Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник]

Тревис кивнул:

— Да, я отдам ключ.

Некромант улыбнулся:

— Хорошо, повелитель рун. Очень хорошо. Я знал, что в тебе сохранился разум.

Он шевельнул пальцем, и Лирит с Даржем повалились на пол. Фолкен хотел наклониться над ними, но взгляд Дакаррета заставил барда замереть на месте рядом со стоящей на коленях Мелией. Однако Тревис видел, что рыцарь и колдунья шевелятся — они были живы.

Но сколько они проживут после того, как Дакаррет поймет, что у Тревиса нет ключа? Ему удалось выиграть несколько секунд, не более того.

— А теперь отдай мне ключ, повелитель рун.

Тревис нахмурился, мучительно подбирая слова.

— Тревис!

Он вздрогнул — голос в его сознании не принадлежал Джеку Грейстоуну.

— Тревис, ты меня слышишь?

— Грейс? Это ты?

— Да.

— Я думал, ты не можешь воспользоваться Даром.

— Я не могу. Во всяком случае, долго. Здесь… здесь…

Но ей ничего не нужно было говорить. Рядом с изумрудно-золотым сиянием самой Грейс он увидел чудовищную неповоротливую тень. Она смеялась огромным ртом, обнажив зубы из битого стекла и с нетерпением дожидаясь момента, когда можно будет поглотить свет Грейс. Тревис начал понимать.

— О Грейс…

— Нет, Тревис. Сейчас нет времени. Ты должен выслушать меня — мне кажется, я поняла.

— Что поняла?

— Почему Дакаррет до сих пор не стал богом. В нем практически нет жизни, но мне удалось заглянуть в его разум. Том говорил, что именно по этой причине крондримы получаются такими неудачными. Он сам противится превращению. Он боится.

— Боится? Чего он боится?

— Сгореть.

Тревис мучительно пытался понять.

— Тревис. Я…

Изумрудно-золотой свет исчез из его сознания.

Грейс!

Но она ушла. Боковым зрением он заметил, как Грейс покачнулась и стала медленно оседать на пол. Прошло не более нескольких секунд, но время нельзя тянуть бесконечно. Дакаррет ждет ответа. Что ему сказать?

Берегись — он пожрет тебя, — снова прозвучал в его сознании скрипучий голос. И Тревис наконец понял. Грейс была права — превращение необходимо завершить. Слова Майндрота не предупреждение; он оставил Тревису инструкцию. Наконец он обрел ключ.

Тревис знал, что следует сделать. Он посмотрел в невыносимо золотые глаза Дакаррета и, протянув руку, прикоснулся ладонью к сжатому кулаку некроманта. Сквозь мертвую плоть Дакаррета он почувствовал жар Крондизара.

— Что ты делаешь, повелитель рун?

Тревис сжал кулак Дакаррета, и острая боль пронзила его пальцы.

— Я даю тебе то, что ты ищешь, Дакаррет, — сказал Тревис сквозь сжатые зубы. — Ключ к превращению.

Глаза Дакаррета вспыхнули.

— Прочь от меня!

Некромант попытался отнять руку, но Тревис уже прошептал одно короткое слово:

— Кронд.

И Камень услышал зов. Ослепительное пламя взметнулось ввысь, окружив стеной огня Тревиса и Дакаррета. Тревис услышал крики — его друзья! — но в следующее мгновение все звуки перекрыл рев пламени.

— Что ты сделал? — взвизгнул некромант.

Он попытался избавиться от Камня, переложить его в ладонь Тревиса.

— Остановись, Дакаррет! — прокричал в ответ Тревис. — Не отпускай его — если хочешь стать богом. Это ключ. Ты должен позволить ему сжечь себя.

Гнев вновь вспыхнул в расплавленных глазах Дакаррета. Он крепче сжал Крондизар.

— Я не боюсь, повелитель рун. Это ты отпустишь его из страха!

Оба продолжали держать Крондизар, и огонь терзал их тела.

Золотое одеяние Дакаррета исчезло в следующей вспышке пламени. Тревис чувствовал, как пылает его одежда. Потом сгорела львиная грива Дакаррета, и Тревис понял: волосы у него на теле, которое стало таким же гладким, как у некроманта, превратились в пепел.

Боль становилась невыносимой, но теперь она окружала Тревиса, а не шла изнутри. Он видел, как мучительно извивается Дакаррет.

