Тяжело в учении

Я не знаю, сколько шла. Здесь не было времени — или же я его не чувствовала. Просто в один момент впереди возникла стена. Хрустально-зеркальная, отражающая безумие небес во всем его жутковатом великолепии. Лунная дорожка растворялась в ней, становилась ее частью, и я, не задумываясь, шагнула вперед и ничуть не удивилась, когда стена охотно пропустила меня.

Стражи остались по ту сторону. Свой долг они выполнили — привели меня к той, которая уже ждала.

Она сидела на ледяном троне и сама была похожа на лед. Белая кожа, холодные синие глаза, бледно-золотистые, тронутые изморозью волосы, собранные в тяжелый узел на затылке. Белые свободные одежды не скрывали величественную осанку и стройность женщины, не молодой, но и не старой, красивой странной, чуждой красотой… Казалось, что этот зал, похожий на отлитую из прозрачного серебра перевернутую чашу, создан специально для нее — и ею же, как отражение ее души.

— Здравствуй, верховная, — прошелестела я, разрывая совершенную тишину, звенящую туго натянутой струной.

— Здравствуй, взывающая, — тягучим, властным голосом откликнулась жрица. — Назови свое имя, дева из рода Нариса!

— Виорика, — не отводя взгляда от пристальных глаз верховной, ответила я. — Дочь Эрики.

Мне казалось, что это безупречное лицо не способно отражать эмоций. Как же я ошибалась!..

Жрица порывисто встала и приблизилась ко мне. В ее глазах разгоралось настоящее пламя, и это было жутко и завораживающе — видеть огонь в самой глубине льда.

— Она жива? — отрывисто спросила верховная, удерживая мой взгляд.

— Была тринадцать лет тому назад, — прошептала я. — Нам неизвестно, что с ней стало.

— До сих пор мы считали, что Эрика была убита девятнадцать лет назад одним юным Стражем, — задумчиво сказала верховная, смотря так, словно по глазам хотела понять, не лгу ли я.

— Лион никого не убивал! — вырвалось у меня. — Отзовите своих ищеек, прекратите травить невиновного! Все равно я не отдам его вам! Предатель пригрелся у вас на груди… А вы — неужто не способны видеть дальше собственного носа?!

И только выпалив все это, я поняла, что и кому сказала… Судорожно вздохнула и, прикусив губу, смело посмотрела на женщину, которая… улыбалась?!

— Теперь я вижу, что ты действительно ее дочь, — тихо рассмеялась она, и ледяная маска осыпалась с нее подобно ненужной шелухе. — Значит, это ты изгнала из вашего мира ищеек? Сильна…

— Меня обучал тот, кому вы не дали бы ни малейшего шанса, чтобы оправдаться, — сухо сказала я.

— У каждого свои законы, милая, — покачала головой верховная. — Наши суровы, но необходимы. Тебе известно имя настоящего предателя?

— Ргеон, — с готовностью выдала ненавистного некроманта я. — Он убил Эстана, хотел принести в жертву маму, чтобы сорвать печати… А сейчас преследует меня, чтобы завершить то, чему девятнадцать лет назад помешал Лион.

Верховная никак не показала, что удивлена. Она лишь медленно кивнула и сказала:

— Я обдумаю твои слова, Виорика. И да — называй меня Эрейдой. Ведь мы с тобой до сих пор и не знакомы толком.

— И вы… тоже не знаете, где моя мама? — с отчаянием выдохнула я. Это же сон, ну почему мне не может присниться, что она жива?!

— Во-первых, — строго нахмурилась Эрейда, — оставь свое «вы» для внешнего мира. Здесь все равны. Во-вторых, — в глазах женщины мелькнули лукавые искорки, — дай-ка мне это, дитя, — и она указала на цепочку медальона, который, как ни странно, остался висеть на моей шее.

Я на мгновение замешкалась, и губы верховной тронула грустная улыбка:

— Ты выросла в неправильном мире, где нет места доверию. Ответь: ты хочешь увидеть свою мать?

Я поспешно кивнула и, сняв медальон, опустила его в протянутую бледную длань.

— Намудрила племяшка… как обычно, — едва слышно проворчала Эрейда, сжала ладонь — и я невольно вскрикнула, увидев, как из ее кулака тонкой струйкой посыпалась золотая пыль.

