Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы

– Ладно, главное – ты здесь. А теперь успокойся, если не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал. Мы тоже владеем обеими сторонами волшебного дара, и даже если ты сумеешь убить одну из нас, со всеми тебе не справиться, а тогда Кэлен умрет.

– Кэлен... – Ричард метнул на Улицию испепеляющий взгляд. – Я слушаю.

Она положила руки на стол.

– Видишь ли, Ричард, у тебя возникли кое-какие сложности.

Но, к счастью для тебя, у нас тоже.

– Какие?

Ее глаза стали грозными.

– Джегань.

Остальные сестры встали вокруг Улиции. Никто больше не улыбался. Жгучая ненависть, полыхнувшая в их глазах при упоминании Джеганя, была способна прожечь камень.

– Видишь ли, Ричард, скоро всем пора спать.

– Что? – нахмурился Ричард.

– Император Джегань не навещает тебя во сне. А нас навещает. И это не слишком приятно.

Ричард слышал нетерпеливые нотки в ее голосе. Этой женщине что-то от него нужно до зарезу.

– Вот как, Улиция? Ну а я о сноходце знать не знаю. Я сплю, как младенец.

Ричард, как правило, чувствовал, когда человек с волшебным даром касался своего Хань. Воздух вокруг женщин чуть заметно колебался. У них хватало мощи, чтобы снести гору. Но этого, видимо, все-таки недостаточно. Надо полагать, сноходец – опасный противник.

– Хорошо, Улиция, ближе к делу. Мне нужна Кэлен, вам тоже что-то нужно. Так что же?

Улиция, потеребив кольцо в губе, отвела взгляд.

– Это надо решить до того, как мы уснем. Я только что рассказала сестрам о своем плане. Никки мы не нашли. Если мы уснем раньше, чем придем к соглашению, и хоть одна из нас увидит ее во сне...

– Мне нужна Кэлен. Говори прямо, что нужно вам. Улиция откашлялась.

– Мы хотим принести тебе клятву верности.

Ричард потрясенно уставился на нее, полгая, что ослышался.

– Вы – сестры Тьмы. Вы хотите меня убить. Как же вы отважитесь нарушить свою клятву Владетелю?

Улиция посмотрела на него стальным взором.

– Я не говорила, что мы собираемся нарушить клятву Владетелю. Я сказала лишь, что мы хотим принести клятву верности тебе. Сейчас, здесь, в мире живых. Поразмыслив, я пришла к выводу, что они вполне совместимы.

– Совместимы?! Да ты совсем спятила?! Ее глаза злобно блеснули.

– Ты хочешь умереть? Хочешь, чтобы умерла Кэлен?

– Ричард усилием воли заставил себя успокоиться.

– Нет.

– Тогда заткнись и слушай. У нас есть то, что нужно тебе. А у тебя – то, что нужно нам. Тебе нужна Кэлен, причем в целости и сохранности. Я права?

Ричард ответил ей злобным взглядом.

– Ты и так знаешь! Но с чего ты взяла, что я стану заключать с вами какой-нибудь договор? Вы пытались убить аббатису Аннелину!

– Не только пытались, но и убили.

Ричард застонал и на мгновение прикрыл глаза.

– Ты признаешься, что убила ее, и при этом считаешь, будто я поверю твоим...

– У меня кончается терпение, молодой человек, а у твоей невесты – время. Если ты не заберешь ее отсюда до приезда Джеганя, у тебя не останется никакой надежды увидеть ее когда-нибудь еще. А времени обыскивать весь Дворец у тебя нет.

– Хорошо. – Ричард сглотнул комок в горле. – Я слушаю.

– Ты восстановил порванную завесу и загубил наши планы. Ты уменьшил влияние Владетеля в этом мире, восстановив равновесие между ним и Создателем. Но благодаря этому равновесию Джегань получил возможность покорить мир. Он управляет нами. Он может приходить к нам в любое угодное ему время. Мы – его пленницы, независимо от того, где в данный момент находимся. Он – жестокий тюремщик, и у нас есть только один способ сбежать из его тюрьмы.

– Ты имеешь в виду узы, связывающие людей со мной.

– Да. Если мы поклянемся в верности тебе, Джегань не будет иметь над нами власти.

– Вероятно, вы намерены убить его, – заметил Ричард.

Улиция покачала головой.

– Нам просто не хочется больше видеть его рожу. Нам наплевать, что он делает, мы только хотим вырваться из его лап. Я буду с тобой откровенна. Освободившись, мы снова примемся делать все, что в наших силах, чтобы привести к победе нашего повелителя. Если нам это удастся, мы будем вознаграждены.

