Поймать навь (СИ)

      - Не хотите помочь безутешному? - слегка иронично спросил наволог. Пушистик повернулся к нему и зашипел. Я понимала домового. У гоблинов очень сильная связь с байрами и потеряв зверя, они долго не могут прийти в себя. Бывало, что и с собой кончали. Домовой жалел незадачливого нелюдя и иронию в голосе Каратеса счел оскорбительной. Я тоже жалела. Себя. Мне совсем не улыбалось тащиться через весь поселок в корчму, где наверняка остановились гоблины. Да еще этот наволог, точно следом увяжется. Как тяжко жить. Мысль о судорогах показалась мне еще более соблазнительной.

      - Эй, уважаемый, перестаньте ломать пол. Я попробую вам помочь, точнее вашему байру. Дайте мне минуту, чтобы одеться. Только предупреждаю - я ничего не обещаю, так что не стройте иллюзий.

      Наконец все, кроме Пушистика, вышли из комнаты. Гоблин порывался целовать мне руки, а мерзкий Каратес ухмылялся так многозначительно, что я сразу поняла - отвязаться от него точно не удастся. Да, и ладно, пусть идет. От меня не убудет. А использовать свой Дар по своему усмотрению мне никто не запрещал.

      - Пушистик, принеси мою сумку, - попросила я домового, вылезая из кровати.

      - На улице дождь, - домовой, прижимая сумку к груди, уже стоял у кровати преданно глядя мне в глаза. - Я знал, что ты пойдешь.

      - Деваться некуда, - проворчала я, выискивая в недрах комода свитер - иначе бы этот гоблин нам пол проломил, а потом во дворе на яблоне повесится. И яблоня его не выдержит и сломается.

      - Ты поможешь ему? Байров осталось очень мало.

      - Ничего не обещаю. Я ведь не знаю, что случилось с этим зверем. Ладно, Пушистик, я пойду. Если что - считайте меня героем.

      Выходя из комнаты, я видела, как домовой украдкой смахнул слезу. Он считал, что плакать прилюдно - недостойно.

      Гости ждали меня на крыльце под навесом, не испытывая особого желания выходить под дождь.

      Гоблин нервно курил, Каратес вглядывался во тьму, видимо пытался найти там если не пресловутую навь, то хотя бы что-то интересное.

      - Идемте, - я поежилась. - Каратес не могли бы вы создать щит и прикрыть нас от дождя?

      - Могу, - согласно кивнул наволог - А почему вы сами не сделаете это? Я просто интересуюсь.

      - У меня нет на это сил, - раздраженно ответила я. Знаем, зачем ты интересуешься, хочешь знать, на что я способна.

      - Понятно,- протянул Каратес - Ну, что вперед?

Щит развернулся, и прикрыл бы от дождя и гоблина, но тот вышел вперед, и топал под дождем.

      До корчмы дошли достаточно быстро, под аккомпанемент дождя и моего хлюпающего носа. Байр был в сарае. Тяжело дыша, он лежал на куче сена. Глаза тускло светились. Наволог остановился в дверях и приготовился с интересом наблюдать за происходящим. Гоблин, напротив, кинулся к своему любимцу, что-то нашептывая ему в лохматые уши. Я подошла ближе. Зверь следил за мной затухающим взглядом. "Помоги" толкнулась в виски чужая мысль. Я удивленно посмотрела на байра. " Я знаю, ты можешь меня слышать"  

     Про то, как общаются байры со своими хозяевами, или лучше сказать друзьями - было мало что известно. Твердо знали только, что связь у них осуществляется посредством телепатии и посторонние не могут общаться с этими животными. Теперь выходило, что могут...

      Я опустилась на колени рядом со зверем. Помогу. Я погладила его морду, шкура  была холодная и покрыта испариной. Диагноз мне был ясен. "Коровья смерть" - мерзкая штука. Никакие травы и лекарства, заговоры и заклинания не могут спасти от нее. Животное тает на глазах. Я сталкивалась с этой мерзостью уже не раз. Но приятных впечатлений мне эти встречи на память не оставили.

      - Поможешь, ведьма? - с надеждой глядя на меня заплаканными глазами, спросил гоблин. Я вздохнула и полезла в сумку.

      - Помогу. Только не мешай мне.

      Нужный флакон нашелся быстро. В нос ударил густой травяной запах. Зажмурившись, я быстро отпила из флакона, стараясь не думать о мерзком вкусе зелья.

