Ткачи снов (ЛП)

Не в силах противиться, ее руки сами начали искать утешения на долговязом теле друга. Его шершавая щека царапала ее прохладную кожу, а дыхание обжигало пожаром, когда он гладил ее.

- Я с тобой,- прошептал Дан ей на ухо. Неожиданно его губы нашли ее, и она почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Что-то внутри нее растворилось, на глаза навернулись слезы, и она зажмурилась, чтобы скрыть их.

Губы Дана были мягкими и более знакомыми, чем она хотела себе в этом признаться. Где-то в другое время, в другом мире у них была история, но не в этом мире, и не в это неподходящее время. Она это знала, и хотела только один раз потеряться в этом моменте, который после смерти её отца, стал невероятно далёким.

На мгновение она поддалась этому чувству, но затем отпрянула от своего единственного близкого человека и посмотрела на него. Нежность, с которой он смотрел на нее, сдавила горло. Он выглядел так, как будто хотел что-то сказать, но продолжал молчать.

Это ошибка. И уже поздно.

Ее ноги и руки онемели, но еще больше Навию испугало ощущение в груди. Это было уже не то неистово бьющееся сердце, страстно защищающее все хорошее на свете. Его как будто отравили сверхсильным ядом, от которого она не могла освободиться.

Через некоторое время он снова начал разговор.

- Ты уедешь из деревни?

- Да.

- Разве нет никакой другой возможности? Тебе не обязательно ...

- ... уезжать? - закончила она его предложение и пытливо посмотрела ему в лицо. - Нет, Дан.

Именно это я и должна сделать.

Он выглядел усталым. Его глаза цвета шторма лежали глубоко в глазницах, а из-за морщин на лбу, он показался вдруг таким старым. По нему было видно, как он сильно переживал из-за её решения.

- Я уйду, как только будет сожжен отец.

- А куда? Не разумнее ли было бы спланировать поездку?

Она колебалась.

- Я найду достаточно ответов в дневнике отца. Чем раньше я отправлюсь в путь, тем скорее нападу на их след. Если, конечно, их несколько...

- Ты поступаешь рискованно и необдуманно! Здесь ты находишься под защитой клана, с тобой ничего не случится.

- А там снаружи...

Дан сделал беспомощный жест.

- Мое решение окончательно.

Они посмотрели друг другу в глаза, и Навия снова почувствовала, что постепенно отдаляется от своего друга.

Дан громко выдохнул и взял ее за руки, на которых были надеты перчатки. Они были ледяными, несмотря на теплую подкладку и защищающую хранокожу.

- Тогда... тогда выходи за меня замуж!

Хотя его глаза и светились при этих словах, но для нее это были пустые слова. Навия поняла, что Дан был готов на все, чтобы оставить ее здесь. Но никогда не последует за ней. У него были обязанности по отношению к себе и своей семье.

- Я присмотрю за тобой,- продолжил он. - Тебе не нужно беспокоиться о домашнем хозяйстве. Я с тобой. Неважно, что произойдет. Мы создадим собственную семью, может быть, в другом клане, если захочешь, и если тебе больно оставаться здесь. Выходи за меня.

С каждым предложением его голос звучал все увереннее, он говорил все быстрее и быстрее, не оставляя ей возможности остановить его.

- Нам не обязательно оставаться здесь. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива...

В этот момент Навия почувствовала столько любви к своему другу, что у нее сдавило грудь. Одновременно он еще никогда не казался ей таким чужим. Ей казалось, что она предает Даниана. Он выглядел подавленным, отвергнутым, возможно он понял ее отказ, по тому, как она держала себя.

Но какой у нее был выбор?

Она не была человеком. Она была дочерью странника, прямого потомка полубогов. Она принадлежала к Потерянному Народу, к тем самым потомкам богов, которых люди преследовали, убивали, и почти полностью уничтожили. С тех пор они жили скрытно среди людей, не показывая спин, молясь за закрытыми дверями, и нося на шее знак своего происхождения в виде полумесяца. Он не поймет. И за это я слишком его люблю.

Кроме того, она приняла окончательное решение. Пути назад не было.

