Черные гремлины (СИ)

   - Да, - согласился с замечанием Раг-Баг. - Не знаю, что с этими автостражами не так, но они пытались нас убить всякий раз, когда замечали. Армия черных гремлинов двигалась впереди и принимала большую часть атак на себя, но иногда доставалось и нам. Мы выжили, а вот остальные... многие остались лежать на лестницах Мегастены.

   Раг-Баг сглотнул, и другие тоже заметно занервничали. Похоже, им пришлось пережить тяжелые времена. Даже Ежи сменила цвет глаз на печальный синий, и только Оникс сохранял ледяное спокойствие.

   - Наконец, мы добрались до вершины. Все, кто остались в живых из отряда черных, поднялись и закрыли за собой этот проклятый люк. С тех пор мы ломились в него, жгли огнем, резали, и все тщетно. Спасибо, что открыли его.

   - Сколько гремлинов добралось до поверхности? - поинтересовался я.

   - Сотни полторы черных, сотня зеленых и еще полсотни разношерстных.

   Получается, внутри Мегастены погибли несколько тысяч гремлинов. Я схватился за голову. Нас осталось совсем мало.

   - Ниро выжила? И где Швепс?

   - Швепс остался с зелеными, насчет остальных ничего не скажу наверняка.

   Нас было так много. Тысячи гремлинов жили на островах Черного Архипелага, и неизвестно сколько других союзов вроде Изумшера существовало на необъятных просторах Белого Моря, а по Мегастене ездили десятки станций с синими гремлинами. Столько времени прошло, остался ли у них еще зефир? Закончился, скорее всего. Прямо сейчас они голодали.

   - Что дальше, капитан? - прорычал Бурошкур.

   - Давайте делать дыру в Мегастене, - предложил я.

   - А какого размера нужна дыра?

   - Большая. Хотя бы три десятка хвостов в диаметре.

   Оникс молча взял двузубец и несколько раз ударил им в пол. Двузубец высекал искры и звенел, но лишь царапал металлическую поверхность. Тогда Оникс отошел в сторону, набрал в легкие воздуха и выдохнул струю раскаленного пламени на край Мегастены. Он дул так долго, что от жара я вспотел. Когда прекратился вой огненного дыхания, мы увидели раскаленный докрасна и слегка оплавленный металл. Оникс лег неподалеку и задумался.

   - Бесполезно, - вздохнул Раг-Баг. - Грани непробиваемые.

   - Судя по следам, черные ушли к той башне, - огляделся Ког. - Думаю, стоит пойти за ними. Ты сказал, что синие решили бурить Мегастену. Если они доберутся до лестниц, то смогут подняться наверх вслед за нами.

   - А если не получится? Они обречены. Мы не можем их бросить.

   - Если бы у каждого из нас были инструменты вроде твоих кирок, мы могли бы попробовать, - произнес Раг-Баг. - Но сейчас это бесполезная затея. Тридцать хвостов...

   - Лак-Лик никогда никого не бросит, - с вызовом сказал Йокта. - Пора бы уже это понять. Если так торопитесь, уходите в пустыню. А я остаюсь и буду ломать стену.

   Все пристыженно опустили уши. Я тоже.

   - Спасибо, Йокта. Ежи, а ты что скажешь?

   - При текущих начальных данных демонтаж дыры диаметром в тридцать хвостов займет половину цикла, - ответила железная гремлинша.

   - Неужели ни у кого нет идей? - отчаялся я. Все молчали.

   Братья-пираты переглянулись, и Бурошкур неуверенно сказал:

   - Если надо, мы жахнем стену.

   - Угу, - согласился Мышонок.

   - Интересно, как? - скептически поинтересовался Ког.

   Мышонок вырвал у себя пару оранжевых волосков, пару серых, и отдал их брату. Бурошкур скомкал волоски, смочил их слюной и бросил на пол. Мы стояли и смотрели на этот комочек.

   - И что тепе?.. - не успел спросить Раг-Баг, потому что раздался оглушительный хлопок, и в месте, где только что лежал слепленный Бурошкуром комок, образовалась маленькая опаленная дырка. Из нее валил густой черный дым.

   - Это как? - оторопел Раг-Баг.

   - Когда-то давно мы с братом съели двухцветный зефир, - признался Мышонок, когда дым рассеялся: - Мы поделили его пополам, а потом изменились. У меня разукрасилась шерсть, а у брата загустела слюна. Позже случайно выяснилось, что моя шерсть взрывается, а слюна брата - ее катализатор. Мы втайне пользовались этим, чтобы топить чужие корабли и пиратствовать. Поэтому наше судно и называлось "Горелоя".

