Драко Малфой и Солнечный путь (СИ)

— Да, конечно.

Малфой вошел, огляделся, подошел к кровати — и внезапно, чуть качнувшись, опустился на нее, словно его вдруг перестали держать ноги.

— Как тебе тетушки?

— Лучше моей, — улыбнулся Гарри.

— Тебе понравилась Серпентина?

— Нет… то есть, да… А… почему у нее такое имя?

— В семействе де Флер было принято из поколения в поколение называть дочерей именами цветов.

Серпентина — дань моему отцу, — губы Драко чуть скривились.

— В каком смысле? — Гарри присел рядом с ним на кровать. Малфой был явно в настроении поговорить.

— Она младше меня на три месяца. Де Флер весьма признательны моему отцу. Он назвал меня Драко, следом за ним они назвали мою кузину Серпентиной. Она почти моя невеста.

— Я всегда думал, что тебя хотят женить на Пенси Паркинсон, — Гарри хмыкнул. Драко посмотрел на него с легким раздражением.

— Она шатенка, Поттер.

— И что с того?

— Темная масть всегда побеждает светлую, так что если я женюсь на шатенке, мои дети будут темноволосы, а это невозможно.

— Бред какой-то…

— Это не бред, это порода, Поттер. Посмотри на теток. У них в роду — только блондины, — Драко вытянулся на кровати. — Скажи, кто из них самая красивая?

— Маргарита, по-моему.

— Неправда. Просто она моложе. Самая красивая — Роза. Старших всегда делают лучше. Мне всегда она нравилась, — Драко издал легкий смешок. — Мне даже хотелось, чтобы она была моей мамой. Такая вся… успешная… цельная… Деловая женщина, заботливая мать… все успевает… Нарцисса не такая… она, конечно, не тормоз вроде Мелиссы, но тоже…

Гарри покосился на Малфой. Драко Малфой, не могущий связать свои мысли в нормально выстроенные фразы — это было определенно что-то новенькое. Драко лежал на кровати, прикрыв глаза, заложив руки за голову.

Губы чуть приоткрыты в усмешке. Между ними влажно поблескивают белые зубы. Грудь поднимается и опускается при каждом вдохе и выдохе. Сильно отросшие белые волосы разметались по темно-синему шелку постельного белья.

— У тебя замечательная семья, — осторожно сказал Гарри.

Малфой коротко и насмешливо глянул на него из-под полуопущенных ресниц.

— Замечательная. Но это не моя семья, Поттер.

— То есть?

— То есть, Поттер, это их семья. Отдельная. Семья — это когда тебя любят и в радости, и в горе.

Знаешь, как венчальная клятва… А эти… О, я их очень люблю! И они меня любят. Но ты знаешь… — он вдруг резко сел, оказавшись вплотную к Гарри, положил руку ему на плечо и заговорил прямо в ухо, — они такие же, как Нарцисса. Когда отец избил меня под Рождество, знаешь, что она сделала? Она собрала вещи и уехала. Она ненавидит все, что доставляет проблемы. Все, что идет не так. Она знала, что он делает со мной… знала, что он насиловал меня и стирал память, но ничего не делала, ничего не говорила, не потому, что боялась его, а потому, что ей было спокойнее притворяться, что все в порядке. Я ее любимый сын, когда со мной все хорошо, но я превращаюсь в ее кошмар, когда у меня беда, и она бежит от меня!

Он вдруг замолчал и отвернулся. Когда он вновь заговорил, его голос звучал глухо и сдавленно:

— И все они такие… Они любят меня, потому что я сын Люциуса Малфоя, который заплатил их долги, спас их от нищеты… ну, и еще потому, что я так же красив, как и они… Но даже Ксавье отвернется от меня, если я попытаюсь поделиться с ним своей бедой, — он глубоко вздохнул и повернулся к Гарри. Встретив его взгляд, насмешливо улыбнулся. — Мне не следует столько пить. Меня развезло. Извини.

От Малфоя сильно пахло вином, но не это тревожило Гарри. Сквозь винные пары он вдруг почувствовал слабый аромат чего-то сладкого, похожего на тропические фрукты. Драко смотрел на него, чуть склонив голову и слегка прикусив нижнюю губу. Проглотив неожиданно скопившуюся во рту слюну, Гарри произнес:

— За что ты извиняешься? Мне не трудно выслушать…

— Может, я не хочу, чтобы ты выслушивал? — неожиданно жестко спросил Драко.

— Не хочешь — ладно, — растерянно ответил Гарри. — Тогда зачем ты пришел?