Не знаю, возможна ли вообще наша победа, но нам придется рискнуть.

– Что значит «придется рискнуть»?! Если вы будете связаны со мной узами, вам придется сражаться на моей стороне – против Владетеля и Имперского Ордена.

Губы Улиции раздвинулись в коварной улыбке.

– А вот и нет, мой мальчик! Я хорошо все обдумала. Вот что я предлагаю: мы клянемся тебе в верности, ты спрашиваешь нас, где Кэлен, и получаешь ответ. Взамен ты не спрашиваешь нас больше ни о чем, ни о чем не просишь и отпускаешь нас на все четыре стороны. Ты никогда больше нас не увидишь, а мы не увидим тебя.

– Но, прилагая усилия, чтобы освободить Владетеля, вы будете выступать против меня и разорвете узы. Ничего не получится!

– Ты рассматриваешь ситуацию со своей точки зрения. Защита связывающих с тобой уз срабатывает за счет убежденности тех, кто с тобой связан в том, что их поступки являются лояльными по отношению к тебе. Ты хочешь захватить мир. И считаешь, что делаешь это ради блага всех людей на земле. Но скажи, все ли, кого ты пытался перетянуть на свою сторону, поверили тебе и остались с тобой? Или кое-кто увидел за твоим предложением нечто другое и убежал из страха перед тобой?

Ричард вспомнил о людях, покидающих Эйдиндрил.

– Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, но...

– Наши взгляды на верность и преданность различны, и главное здесь – убежденность. С нашей точки зрения, с точки зрения сестер Тьмы, до тех пор, пока мы не сделаем попытки причинить тебе непосредственный вред, мы не разорвем узы, потому что все остальное соответствует нашим понятиям о верности и преданности.

Ричард, упершись кулаками в стол, наклонился к ней.

– Вы хотите освободить Владетеля! А это сильно мне повредит.

– Только косвенно, Ричард. Мы хотим власти точно так же, как и ты, и не важно, на какие моральные соображения опираются твои амбиции. Наша деятельность не направлена непосредственно против тебя. Если нам вдруг удастся освободить Владетеля, то проиграют все, включая Джеганя, и тогда не будет иметь значения потеря уз. Может, это и не соответствует твоим моральным устоям, зато вполне отвечает нашим, поэтому магия – уз сработает. К тому же кто знает, быть может, каким-то чудом тебе удастся выиграть войну и убить Джеганя. Тогда узы нам тоже больше не понадобятся. А терпения дождаться и посмотреть, как будут развиваться события, нам хватит. Только не вздумай сглупить и вернуться в Эйдиндрил. Джегань сейчас как раз отвоевывает его, и ты не сможешь ему помешать.

Ричард выпрямился и моргнул, пытаясь осмыслить сказанное.

– Но... таким образом я дам вам возможность и дальше творить зло!

– Зло с твоей точки зрения. А истина в том, что ты дашь нам всего лишь возможность попробовать, что еще не означает успеха. Однако ты в этом случае получаешь свою Кэлен, шанс остановить Орден и даже возможность постараться помешать нам в нашей борьбе. В прошлом ты нас один раз уже переиграл. Таким образом, каждый получит то, что ему нужно. Мы – свободу, ты – Кэлен. По-моему, справедливо.

Ричард некоторое время молчал, обдумывая это безумное предложение. Он был в отчаянии.

– Ладно, допустим, вы склонитесь передо мной, получите защиту волшебных уз, расскажете, где Кэлен, и немедленно умчитесь по своим делам. А где гарантия, что вы скажете правду?

Улиция улыбнулась, склонив голову набок.

– Гарантия простая. Мы клянемся – ты спрашиваешь. Если мы солжем в ответ на прямо заданный вопрос, узы лопнут и мы вновь окажемся в лапах Джеганя.

– А если я нарушу слово и, узнав, где Кэлен, попрошу у вас еще что-нибудь? Вам придется выполнить мое требование, чтобы сохранить узы и не оказаться снова в лапах Джеганя.

– Именно поэтому мы и выставляем условие: только один вопрос. А именно: где Кэлен. Если попросишь еще о чем-то, мы убьем тебя точно так же, как если ты откажешься заключить с нами сделку. Хуже, чем сейчас, нам уже не будет. Ты умрешь, а Джегань, получив Кэлен, будет делать с ней все, что захочет. А захочет он многого, уверяю тебя. И у него очень извращенные вкусы. Спроси у Мериссы.