Силь

— Этот? — картинно изумился гном. — Да это дядюшка Джо, работающий в харчевне; он протирает столы и подносит пиво, а также выносит мусор… иногда.

Старец недовольно нахмурился и грозно зыркнул на гнома, но среди остальных защитников воцарилось непринуждённое веселье и смех. Орк, не в силах найти слов для достойного ответа, да так и остался с открытым ртом, а гном его добил:

— Единственное, по отношению к чему он тиран — так это к объедкам; их он уничтожает со всем пылом нерастраченной юности… Так что не угадал! Попробуй ещё!

И защитники Города, и осаждающие дружно грянули хохотом.

Пауза затянулась, и Старший Шаман не выдержал:

— Пора кончать этот балаган, — негромко сказал он главнокомандующему и быстрым шагом направился к Младшему Шаману. Гном тем временем продолжал осыпать незадачливого Младшего Шамана насмешками:

— Ну же! Неужели не можешь угадать, маготворец ? Может, тиран — это он? — издевательски поинтересовался гном, указывая на парня с копьём. — Или вот этот? — гном ткнул пальцем в худощавого подростка с огромной косой в руках. — Или вообще, тиран — это Я! — закончил он под всеобщий хохот, принимая донельзя горделивую и важную позу, которая, с учётом его невысокого роста, выглядела весьма комично.

У орка тем временем появилась идея:

— А почему бы тебе им не стать? — вкрадчивым и странно вибрирующим голосом спросил он у гнома. — Представляешь, всё у твоих ног: роскошные замки, дорогие лошади, длинноногие девушки…

— Зачем мне девушки у ног? — с выражением предельного простодушия на лице поинтересовался гном, вызывая новый приступ веселья вокруг. — Это тебе, чтобы добиться их благосклонности, нужно стать как минимум императором… Да и то не поможет. Разве что станешь Валар… Но всё равно — сомнительно. Крайне сомнительно.

Всё это гном произносил с очень сокрушённым, но в тоже время довольно комичным видом, так что с хохоту принялись покатываться не только защитники, но и сами вояки армии орков. Это совершенно вывело Младшего Шамана из себя — похоже, гном задел больное место, так что орк, совершенно потеряв контроль над собой, исступленно закричал:

— Умри! — и, неуловимым движением выхватывая нечто, очень похожее на обломок кости, направил его в сторону гнома. Рука орка сдавила обломок, и из обломка сплошным потоком в сторону гнома полетели шары, мерцающие тёмно-фиолетовым светом. В процессе полёта они увеличивались в размерах и в конце пути достигли двух локтей в диметре, вот они всё ближе к гному, всё ближе…

Защитники стены шарахнулись в стороны, но гном остался недвижим — он даже скрестил руки на груди и, усмехаясь, смотрел на приближающуюся фиолетовую смерть. Но на расстоянии вытянутой руки от гнома фиолетовые шары словно врезались в преграду — в невидимую стену полусферической формы, которая была своеобразным продолжением стены деревянной. Шары врезались в неё, расплылись по ней кляксами и погасли. Младший Шаман, не замечая этого, посылал шары один за одним, постоянно повторяя:

— Умри… Умри же!

И это продолжалось до тех пор, пока рука Старшего Шамана не взяла осторожной, но цепкой хваткой Младшего Шамана за предплечье. Только после этого Младший Шаман пришёл в себя, и обстрел прекратился. Гном спокойно продолжал стоять на стене, даже не шевельнувшись, и с ироничной улыбочкой на устах наблюдал за орками.

— И это всё, на что ты способен, недомерок ? — издевательски поинтересовался он у Младшего Шамана. Тот ядва не взвился от этого оскорбления, особенно обидного как раз из-за того, что высказано гномом, но ладонь Старшего Шамана, с маху опущенная на плечо, удержала его от новых опрометчивых поступков.

— Мы проводим маготворческую операцию по избавлению людей от тирании! — торжественно возвестил Старший Шаман.

— Чьей? — поинтересовался парень с копьём.

— Тирании как явления, — не моргнув глазом, как и полагается опытному спорщику, ответил Старший Шаман,

— По какому праву? — продолжил парень словесный поединок.

— Во исполнение распоряжения Великого Моргота! — торжественно возвестил Старший Шаман. — Моргот в своей милости сказал принести вам свет магократии, ибо он не в силах видеть, как люди стонут под гнётом…

— Не стонем мы! — не выдержал подросток с косой.

— А вас никто не спрашивает! — в мгновение ока злобно окрысился орк. И продолжил столь же торжественно:

— Великий Моргот сказал принести вам…

— Какое право он имел такое сказать? — в словесную дуэль включился старец, которому, похоже, надоела роль пассивного наблюдателя. Орк явно ждал этого вопроса и очень обрадовался:

— Вы ослеплены диктатурой! — патетически воскликнул Старший Шаман. — А у нас свобода слова, и каждый имеет право сказать все, что хочет! Моргот реализует своё право! Он сказал: "Город Людей", и мы идем в Город Людей…

Наступила неловкая пауза. Видно, что защитникам Города нечего было ответить на столь оригинальную систему логических построений. Орк выглядел весьма довольным, он уже считал себя победившим в словесном поединке. Но в дуэль вновь включился гном:

— Значит мы, как свободные люди, можем вас свободно послать подальше, и вы также свободно пойдёте на все четыре стороны?

— Не советовал бы этого делать! — нахмурившись, ответил орк. Свою цель — победу в словесном споре — он считал достигнутой, и не хотел встревать в новый спор. А тут какой-то гном… Шаман начал злиться:

— Если вы не подчинитесь, то мы вас всех! ВСЕХ-Х!!! - голос Старшего Шамана, явно усиленный заклинаниями, усиливался и вибрировал. Гном тем временем извлёк из-под ног деревянную посудину, размером с полведра, принюхался и мечтательно закатил глаза:

— Да вы даже нормальное пиво не умеете приготовить! Вот у людей, — гном сделал глоток, явным образом демонстрируя удовольствие, — пиво хорошее, а придёте вы — где мне пиво добывать?

— У нас хорошее пиво, ты!… - сорвался Младший Шаман.

— Только пить его могут не все, — меланхолично поправил его гном. — А то, которое могут позволить себе все — такое пойло!…

— Сейчас ты убедишься, гном ! — прошипел Старший Шаман и подбросил вверх нечто, похожее на камушек. Всем, кто помимо воли следил за его полётом взглядом, казалось, что его очертания смазываются, дрожат, он словно надувается изнутри. Шаманы тем временем начали совершать ритуальные движения, и увиденная непонятная поначалу картина стала компоноваться, приобретать знакомые очертания… Дракон. Огромный дракон, с горящими глазами, голодным взглядом и очень зубастой пастью.