      В голове взорвалось маленькое солнце, ослепило, а потом темнота захлестнула меня словно океанская волна. Я могу переходить на 'другою сторону' и без зелий. Но зачем сообщать об этом всем подряд? Кому надо и так знает.  А так все же легче.

     С трудом открыв глаза я удостоилась сомнительной чести лицезреть перед собой костлявую полуразложившуюся старуху с клюкой. Она тоже не испытывала радости от встречи.

      - Что тебе надо Шаадари? - взвизгнуло дивное видение.

      - Отдай то, что тебе не принадлежит, и разойдемся по-хорошему, - предложила я.

      - Он мой, мой - ты не получишь его! - Коровья смерть, а это была именно она, завертелась на месте, плюясь и визжа без остановки. Моя многострадальная голова разболелась еще больше. Я поморщилась.

      - Уймись! В соответствии с Правилами - ты не можешь забирать редких, и стоящих на грани вымирания животных. Твой удел коровы, лошади, куры. Так что не устраивай цирк. Без тебя тошно.

      Старуха перестала вопить, и плеваться, злобно глядя на меня.

      - Когда же ты сдохнешь? Всех ваших уже давно извели, с концами извели, одна ты живучая оказалась!   - прошипела она сквозь остатки зубов.

      - Ну, ты этого точно не дождешься, - усмехнулась я. - Давай, не разводи канитель.

      Коровья смерть завопила с утроенной силой. Толку от её воплей никакого. Всё равно причинить вред никому, кроме животных она не может. А мне и подавно. Но слушать мерзкий, вкручивающийся в уши звук, весьма неприятно. Обычно такие истерики у Коровьей Смерти длятся долго, но не в этот раз.

      - На, подавись!

      Мне в лицо полетел святящийся шарик. Я легко поймала его и спрятала в карман.

      - Так-то лучше. А теперь давай отсюда. Еще раз поймаю на нарушении Правил - пожалеешь!

      Мерзкая старуха что-то визжала, но я, не слушая ее, зарыла глаза и с усилием  вынырнула из тьмы. От, леший! Как же это я так неудачно упала? Ушибленный локоть нещадно ныл. Потерев капризную конечность, я подошла к байру. Достав из кармана шарик, здесь он лишь слегка фосфоресцировал, я приложила его к голове зверя. Шарик вспыхнул и быстро впитался, пустив искры по всей шкуре байра. Животное благодарно и глубоко вздохнуло, погружаясь в глубокий здоровый сон. Я погладила любимца гоблина по белой полоске на морде и улыбнулась.

      -С ним все будет в порядке? - робко спросил гоблин.

      - Да. Он проспит ближайшие часов шесть, сделай так, чтобы его не тревожили. Возьми этот флакон, - я покопалась в сумке и достала небольшую бутылочку темного стекла - как проснется, десять капель на миску воды. Давай один раз в день в течение недели. И никаких заездов и тренировок! К его пробуждению приведи знахаря, он должен осмотреть животное. Все ясно?

      - Да, уважаемая. Сколько я вам должен? - гоблин полез в карман, вытаскивая мятые бумажки.

      - Да, уймись ты! Ничего не надо.

      - Как же так? - изумился нелюдь.

      - Слушай, я плату не беру совсем не потому, что я такая честная-порядочная бессребреница. Нельзя за это деньги брать. Жизнь не продается и не покупается.

      - А смерть? - спросил, все так же подпирающий плечом косяк, наволог.

      - Смерть тем более, - не поворачивая головы, ответила я. В ответ послышалось лаконичное хмыканье. Я вздохнула и тяжело поднялась на ноги. Голова раскалывалась, лоб горел, все остальное тело нещадно бил озноб, в горло как будто засунули ежа, еж был живой и стремился на свободу. Как я в таком состоянии доберусь дома (и доберусь ли вообще?) я представляла смутно.

      - Помочь? - Каратес галантно предложил руку.

      - Не стоит, сама как-нибудь.

      Гордость не позволила мне безвольно распластаться на сене, я поднялась и побрела к выходу из сарая

      Дождь кончился. Это радовало. Я остановилась во дворе и пару раз глубоко вздохнула. Небо разъяснилось. Яркие звезды подмигивали с застланного черным бархатом неба. Воздух был свеж, прозрачен и напоен ароматом трав. Изредка, черными тенями,  проносились по небу  летучие мыши. В траве робко подавала голос лягушка. Легкий ветерок приятно остужает мой горячечный лоб. Стало немного легче. Наверное, зря я в таком состоянии отправилась совершать подвиги. Да, что теперь об этом - что сделано, то сделано.