Говорящий с ветром

Горен вслушивался в музыку своей песни, верхушки деревьев подхватили последние звуки, заставив их танцевать над самыми листьями, а потом они постепенно исчезли.

Он не знал, почему в голову пришла именно эта грустная песня, но ему понравились и ее мелодия, и мягкость слов. Он почувствовал себя чуть ли не героем. В свете заходящего солнца он представлял себе поле боя, слышал жалобные стоны и звон мечей, видел, как одни мужчины падали и умирали, а другие побеждали. Над полем с грустным свистом пролетал ветер, наполненный горем и страданием. Горену казалось, что он летит прямо к нему. Картина становилась все более отчетливой, краски темнели, солнце посылало вниз кровавые лучи. Ветер трепал черные волосы Горена, метался вокруг него. Горен видел в воздухе маленькие бурунчики, синие, красные, зеленые, они словно раскачивались на морских волнах. У них появились уста, которыми они шептали и шептали о том, что происходило, происходит и будет происходить.

Веки его затрепетали, взгляд затуманился. Он не в первый раз слышал шепот ветра, совсем не похожий на его внутренний голос. Каким-то необъяснимым образом он знал, что это не сон и что он не разговаривает сам с собой. Ветер метался вокруг него, хватал своими пальцами-туманами, которые тут же растворялись, пел, свистел и шептал на разные голоса. Такое с Гореном уже бывало в детстве, хотя тогда он ничего не понял.

– Мам, ветер со мной разговаривает, – сказал он однажды, когда они сидели перед камином; это был один из редких спокойных вечеров, когда она рассказывала ему истории.

– И что же он говорит? – насторожилась Дерата.

– Не знаю, мне никак не разобрать.

– Тогда продолжай слушать, сынок, и когда-нибудь научишься понимать язык ветра. Чем внимательнее будешь слушать, тем быстрее поймешь.

Может быть, именно поэтому Горен так любит бывать здесь, наверху? Чтобы слушать песни ветра в надежде понять, что же он хочет сказать? Тогда ему больше не придется разговаривать с самим собой…

– Поговорите со мной, – прошептал он. – Я вас слушаю, я вижу все, что вы мне показываете… Я слушаю уже так давно. Поговорите со мной, чтобы я научился понимать…

Он прислушивался. Долго и очень внимательно. Так, как это часто делал магистр Альтар, занимаясь магией.

– В тебе, мой мальчик, живет мана, – сказал ему расчувствовавшийся старик, когда выпил слишком много ягодного вина и Горену пришлось нести его в постель. – Мана – это сила магии. Если она у тебя есть, конечно. О, если это так, ты должен научиться собирать эту силу в пучок, чтобы потом выталкивать из себя. Таким образом ты сможешь использовать магию, которая нас окружает, потому что она повсюду, это аура нашего мира. Все магистры добывают свою силу из самих себя и используют поток магии, вот так.

На следующий день Альтар наверняка не помнил, о чем болтал под воздействием винных паров, но Горен ничего не забыл, потому что подозревал, что то была не пустая болтовня, а важный элемент учения.

А поскольку он был единственным, кто слушал пение ветра и шепот внутри себя, то не сомневался, что это часть магии.

Но раньше он ни разу не размышлял об этом столь серьезно, как сегодня, в день рождения, когда у него было странное настроение и его тянуло к звездам, как любого молодого человека, который повзрослел и мечтает ни больше ни меньше как покорить весь мир.

Горен попытался представить, что же имел в виду магистр Альтар, говоря, что он может высвободить скрытую в нем ману. Он сосредоточился на своих ощущениях, представил себе, что мана – это маленький сияющий шарик, который медленно движется в его голове и открывает ему глаза и уши.

Все это он увидел на удивление четко. И на удивление ясно услышал. А потом… Потом он понял песню ветра.

– В Далекой стране проснутся они, под широкими мрачными скалами, – шептал ветер.

Горен сидел тихо и внимательно слушал.

– Я не понимаю смысла ваших слов, – прошептал Горен. Холодный пот ручьем стекал по его спине, во рту пересохло. Обычно мальчик так легко не пугался.

Из бурунчиков выползли тонкие длинные щупальца, они коснулись лица Горена, и ему показалось, что ветер опалил его ледяным дыханием.

А потом ветер снова запел:

Сердце Горена готово было выскочить из груди. Что это значит? Наконец он разобрал слова ветра, но они складывались в какие-то мрачные предсказания, смысл которых был ему непонятен. Совсем другого он хотел. Особенно в такой день. Он думал, что ветер расскажет ему о дальних странах, в которые его манила жажда приключений, о других народах, о легендарных крепостях, славных героях и прекрасных принцессах. А услышанное ему не понравилось. Его первое путешествие в магию почти что провалилось.

– Ах, замолчи! – гневно крикнул он в пустой воздух. День вдруг показался ему совсем не таким светлым и радостным. Несмотря на теплую улыбку сияющей на небе Тиары, его бил озноб. Горен мгновенно спустился с дерева, желание побродить по лесу пропало.

И тут он почувствовал угрызения совести, ведь он сбежал, никому ничего не сказав и бросив работу. Он решил вернуться в город, купить что-нибудь на ярмарке (может, немного овощей), у него хотя бы будет отговорка, почему же он до сих пор бездельничал.

Но сначала ему нужно сделать кое-что еще.

Запыхавшись, Горен влетел в башню. Мастер Альтар дремал в потрепанном кресле, сложив руки на животе, на носу неизменные очки. Привычный ритуал перед обедом. Хотя маленький старичок был худым как щепка, он обладал невероятным аппетитом, соревноваться с ним в поглощении пищи уже давно никто даже не пытался.

Магистр Альтар подскочил, когда ворвавшийся Горен задел столик. Сегодня утром его здесь не было, а сейчас на нем валялись пачки карт и фолиантов. Столик перевернулся и с грохотом упал, листы с шелестом разлетелись во все стороны.