Но кое-кто возмутился гораздо раньше и громче меня.

— Тетушка! — раздался недовольный хрустальный голосок, и я уставилась на девушку лет двадцати, облаченную в старомодное платье, растрепанную, но все равно красивую и… знакомую, очень знакомую — именно она столько лет улыбалась мне с крохотного портрета…

— Что я здесь делаю? — тем временем изумленно охнула она. — И где, бесы все побери, мои муж и дочка?!

Я сплю. Я просто сплю. Или же, что куда вероятнее, умираю… Фьерн же… убил меня? Ведь тогда было так больно… в сердце. Кинжал в сердце, острый, отточенный, смазанный ядом предательства… Мое тело сейчас истекает кровью возле домика в маленькой деревеньке, а сознание находится во власти лихорадочного бреда… Потому так все причудливо и смешалось — сказочное королевство Ривалэйн, загадочная верховная жрица, мама, которую я мечтала найти…

Мама? Вот эта девушка, ненамного старше меня, — моя мама?! Еще одно доказательство в пользу сна, от которого я вряд ли очнусь. Но… хотя бы так. Мне уже не больно, и в свои последние минуты я вижу человека, по которому скучала всю оказавшуюся слишком короткой жизнь…

Эрика долго ругалась, возмущенная до глубины души тем, что ее спасителя выставили убийцей, а я круглыми глазами наблюдала за живым воплощением огня, каковым сейчас являлась хрупкая светловолосая девушка. Если она действительно была такой, то теперь я понимаю, какой реакции ждал от меня Лион и почему считал, что еще легко отделался!..

Верховной, однако, скоро надоело слушать бесконечные и излишне образные порицания в адрес вековых устоев храма, и она, улучив момент, коварно вытолкала меня вперед:

— Эрика, будь добра, уймись и поздоровайся со своей дочерью. Тринадцать лет срок немалый, и она успела соскучиться!

Похоже, боги напрочь забыли наделить отдельных моих родственников хотя бы крохами такта. Для Эрики прошло не тринадцать лет, а всего несколько дней, если не часов, — где бы она ни находилась все это время.

— Спасибо, тетушка, — укоризненно вздохнула я, склоняясь над лишившейся чувств девушкой.

— Всегда пожалуйста, дорогая, — невозмутимо откликнулась верховная, блаженно щурясь от наступившей тишины…

К счастью, мои опасения по поводу того, что все помещения храма выдержаны в торжественно-зимнем стиле, не оправдались. Комната, в которую молчаливый Страж перенес Эрику, оказалась небольшой и даже уютной, несмотря на слишком светлые цвета. Голубой, белый и светло-желтый не создавали особо холодного впечатления, но и забыть о том, где находишься, не давали. Все это я разглядела потом, когда из комнаты выскользнул смущенный моим пристальным вниманием Страж. Нет, ну а что такого? Мне всего лишь хотелось узнать, похож ли он на Лиона. Подумала и решила, что нет. Конкретно этот Страж напоминал волка, сильного и опасного, и, уверена, им и являлся. И все-таки коты мне больше по душе…

— Если сравнительный анализ окончен, то я прошу тебя располагаться как дома, — не без иронии проговорила Эрейда.

Я вспыхнула, но промолчала, опускаясь в большое уютное кресло, где с легкостью уместилось бы трое человек моей комплекции.

— Можно хотя бы узнать, в чью пользу счет? — вкрадчиво поинтересовалась верховная чуть ли не над моим ухом.

Я подпрыгнула и возмущенно уставилась на нее. Вот ведь!.. А с первого взгляда — просто ледяная глыба! Тетушка полна сюрпризов, и не сказать, что все они — приятные.

— Вылитая Эрика, — рассмеялась жрица. — Не сверкай так глазами, дитя, не ровен час, подожжешь чего. А вот и наша спящая царевна очнулась.

— Царица, — тихо поправила я и добавила в ответ на удивленный взгляд Эрейды: — Она — царица Буянии. Была ею и остается по сей день.

— Тринадцать лет? — слабо простонала Эрика с мягкого диванчика. — Целых тринадцать лет… Нарис, за что?..

— За глупость, — отрезала верховная. — Не пренебрегала бы правилами безопасности и помощью старших — ничего бы не случилось. А так… — Она горестно вздохнула и махнула рукой.