Орк (СИ) [компиляция]

— Что случилось? Это правда, у Бренны родственника убили?

— Правда, но это не так важно.

Я удивленно поднял брови. Вот это номер.

— А что важно?

— Важно то, что Серебряные Драконы что‑то затевают.

— Говори.

— А что говорить? В городе, по меньшей мере, два десятка их Приносящих Смерть. Это только те, кого нам удалось опознать.

— Кому это «нам»?

— Эльфам и людям, что служат нашему дому, в том числе моему роду.

— Выходит, ты не по собственной воле сюда пришла?

Та хмыкнула и ехидно оглядела меня:

— Ты правда так думаешь?

— Да что ты, солнце! — развел я руками. — Я хотел сказать, твой отец тебя послал предупредить?

— Да.

— Какая его выгода? Если кто узнает, ему не простят! Ладно ему одному — всему вашему дому может быть солоно.

— Плевать, — надо же, каким словам она научилась, — после некоторых размышлений было принято решение, что твердые договоренности с кланом А'Кайл, а возможно, и не с ним одним, стоят вражды с Серебряными Драконами. С ними у нас, островных, и так дружбой и не пахнет. Уже лет сто на грани войны стоим. Рано или поздно она все равно состоится.

— Хорошо! — поднял я руки вверх. — Но это не ко мне. Тут Рангвальд нужен.

— Понятное дело, — улыбнулась Элениэль. — В этом как раз никто не сомневается. Но договариваться о встрече я не уполномочена. Этим у нас есть кому заняться, дабы все было организовано правильно и без лишних глаз. Мне поручено узнать ответ на вопрос: интересует ли послов клана А'Кайл предложение о встрече с глазу на глаз с представителями дома Черной Акулы, дабы обсудить важность наших разногласий? Ответ можешь дать в любое удобное для тебя время в течение следующих двух, может быть, трех дней. Лучше мне — любым, который устроит клан А'Кайл, способом. Далее все решаемо.

Я задумался. Тут топить рыло с излишней самостоятельностью вовсе не стоило.

— Я сообщу главе посольства клана А'Кайл. Предложение будет обдумано, ответ дан. — А что тут скажешь? Официоз прет, но этот официоз весьма информативен и не оставляет других толкований. И хиханьки да хаханьки в данной ситуации совершенно неуместны. — А пока вернемся к нашим баранам. — Эл недоуменно подняла брови. Я продолжил: — Есть еще какие основания полагать, что Серебряные Драконы готовят какую‑нибудь гадость? Кроме их Приносящих Смерть: может, они посольство охраняют?

— Разумеется. В городе и окрестностях не менее полутора сотен воинов Серебряных Драконов, это только из перворожденных. Не известные рыцари, чьи имена у всех на слуху, а, если смотреть по опознанным, опытные воины, сделавшие себе карьеру в войнах дома и малоизвестные за пределами земель, граничащих с Серебряными Драконами. Причем половина из них либо без гербов, либо с гербами чужих домов, остальные изображают свиты выступающих на турнире. Сколько людей дома, сказать сложно, но тоже много — больше, чем эльфов. Про выступающих на турнире не упоминаю, ты их видел.

— Как узнали?

— Один из наших воинов опознал воина Серебряных Драконов, носящего чужой герб. Проследили. Когда подтвердилось, этим делом начали заниматься серьезно. Узнали много интересного. Кайлон Серебряное Копье, что блистает на турнире, имеет в свите десятерых перворожденных, хотя он младшего рода и сделал себе имя, командуя полусотней людей дома. Из его свиты признали троих, никто по рождению Кайлону не уступает. Далее думайте сами.

— Такое ощущение, что ты рассказанное мне разучивала, — улыбнулся я.

— Разумеется, мы предполагали, что тебя заинтересуют основания и причины наших предостережений, — вернула улыбку Элениэль. — Что же касается другого… любая женщина старшего рода должна уметь, когда это надо, выражаться кратко и емко. Особенно в серьезных делах. А сейчас дела обстоят серьезней некуда, Аргайл уже несколько сот лет полезный и обычно верный союзник Морских домов. Его поражение в войне, даже без смены самодержца, повредит интересам не только дома Черной Акулы, но и всем остальным, включая наших союзников на материке. А вся эта возня Серебряных Драконов особого выбора для предположений не оставляет, кроме их вмешательства в войну Аргайла с Единорогами. Даже если они задумали просто орочье посольство вырезать.

