Сокол. Трилогия

– А царица-мать? Она тебе ничего не заказывала? Говорят, это очень умная и достойная женщина?

– Ты права, о лучезарная дева! Воистину, царица-мать мудра и обычно вникает во все тонкости. Вот ее-то я раньше видел частенько!

– Раньше? А что же сейчас?

– Сейчас она отправилась в паломничество по священным местам Птаха. Тоже второй месяц пошел.

– Что же во дворце? Ни прежних жрецов, ни воинов?

– Ошибаешься, любезнейшая, воинов там предостаточно. Но ты права, прежних жрецов осталось мало. Какие прекрасные у тебя глаза! – Не теряя больше времени, Сетимес взял гостью за руку. – Какая нежная кожа… Хочешь, я подарю тебе браслет из чистого звонкого золота – застывших лучей Ра? Идем же ко мне в опочивальню!

– А твоя жена? Что она скажет на это?

– Моя жена давно умерла! И в моем доме я полный хозяин! Идем, идем же!

– Но…

– Хватит выделываться! – Отбросив светский лоск, скульптор грубо схватив гостью за руку. – Иначе, клянусь Амоном, я велю дать тебе палок!

Тейя, дернувшись, сверкнула глазами:

– Я свободная женщина, закон и слово Великого дома защитят меня!

– Что?! Защитят? – Сетимес издевательски расхохотался. – Да кому ты нужна! Пришла, явилась непонятно откуда, живешь в моей хижине. У тебя даже дома своего нет, как нет и гробницы! Клянусь всеми богами, я могу сделать с тобой все, что захочу!

Протянув руку, скульптор рванул лямку на платье Тейи, тонкая материя разорвалась, обнажив грудь юной женщины, и Сетимес заурчал, словно почуявший сметану кот. Облизнулся, с хохотом заключил гостью в объятия… и тут же получил кулаком в глаз! Да так, что парик полетел на пол, а его хозяин – лысый, тощий и плюгавый – ошеломленно замотал головою:

– Что? Что такое? Она меня ударила, клянусь Амоном! Ах ты потаскуха… Эй, слуги!

На зов тут же явилось трое молодцов… на пути которых, выскочив из-за колонны, возник Максим, принимая боксерскую стойку:

– А ну, давай, давай, подходи!

– Это кто еще?

– Подходи, подходи, увидишь!

Не тратя больше времени на разговоры, Максим двинул в скулу того, что подошел ближе. Тот кубарем полетел на пол, остальные же двое стали вести себя куда осторожней. Сразу отпрыгнули назад, схватились за палки.

Макс быстро оглянулся: похоже, Тейя ни в какой помощи не нуждалась, уж по крайней мере пока.

Ввухх!!!

Ударила по плечу палка!

А больно-то как! Вот ведь гад, едва не сломал ключицу. И поделом – зевать-то не надо!

Быстро приняв стойку, Макс выставил вперед сжатую в кулак правую руку, запрыгал, пружиня ногами и незаметно уводя противников ближе к колонне – туда, где им было бы не развернуться. Ага… Вот…

Оба парня казались высокими и мускулистыми, их наглые лица вовсе не выглядели изможденными, похоже, это были привилегированные слуги – личная охрана хозяина.

Ввухх!!! Снова просвистела палка. Только теперь-то уж Максим был учен: увернулся, присел и, рванувшись вперед, достал-таки наглеца апперкотом в печень! Коварный, хороший удар. Вражина сразу согнулся и застонал, хватая ртом воздух. Макс хотел было ударить его еще раз, да не успел – опасался пропустить второго, угрожающе размахивающего палкой над головой. Кулаки против палок… не очень-то приятная ситуация, даже учитывая то, что кулаки принадлежат кандидату в мастера спорта по боксу, пусть даже и среди юношей.

Ввухх!!! Ввуххх!!! Ввухх!!!

О, как он владел палкой! Профессионал…

Макс прищурился – однако, и мы не лыком шиты. Ну, подними еще свою палку… Замахнись… И тогда… Оп! Хук слева в голову… Черт! Не прошел! Не получился! Вовремя почуяв опасность, соперник быстро отскочил, выставив палку перед собой. Попробуй-ка теперь, ударь!

Обманный удар вправо… влево… Ага, дернулся! Метнулись глаза… На какую-то секунду… Ну, давай, бей же! Ага…

Пропустив справа палку, Максим ударил свингом – прямо в переносицу, хлестко, сильно и жестко.

