браку с лордом Аксосом так же, как и я.

- Тиар Ньдор, вы разумный человек, и сами понимаете, чем грозит вашей дочери отсутствие поддержки. На её жизнь уже дважды покушались. Возможно, виной тому неприятие её как наследницы. Всё это вызовет народные волнения… Желаете ли вы гражданской войны, тиар Ньдор?

- Я желаю счастья своей дочери, - холодно ответил отец.

- Прежде всего, вы обязаны думать о королевстве, - отрезал лорд Аксос. - Брак её высочества - государственное дело, и я оказываю вам честь, ставя вас в известность.

Отец заскрежетал зубами, но промолчал. Он наместник, он знал законы. Совет вправе распоряжаться моей судьбой.

- Я являюсь регентом при её высочестве Исории, - продолжал советник. - В моей юрисдикции выбрать ей супруга. Но, принимая во внимание сложившуюся ситуацию, следует поторопиться. Как муж я могу гораздо больше, нежели как регент. В том числе, обеспечить безопасность её высочества. Потом, когда дар раскроется, и появится наследник, надобность в охране отпадёт, но Конрану всё равно нужен умелый правитель.