Вот как, а она тоже меня изучила. И неплохо. Кстати говоря, на том балконе она явно не играла, парень успел занять важное место в ее жизни, раз так распсиховалась. Что ж, совет да любовь. Если то, что она сказала, — правда хоть наполовину, какой я молодец, что ушастого козла не пришил.

Но это лирика.

— Вы уверены про будущее нападение на посольство?

— А что, есть большой выбор? Если же брать нашу официальную позицию — мы не знаем, что они готовят. Думайте сами. Кстати, надеюсь, что его величество узнает о наших наблюдениях.

— А сами что, ему довести не можете?

— Я не знаю ответа на твой вопрос.

Прелестно. Угораздило же залезть в политику. Боятся, что у подножия трона утечка информации? Вполне возможно.

— Маги есть?

— Разумеется. В свите посольства дома и вельмож, присутствующих на турнире. Можно говорить о пятерых точно. Недавно прибыли еще трое, все боевые маги. На охрану одного кузен Бренны и нарвался.

— Баба — боевой маг?

— А ты что, считаешь, что у нас их нет? — Эл насмешливо сощурилась.

— Я спрашиваю, как определили, что они боевые маги?

— На самом деле это достаточно просто: по оружию. Вроде твоего кинжала, которым ты сейчас яблоко резал. Ты хоть знаешь, что это у тебя такое?

— Ты про валахар спрашиваешь? Удобный ножик. Конечно, знаю.

— Надеюсь…

— Конечно, нет, — хмыкнув, перебил я ее. — Не мой он, спаси меня боги. Так, в наследство достался.

Эл задумалась, с каким‑то новым интересом оглядев меня. Потом продолжила:

— И самое простое, обычно только боевики себе тату ночного зрения наносят.

У меня забрезжили смутные подозрения:

— Это такая хренотень серебристая на лице? — И показал, где был нанесен татуаж у моей знакомой эльфийской девицы — той самой, у которой я отобрал кинжал и драгоценности.

— Ага, — хмыкнула Элениэль. — Похоже, тебя нашими боевыми магами уже не удивить.

— Ваши, допустим, возможно, и удивят, но с магами других домов я уже встречался.

— Интересно, каких?

— Т‑с‑с. Не скажу. Чуть не обгадился. Славе повредит: ты же не сможешь промолчать.

— Ну, скажи? — И заулыбалась, паршивка.

— Да ничего особо значительного. Напоролись на кораблик, там был маг. Кораблик взяли, всех убили. Повезло: еще чуть — и убили бы нас, — сымпровизировал я: что‑то оживилась Эл, проснувшееся чувство опасности прямо било тревогу. Может, она и из любопытства, без поганых мыслей спрашивает, даже скорее всего, но бойня в той усадьбе ни хрена не вдохновляет на распускание языка. Особенно перспективы оказаться первой жертвой родственников тех мажоров. Надо будет потом осторожно расспросить, что ее заинтересовало. Не сейчас — поймет, что соврал.

Кстати говоря, по закону подлости как бы та молодая коровка, из‑за которой порубили родственника Бренны, не оказалась мне знакомой — с моим везением вполне и так может оказаться. Но тем хуже для нее, если на пути мне встретится. Мое чувство прекрасного и воспитание джентльмена, вместе взятые, ни черта не значат сравнительно с инстинктом самосохранения. К сожалению. Красивая девушка и воспитана хорошо.

— А как родственник Бренны под нож попал? На вас работал?

— По глупости. Начал хвост перед магичкой пушить, одному из ее свиты это надоело. Мы совершенно ни при чем.

— А Бренна как?

— Ядом исходит. Ее, похоже, даже не столько его смерть, сколько слова про орочью подстилку задели. Ублюдок. — Последнее — с неожиданной злобой в отношении неизвестного ушастого убийцы.

— Еще что есть мне сказать? Нет? Тогда пошли других гостей встречать, желающих на деятельность вашего брата в Оркланде полюбопытствовать уж очень много оказалось. Только перечисли вскрытых вами Серебряных Драконов и где они обитают. Думаю, эта информация у тебя есть.