Враг хрюкнул и, держась за разбитый в кровь нос, медленно пустился на пол. А палку все же из руки не выпустил – молодец!

– Зови подмогу, Хеви! – визжа, словно свинья, закричал скульптор, вырываясь из цепкой хватки Тейи. – Все сюда! Все!

Хеви – тот, которого Максим отоварил первым, – уже очухался и, быстро поднявшись, с криками бросился в сад.

Плохо дело!

– Бежим, Тейя! – Подскочив к Сетимесу, юноша нанес ему короткий и смачный хук и, схватив супружницу за руку, бросился к выходу.

В небе сверкали звезды, и медная луна тускло краснела над плоской крышей дома. Где-то неподалеку, за оградой, истошно лаял пес. Почуял кого? Ага… Вон какая поднялась суматоха – по всему саду скульптора уже бегали, размахивая палками, слуги! Много, человек десять – никакой бокс не поможет!

– Туда!

Рванув прямо через кусты, беглецы перемахнули через ограду, оказались на улице и тут же пустились бегом неизвестно куда. А все равно было, лишь бы не поймали – слуги скульптора уже распахнули ворота.

Уасет был застроен довольно беспорядочно, без всякого плана, и это обстоятельство оказалось сейчас на руку беглецам. Свернув в какой-то узкий проулок, супруги пробежали мимо старой пальмы и, еще раз свернув, затаились в кустах акации. Судя по доносившимся крикам, погоня унеслась в совершенно противоположную сторону. Ну и славно!

– Устала? – Максим прижал жену к себе.

– Чуть-чуть, – честно призналась та. – Знаешь, Сетимес говорил, что…

– Я слышал.

– Ты был в доме?!

– Ну не мог же я тебе бросить?

– А теперь мы куда?

Максим задумался:

– Скоро утро. Наверное, мы явимся на пристань… да-да, на пристань! Туда, где обычно завтракают гребцы!

Красное солнце, поднимаясь над водами Великого Хапи, быстро становилось золотым, набирая дневную силу. Длинные тени домов и деревьев, казалось, прямо на глазах становились короче, северный ветер приносил в город пряный запах трав. Громко разговаривая и хохоча, мимо зарослей акации прошли рыбаки с веслами и сетями, за ними потянулись мелкие торговцы, таща на плечах свой нехитрый товар, сложенный в плетеные короба.

– Пора и нам. – Внимательно оглядевшись по сторонам, Максим покинул свое убежище и, еще раз убедившись, что никакой погони нет, махнул рукой супруге.

Вдвоем они быстро зашагали к пристани, щурясь от яркого солнца. Солнечное искристое утро было таким добрым и светлым, а встречающиеся по пути люди – улыбчивыми и веселыми, что все произошедшее ночью казалось каким-то кошмаром. А может, и не было ничего? Если б еще не болели кулаки и плечо.

– Ноет ключица-то? – повернув голову, тихо спросила Тейя.

– Да побаливает. Ничего, пройдет.

– Надо купить мазь! Я как раз позаимствовала несколько медных браслетов из корзины сладострастного скульптора.

– Купим, пожалуй. – Максим неожиданно усмехнулся. – О, жена моя, знаешь, как тебя бы следовало назвать?

– И как, интересно?

– Авантюристкой – вот как!

– А-ван… Опять эти твои непонятные слова! О, смотри-ка, кажется, лекарь!

– Этот грязный старикан? – Юноша брезгливо повел плечом. – Может, кого другого поищем?

Тейя усмехнулась:

– Долго будем искать. А у этого, вон, смотри, и мази имеются.

Старик-лекарь – или шарлатан, что куда вернее, – расположился под сенью раскидистого платана, разложив рядом с собой разнообразные амулеты и горшочки с мазями.

– Есть ли что-нибудь от ушибов? – наклонилась юная царица.

– От ушибов? Конечно же, о, красавица! Вот, возьми этот амулет из кожи змеи!

– Не надо нам никаких амулетов, – раздраженно буркнул Максим. – Давай лучше мазь.

– Как хотите… – Старик потянулся к голубому горшочку с полупрозрачной кварцевой крышечкой. – Рекомендую от ушибов. Мазь из мирры с разными плодами и снадобьями. Клянусь Амоном, враз заживляет все синяки! Берите, не пожалеете. Всего два дебена меди!

– Этого хватит? – Тейя сняла с руки браслет Сетимеса. – Смотри какой красивый!

– Красивый, но легкий! – подбросив браслет в воздух, покачал головой лекарь. – Ну, уж что с вами делать? Так и быть, уступлю!