— Не противься огню, Дакаррет! — .крикнул Тревис. — Именно поэтому тебе так больно. Ты должен отдать себя пламени — пусть все сгорит!

Дакаррет закинул голову, и его крик перекрыл рев огня:

— Я стану богом!

Камень разгорался все ярче, его свет был подобен горящей крови. Тревис видел, как чернеет и обугливается его рука, но он не отпускал Камень. А рядом Дакаррет светился все ярче и ярче.

Некромант посмотрел на Тревиса и улыбнулся.

— Да…

Тревис почувствовал, как плоть отделяется от костей. Что же происходит? Неужели некромант станет богом и уничтожит всех? Смеющийся Дакаррет сжал Камень еще сильнее…

…и его пальцы сморщились от жара. Затем сильная рука превратилась в черную палку, гладкая кожа на груди почернела и потрескалась.

Лицо некроманта исказилось.

— Нет!

Огонь пожрал ноги Дакаррета, а в следующее мгновение его прекрасное лицо начало плавиться. Тревис чувствовал, как с его телом происходит то же самое — оно сгорало, — но он не отпускал Камень.

— Давай, Дакаррет, — промолвил Тревис, когда огонь коснулся его губ. — Стань богом!

Они посмотрели друг другу в глаза, продолжая сжимать Камень. Огонь превратил ярость в глазах некроманта в ужас. Из его рта, вместе с языком пламени, вырвался крик:

— Какая боль!

И Дакаррет отпустил Камень.

Почерневшая оболочка некроманта упала на пол и оказалась за стеной пламени. А внутри продолжало бушевать пламя, и отпускать Камень было уже поздно. Рука Тревиса обуглилась, он чувствовал, что ревущий огонь пожирает его плоть и даже кости.

Том сказал, что Крондизар обладает способностью превращать того, кто владеет ключом. В таком случае кем станет он, Тревис? Может быть, всего лишь горсткой пепла? Но потом, в самый последний момент, он понял. Слова Дейдры, которые она произнесла целую вечность назад в «Шахтном стволе», вновь прозвучали в его сознании.

А в конце каждый из нас должен выбрать, кем ему быть.

Тревис представил Дакаррета, мечтавшего стать богом, и подумал о драконе, который был монстром. И последним перед его мысленным взором возник высокий человек со светлыми волосами и улыбкой, подобной первому рассветному лучу солнца.

Тревис сделал выбор. Он не был богом или монстром, он был обычным человеком. Последние частицы его существа догорели, и остался только…

…свет.

Тревис заморгал. Свет приблизился — мягкий, голубой и прохладный. Потом послышался голос:

— А он?

— Да, — последовал ответ, и нежные пальцы коснулись его щеки. — Он будет жить.

— Он весь дрожит, — раздался третий голос, низкий и мелодичный.

И тогда Тревис понял, что ему ужасно холодно. Кто-то накрыл его плащом. В тех местах, где грубая материя касалась мягкой, обнаженной кожи, он испытывал неприятные ощущения, по попытался поплотнее закутаться в плащ.

— Тревис?

Чьи-то руки помогли ему сесть.

— Тревис, ты меня слышишь?

Перед глазами наконец прояснилось, и он улыбнулся.

— Грейс.

Она улыбнулась в ответ и обняла его.

— Я думала, что мы тебя потеряли.

— Может быть, так и было, — пробормотал он, а потом ответил на ее объятие своими новыми, сильными руками.

Фолкен и Дарж помогли ему подняться на ноги. Бард улыбнулся.

— Тебе давно следовало побриться, но ты понял наши намеки слишком буквально.

Тревис провел ладонью по совершенно лысой голове и гладкой челюсти. Всё — волосы, борода, брови — исчезло. Только очки вместе с руной надежды и кошельком с половинкой серебряной монеты каким-то образом уцелели в пламени. Кожа Тревиса стала новой и нежной, как у новорожденного ребенка. Впрочем, в некотором смысле он действительно заново родился. Он сделал неуверенный шаг — Тревис не сомневался, что еще никогда не пользовался этими ногами.

Он опустил глаза и увидел обугленную оболочку — то, что еще совсем недавно было Дакарретом.

— Ты не ошиблась, Грейс. Дакаррет боялся стать богом — он страшился превращения. И в последний момент ушел от огня.