   - Ты - ходячая бомба? - разинул пасть Хек-Хак.

   - Еще раз так его назовешь, будешь выбитые клыки переломанными лапами собирать, - зарычал на него Бурошкур.

   - Понял, - быстро закивал Хек-Хак.

   - Насколько это безопасно? - поинтересовался я.

   - Нинасколько, - буркнул серый пират. - Мы редко бахаем. А чтобы отфигачить кусок железа в тридцатник хвостов, придется у братишки половину шерсти выдрать. Жахнет невовремя - нас даже по кускам не соберут.

   - Брат преувеличивает, - не согласился Мышонок. - Мы готовы попробовать, Лак-Лик.

   - Я не могу решать за вас, - смутился я. - Особенно если это так опасно.

   - Ну нахр... - начал было Бурошкур, но его перебил Мышонок:

   - Решено! Мы взорвем Мегастену, - обрадовался маленький разноцветный гремлин. Его брат тяжело вздохнул.

   - Бахаем здесь?

   - Да.

   - Тогда уносите лапы. Остальное сами порешаем. И это... чтобы после того, как рванем, никому не слова о нашей фишке. Особенно черным. Ясно?

   Все закивали, и я тоже. Бурошкур умел быть убедительным.

   - Не будем медлить. Пойдем, - сказал я Ари-Ару, и мы зашагали прочь, оставив братьев наедине. Наш отряд отошел на сто шагов, и Бурошкур, увидев, что мы остановились, сердито закричал:

   - Дальше проваливайте!

   Мы послушались и отошли еще на пять сотен шагов. Отсюда даже не было толком видно, чем занимались братья.

   Коричневые уселись кругом и начали играть в шестеренки, Оникс ковырялся отверткой в механизме Ежи, Ког с Дырявым Плащом обнимались в сторонке. Только Йокта скучал и бродил в одиночестве туда-сюда. Я порылся в рюкзаке и вытащил из него последние две зефирки. Сжевав одну, я протянул вторую Ари-Ару:

   - Будешь?

   - Покорми меня, - белоснежная самка растянулась у меня на коленях, и я скормил ей кусочек сладости. Ари-Ару замурлыкала. Я подумал, что это слишком легко, и начал ее дразнить. Она игриво цапнула меня за палец.

   К нам подошел Йокта.

   - Поскорей бы уже выбраться из этой жестянки, - пожаловался морской гремлин. - Надеюсь, там, куда мы идем, найдется, где поплавать. Лучше сдохнуть, чем так жить.

   - Не расстраивайся, - сказал я. - Все будет хорошо.

   - Тебе легко говорить, наземный. Я уже чуть в нем не задохнулся, если бы Ежи не приделала этот прибор с пузырьками, точно бы умер.

   Я почувствовал себя виноватым. Это из-за меня Белое море вскипело, и Йокта вынужден был его покинуть. А сейчас я ничем не мог помочь. Мои уши опустились.

   - Ха, раскис! - обрадовался Йокта.

   - Могу тебя сбросить обратно в водичку, если хочешь, - оскалилась Ари-Ару.

   - Да ладно, я же пошутил, - обиделся Йокта и ушел. Ари-Ару показала язык ему вслед.

   - Если будешь всем угрожать, тебя все будут бояться, - укорил я ее.

   - Правильно будут делать, - буркнула она. - Я никому не позволю тебя обижать.

   Вскоре вернулись Раг-Баг с обритым Мышонком, у которого шерсть укоротилась до длинны в полкогтя. Маленький гремлин ежился и дрожал от холода. Я снял комбинезон и укутал в него Мышонка с головой.

   - Спасибо, - слабо улыбнулся он.

   - Не за что. А скоро взорвется?

   - Скоро, - сощурился Бурошкур. - Ложись!

   Мы все послушно легли, и даже Йокта кое-как перевернулся набок в своем скафандре. Лежать на металле было холодно. Мы ждали и ждали, с нетерпением глядя на Мегастену, а взрыва все не было.

   - Может, что-то пошло не так?

   - Не, я просто с запасом вальнул, - объяснил Бурошкур, и нас ослепила вспышка.

   Раздался жуткий грохот, Мегастена сотряслась от взрыва, я закрыл глаза и спрятался в лапах. Налетел порыв штормового ветра, и мы с Ари-Ару вцепились друг в друга, чтобы нас не сдуло. Рядом падали металлические обломки, кто-то кричал. Когда хаос прекратился, нас накрыло облаком черного дыма. Мы кашляли и хрипели в этом облаке, а когда оно рассеялось, оказалось, что все мы покрылись плотным слоем черной сажи, даже белая Ари-Ару стала темнее тучи.