Ему тут же захотелось откусить себе язык за этот глупый и жестокий вопрос, потому что глаза Драко моментально превратились в две льдинки.

— Сказать тебе, что мы завтра уезжаем.

— Куда?

— В Австрию.

— Зачем?

— Чтобы найти Ксавье. Я надеялся застать его здесь, но он смотался, не дождавшись меня. Марго говорит, что он срочно умчался к своему мальчику на юг Австрии, — Драко желчно ухмыльнулся. — Когда Ксав влюбляется, весь остальной мир для него полностью утрачивает смысл, краски и очертания. К счастью для его родственников, ненадолго.

— А зачем он тебе? — спросил Гарри.

— А это не твое дело, — просто ответил Драко. Гарри промолчал. Несколько минут они молча сидели рядом, потом Драко раздраженно сказал: — Ну?..

— Что — ну? — удивился Гарри.

— Ну — где замечание вроде «Так зачем ты потащил меня с собой?!»

— А, — Гарри улыбнулся. — Мне как-то не пришло в голову. Я думал, ты просто решил покатать меня по Европе.

— Зачем бы это мне надо? — ядовито осведомился Драко.

— Не знаю, — беспечно пожал плечами Гарри. — Но ведь это так, верно? Я тебе не нужен — так зачем ты потащил меня с собой?

— Черт знает, — устало буркнул Драко, свалился на кровать и зарылся лицом в подушки. Гарри придвинулся к нему и тронул блондина за плечо.

— Драко, это моя кровать.

— Что с того? — невнятно пробурчал Драко.

— Ты развалился в ней, а где я буду спать?

— На это кровати можно уложить роту солдат, Поттер. Вдвоем мы как-нибудь разместимся.

— Нет! — отрезал Гарри резче, чем хотел. — Вылезай и иди в свою спальню!

— Ненавижу спать один, — простонал Драко. — Что, в самом деле, Поттер? За невинность свою опасаешься?

Не поздно ли спохватился?

Шепотом матерясь, Гарри выдернул из-под Драко одеяло, завернулся в него и улегся как можно дальше от слизеринца. Волшебные свечи, как по команде, притушили фитили.

Не прошло и пары минут, как Гарри почувствовал, что одеяло тихонько уползает. Прихватив скользкий шелк за край, Гарри развернулся — и едва не столкнулся с Драко лбом.

— Это мое одеяло, Малфой.

— Мне холодно, — возразил Драко. — Поттер, где твоя гриффиндорская совесть? И это после того, как я спасал тебя от бессонных ночей на полу в этих кошмарных мотелях.

— Да подавись ты! — Гарри в сердцах отшвырнул от себя одеяло и вскочил. Внезапно Драко схватил его за руку.

— Гарри…

Сердце подскочило и рванулось из груди. Гарри медленно обернулся — Драко смотрел на него из-под сияющей челки, и в глазах его была мольба. И пропасть одиночества.

— Не сердись на меня.

Гарри присел рядом и машинально отодвинул прядь волос с лица Драко ему за ухо.

— Я не сержусь…

Драко вздохнул, мягко ускользнул из-под его руки и улегся на кровать, утонув белокурой головой в пышной подушке. Через минуту до Гарри донесся его шепот:

— Обними меня…

Гарри лег рядом, зарываясь в одеяло, просунул одну руку под Драко, а другую положил сверху. И притянул юношу к себе, так, что их носы соприкоснулись. Глаза Драко были закрыты, и Гарри показалось, что он дрожит. Потом с тихим вздохом он вдруг обмяк в объятиях Гарри, и голова его легла темноволосому юноше на плечо.

— Je tant m'ennue sans toi, — прозвучал в темноте его шепот. — Tant m'ennue… [9]

— Что? — тихо спросил Гарри. Драко вздрогнул и поднял голову.

— Мне нужно идти, — он откатился от Гарри встал с кровати. — Я мешаю тебе спать.

— Нет! — Гарри попытался вскочить, но запутался в одеяле. — Нет, Драко, погоди…

— Спокойной ночи, — Драко схватился за дверную ручку, как за спасательный круг. — Завтра рано вставать. Нужно выспаться, — он наконец справился с дверью — в тот самый момент, когда Гарри одержал победу над одеялом.

— Драко, погоди минутку…

— До завтра, Поттер, — Драко выскочил за дверь и захлопнул ее за собой. Стремительно прошуршали по паркету босые подошвы, и когда Гарри в свою очередь одолел дверь, за ней уже никого не было.