Точка Столкновения(СИ)

Дух указал магу место, где уже несколько часов томилась пришедшая в себя, прибывающая в ужасе молодая артэонка. Ночью, когда преступники, изрядно накачавшись алкоголем в баре наверху, вновь спустились в свой ставший 'любимым' подвал, чтобы еще раз 'насытиться' своей желанной пленницей маг спустился за ними следом, чтобы скажем так 'задержать их с поличным'. Для неузнаваемости облаченный в черный плащ маг убил их обоих прямо на месте, освободил несчастную пленницу и, желая успокоить эту перепуганную девчонку, трясущуюся от ужаса, прижал ее к себе и вынес из жуткого подвала. Для артэонки как существа взращенного в некой идиллии, не знающей о боли и насилии произошедшее стало неописуемым, не осмысляемым кошмаром. Резкое падение с небес на землю, вернее погружение в самую пучину реальной жизни. Она не понимая, что происходит, с ужасом в глазах смотрела на своего спасителя, прижималась к его груди. 'Успокойся. Все хорошо', - прижимал он ее к себе покрепче.

После произошедшего в силу мощной психологической травмы она утратила разумный контроль над своей эмоциональной составляющей. Ее положили в военный госпиталь туда, где проходят реабилитацию солдаты, испытывающие трудности после погружения в Малдурум. В целях возврата разумного контроля над телом часть ее нервной системы была искусственно заблокирована. Она, разумно осознав себя, стала будто неживая. Замкнулась в себе и не реагировала ни на кого из окружающих. Старому магу, правителю Кратону и еще нескольким важным политикам долго и упорно пришлось упрашивать родителей Златы не предавать огласке случившееся. 'Эвалта молода как проект. Думаю ненужно объяснять, что общество людей неоднородно. Есть плохие люди, есть и хорошие. И два уголовника это еще не все жители Эвалты. Это просто два урода, два исключения из правил. Но донести это простое правило до всей артэонской общественности невозможно. Вдобавок у нас много влиятельных врагов, как в СБК, так и внутри Армидеи. Многие жаждут Эвалту как проект загубить на корню. Потоком лжи и гнилой пропаганды они затуманят простым артэонам головы, заставят отвернуться от общества Эвалты. Неужели из-за двух отморозков общество свободных людей, которое только начало вставать на ноги должно быть уничтожено?' - в коридоре у палаты, где лежала Злата, Фросрей пытался убедить ее заплаканную мать. Вроде получилось, произошедшее недоразумение удалось сохранить в тайне. Однако любые выезды молодежи в молодую страну людей Эвалту временно ограничили.

Спустя несколько недель Злата пришла в себя. 'Где мой спаситель?' - первое, что она сказала своей матери бросившейся ее зацеловывать. Фросрея вызвали в госпиталь, где в уплату за молчание мать Златы при поддержке правителя Кратона обязала его встретиться с дочерью. Маг тихонько вошел в палату, закрыв за собой дверь. От косметики на ней не осталось и следа. Розовые губы выделялись на бледном лице. Мага чем-то задела ее ненарушенная ничем лишним красота. Ему даже стало немного неудобно в ее присутствии, что сначала показалось ему непонятной дикостью. Ее лицо по-прежнему не выражало эмоций, глаза застыли в непонимании, потерянности. Увидев мага, она немного ожила.

- Что это было? - с глазами застывшими в боли спросила она.

Маг, не поднимая глаз, будто извиняясь за весь жестокий мир, подошел и сел на край ее кровати.

- Здравствуй Злата... Я... Мир вне стен города очень жесток, что я еще могу сказать?

Она снова ушла в себя, отвернув безжизненный взгляд в сторону. Фросрей с ужасом смотрел на это несчастное в его глазах создание. Его сердце стало болезненно сжиматься. Ему отчего-то до ужаса захотелось погладить ее светлые волосы, пожалеть ее как маленькую девочку.