- Я буду счастлива, только когда отомщу за отца.

5.

Осознание

Лакос, Летнее царство

Как песочная буря, воспоминания обрушились на Канаеля. Шатаясь, он сделал два шага назад и ударился о стену каморки Песни Небес. Его сердце стучало, как бешеное, а на лбу выступил пот, когда Песня Небес, посмотрев на него, удивлённо замолчала.

В нём поднялся гнев, смешавшись с притупляющем чувством отчаяния. Долгое время он думал, что знал, что случилось с Лариасом Дель’Ре. Но теперь определил, что вся его жизнь была основана на лжи. Его мать и Туманный Мастер обманывали его долгие годы. Рашалла ... Растение, приносящее смерть, но ему оно не причиняет вреда, потому что он потомок Потерянного народа.

Поглотитель снов.

- Ваше Высочество, с вами всё в порядке? Вы так побледнели ...

Песня Небес выглядела обеспокоенной. Её глаза блестели в свете свечи, а на стене танцевали длинные тени.

- Спасибо, всё в порядке ... - выдавил он, вслепую нащупал ручку двери и, спотыкаясь, вышел в коридор. Там он начал хватать ртом воздух. Один раз, два.

А потом он их почувствовал. Казалось, песнопение Песни Небес ликвидировало действие яда, потому что внезапно он ясно увидел их перед собой. Все эти годы рашилла затуманивала его восприятие, лишила его способностей. Но теперь они вернулись. Яснее, чем когда-либо. Переливались и манили. Те немногие сны, что были доступны в этот час, вились вокруг него в тихом танце. Как туман, они кружили в воздухе, перед ним светились разные цвета. Он хотел последовать за ними, но не знал как. Разучился. Забыл.

Канаель заставил себя успокоиться. Ему казалось, что ещё рано обнародовать новые факты перед матерью и Туманным Мастером, кроме того, тогда ему придётся объяснять, как он вернул свои воспоминания. Ему нужно выяснить, что рассказывают истории о Потерянном народе. Возможно, Дав единственный человек, кому он может довериться. Он снова поднялся наверх в свои покои и поручил одной из служанок послать к нему его друга.

- Я хочу побыть один, - сказал он спокойно двум слугам, стоящим в углу комнаты, каждый из них готов был в любое время исполнить его желания. Их длинные, цвета сирени, одежды зашуршали, когда они покинули комнату.

Шло время, а Дав не появлялся. Поэтому Канаель прошёл мимо огромного зеркала с серебряными орнаментами и великолепного гардероба из древесины эрбана, который был чуть ли не больше, чем крошечная каморка Песни Небес, и задумчиво уставился на спящих внизу город.

Ему нужно собраться, чтобы снова начать ясно мыслить. Дворец стоял на возвышенности, окружённый песком и пальмами. Башни других флигелей возвышались в небе, как будто хотели поцеловать звёзды. Перед ним лежал Лакос, столица Сувия. Дома прижимались друг к другу, а пустая площадь четырёх богов светилась неизменным, мерцающим огнём: Таль, Кев, Сув и Сыс. Четыре бога, чьими детьми они все являлись.

Таль, праотец Зимнего царства, который сохранил многих от обморожения и оберегает свой народ. Кев, цветущая богиня, под чьей защитой находится Кевейт, источник жизни. Сув, разгневанный воин, бог пустыни, солнца и жары. И потом Сыс, его жена, госпожа увядающих, урожая и субботы. Здесь, в юго-западной части страны Сувий, в отличие от прибрежных районов, можно встретить больше голода и нищеты.

Граждане зависят от импорта из других городов, перед воротами есть несколько рынков, и Лакос живёт за счёт торговли. Зато в шахтах, в двух днях езды от Лакоса, на горе Солнца, добывается руда. Позже её продают в двух больших, портовых городах Сувия, чтобы потом переправить на кораблях в другие страны. Кроме того, несколько школ в Коричневом квартале, на северо-востоке города, обучают технике боя, выпуская опытных и жестоких бойцов, которых можно послать в окружающие города, а за это получить определённую сумму. Многое работает уже веками, благодаря испытанным соглашениям, обмен товарами - это один из них.