После встречи с ней маг не мог найти себе покоя. Жалость, сострадание к этой красавице первое, что прожгло его душу. Вспоминая эту замкнувшуюся в себе девчонку, вызвавшую в нем странные теплые чувства, такие непривычные для него, он будто впервые в полной мере осознал жестокость жизни. Он даже не понимал, первая стадия чего назревает в его душе. 'Да может черт с ней с этой Эвалтой. Что я творю? Быть может действительно это рассадник человеческого зла и аморальности. Быть может людям и ненужно быть свободными. СБК правы и этих чудовищ нужно держать в строгом контролируемом состоянии?' - вспоминая глаза этой красавицы он уже был готов отказаться от своей Эвалты. 'Ничто не стоит страданий этого прекрасного создания. Даже капля слезы такой невинной девчонки это повод чтобы уничтожить эту Эвалту к чертовой матери!' - эмоции разыгрались в нем так сильно, что он даже подскочил из своего кресла. 'Остановись! Тише! Успокойся' - с трудом он заставил себя остыть. По мере того как эмоции остывали он пытался понять причины происходящего внутри, но пока не мог представить с чем столкнулся. Он чувствовал на себе ответственность за случившееся с Златой, ведь это он 'архитектор' Эвалты, это его проект за который он ответственен. Значит этот инцидент в какой-то мере его упущение. Но больше всего ему было просто по-человечески жалко эту девчонку, сам того не замечая про себя он уже называл ее малышкой. Его сердце просто скрипело от жалости, вспоминая ее наполненные болью глаза, он просто замирал. Всю ночь он так и не смог выбросить ее из головы, только о ней и думал, так и не догадываясь, что с ним происходит, он наивный думал это просто жалость.

С первыми лучами солнца он возник в ее палате. Она, как и вчера сидела в кровати, спиной облокотившись на подушку. Увидев мага, она отреагировала взглядом, но после все равно отвернулась в стену. Он тихо сел на край ее кровати.

- Привет Злата, - тихо сказал он, но ответа не последовало. Он просидел около десяти минут, она так и не отреагировала на его появление. Едва он собрался вставать, как она схватила его руку.

- Побудь со мной. Я могу разговаривать только с тобой. Остальные для меня померкли, - сжимая его руку своей мягкой нежной и теплой, но при этом глядя в стену сказала она.

- Так это у нас сейчас был разговор? - он снова сел на край ее кровати. Он просидел так час, пока она не отпустила его руку. Он приходил к ней каждый день. Чувствуя 'ответственность' за случившееся с этой красавицей, он решил быть с ней пока она не придет в себя. Через пару недель, этих их 'бесед', Фросрей по настоянию врачей на руках вынес ее из палаты. Он показал ей летний день, поставил ее ногами на зеленую траву, она неохотно со слезами начала оживать. Маг не мог на нее наглядеться. Ночью в кабинет его башни неожиданно вошел Кратон.

- Пришел поговорить. Я вижу твою душу мой милый друг. По-моему ты заблудился, - сидя с магом за его рабочим столом, выпивая чай, сказал Кратон.

- О чем вы ваше высочество?

- Ты совсем ничего не понимаешь?

- Нет, иначе я не просил бы пояснить.

- Я говорю о любви.

- О ЛЮБВИ?!

- Да о той самой, которой все возрасты покорны. И старые маги видно тоже.

- Что? - задумался Фросрей и быстро понял, о чем идет речь. - Нет! Нет, это невозможно! - он подскочил из-за стола и заметался по комнате.

- Ты позабыл обо всех своих делах. Твой маршрут каждый день пролегает от ее палаты до башни. И ночами ты не можешь выкинуть ее из головы.

- Нет, этого не может быть, - маг с ужасом смотрел на Кратона.

- Это может случиться с каждым, от этого никто не застрахован. Вопреки грозному внешнему виду внутри ты глупый как мальчишка Фросрей! И что ты собираешься делать дальше?

- Я не знал, клянусь. Вернее не понимал. Я никогда... Я даже не знал что это такое! Я разумный человек Кратон, вы же меня знаете, это была ошибка. Я запутался, извиняюсь. Теперь я все осознал. Я разумно прерву свое общение с ней. Больше я в эту палату не ногой. Завтра же я вернусь к своим делам, обещаю.

- Это не проходит так просто. Тебе будет тяжело.

- Я понимаю. Но это необходимо. Спасибо что вразумили меня ваше высочество. Я разумно исправлю эту ошибку.

- Надеюсь. Если тебе станет совсем уж тяжело, можешь прийти ко мне. Хороший виски и игру в шахматы, как и долгую беседу на всю ночь я тебе гарантирую.