Наемник. Дилогия (СИ)

  - Иля! - кинулась женщина ко мне, оценив обстановку.

  Передаю тело в руки матери. Ее глаза наливаются слезами. Она плачет беззвучно, опустив голову, как-то вся разом поникнув. Мне очень жаль, делаю, что могу - накладываю успокаивающее заклинание. Молча стою рядом минут пять, чтобы дать ей немного времени.

  - Я не успел ее спасти, простите, - кладу руку на вздрагивающее плечо. Она никак не реагирует. - Не ругайте....., - пауза, имени пацана не спросил. - Сына не ругайте. Он сделал все, что мог. Нелепая случайность. Так иногда бывает.

  -Мам, она сама. Я просил, чтобы она не лезла, ну ты же знаешь Илю, - подал голос пацан.

  Женщина попыталась подняться на ноги с телом в руках. Не получилось. Пришлось помогать.

  - Я помогу. Куда ее отнести?

  - В дом. Я сама, - голос тихий, еле слышно.

  Сын кинулся вперед открывать дверь дома. Женщина, пригнувшись, прошла внутрь. Я остался стоять на улице, не находя себе места. В дом идти не стоит, я там лишний. Сажусь на лавку под навес. Прислоняюсь спиной к камню, закрыв глаза. Нужно расслабиться. Не в первый раз я смерть вижу, чего раскис? Хреново оттого, что они низшие. Чувствую себя защитником, который не уберег. Именно не уберег. Врага убить могу сам и не поморщусь, а тут как с котенком. Ну, за что его, беззащитного, да еще низшего. Черт, никак не могу успокоиться. И не виноват я ни в чем, а давит. Интересно, а Хоритару такие раны лечить вообще по силам? Может морт в данной ситуации лучший выход? И ведь магия хранителей не сработала. Обязательно нужно этим вопросом заняться при первой возможности.

  - Спасибо вам, - тихий голос рядом.

  Черт, не слышал, как она вышла из дома, задумался.

  - Вы простите меня. Рана была слишком тяжелой, - не стал говорить несовместимой с жизнью.

  - Она долго мучалась?

  - Нет, что вы. Она не мучалась. У нас есть специальное заклинание. Ее душа сейчас на пути к звездам.

  - Она станет звездой как вы? Вы снова зажигаете звезды? - в глазах женщины радостный блеск, она возбуждена от восторга.

  - Мы пока не зажигаем звезды. Ее душа на пути к звездам. Она не эргл, а вдруг она станет звездой? Ваш сын вырастет и будут смотреть на Илю в небе. Мы подарили ей покой, особым заклинанием. Нужно верить в чудеса. Почему она не может стать звездой?

  - Спасибо, - женщина вновь поникла, поняв, что это лишь попытка ее утешить.

  - Почему вы обрадовались, решив, что эрглы вновь зажигают звезды?

  - Как? - она не поняла моего вопроса.

  - Извините, я потерял память. Травма головы была. Не удивляйтесь.

  - Если вы вновь сможете зажигать звезды, это значит что Алгол жив. Жив. Понимаете?

  - Не совсем. Разве он сейчас не жив?

  - Сейчас наш мир зажат как в тиски чужими богами.

  - Почему боги Алгола не вмешаются?

  - Боги Алгола? Никогда о них не слышала.

  - Это я память потерял. Не обращайте внимания. Я, наверное, пойду?

  - Да. Спасибо вам.

  - Сына не ругайте.

  Она устало махнула рукой.

  - Мама, мама, - во двор с криками вбежали две маленьких девочки лет семи и пяти. - Там говорят, Илю нашу принц небесный принес.

  Две пары любопытных глаз остановились на мне, потом вернулись к матери.

  - Пойдем в дом. Господин уже уходит, то есть улетает, - она опять поникла, перед предстоящим разговором. Парень из дома так и не вышел. Я молча пошел прочь со двора. Мне тут нечего делать. Господин улетает, надо же. Господин. Я не против такого обращения, но в словах женщины был несколько иной смысл. Она будто признавала, что я высший. Взлететь в небо я не решился. Долго шел, провожаемый лаем собак, пока деревня не скрылась из вида. Лишь потом поднялся в небо. На душе было хреново. Из потаенных уголков сознания Лакира пришло понимание, куда нужно лететь. Плевать на занятия, плевать на все. Сейчас мне нужно туда.

  ***

  Владыка медленно шел по заросшей тропинке. Она была очень узкая и терялась среди скал. В место, куда он направлялся прилететь невозможно, только по этой тропинке. Что-то непонятное происходило с его родом. Хоть Лакир и наделал глупостей, он его сын. Да, наказание суровое, но такова цена правления. Парню трудно, он может опять наделать глупостей. Главное не ошибиться.

  Небольшой грот с затянутыми колючим кустарником окнами. Каменная скамейка у стены. Можно смотреть сквозь листья наружу, наслаждаясь уединением и тишиной. На скамейке одинокая фигура. Действительно одинокая. Инларон вдруг отчетливо почувствовал его одиночество.

  - Я знал, что найду тебя здесь, - он сел рядом с сыном.

  - Я случайно вспомнил про это место.

  - Но ведь вспомнил?

  - Да. Помнишь, как Жинара укололась о большой шип и плакала, а кровь капала у самой скамейки. Ты еще утешал ее, а Бранир морщил нос, словно малявка ни его сестра.

  - Я рад, что к тебе возвращается память.

  - Фрагменты, как вспышки в небе или осколки мозаики. Почему люди под нами низшие?

  - Тебя взволновала смерть девочки? Ее нельзя было спасти.

  - Следишь?

  - Приглядываю, чтобы не наделал еще глупостей.

  - Почему низшие?

  - Так было всегда. Только высшие существа наделены магией и могут зажигать звезды. Могли, - поправился Инларон.

  - Кроме магии, чем мы лучше людей или эльфов?

  - Крылья.

  - Кроме крыльев и того, что мы обитаем на этих островах?

  - Почему тебя это так волнует?

  - Не знаю, - голос Лакира полон грусти.

  - Ты сильно изменился.

  - Знаю.

  Разговор остановился и двое никак не могли придумать, о чем говорить. Отец и сын, такие разные, ставшие вдруг совсем чужими. Пауза затягивалась и первым нарушил тишину Лакир.

  - Отец, я тут немного, того, прижал кое-кого. Только они первыми начали.

  - Ты про Гнурала?

  - Да. Он в первый день заявил, что я ему должен, пять золотых.

  - Теперь ты решил его потрясти?

  - Да. Это сильно повредит твоей репутации? Мне отступить?

  - Удивлен, что ты спрашиваешь. Тебе прежде не было дела до моего положения в клане, а тут такая осмотрительность. Некоторые изменения в тебе мне нравятся. Что касается клана Гнурала - не переборщи. Пока это школьные шалости, все можно замять. Избивать их, как ты поступил с Жердом, не стоит.

  - Я постараюсь. Если пережму, ты дай знать, чтобы не пришлось при всех меня рук и ног лишать.

  - Не можешь простить. Понимаю.

  - Ты сможешь вернуть мне крылья?

  - Через несколько лет. Прямо сейчас никак. Я же просил Жинару тебе все объяснить.

  - Мне объяснили. Что мне теперь делать? Ради чего жить? Я не понимаю, ради чего мы живем? Что изменится, если исчезнут боги?

  - Все. Алгол оживет. Ты поймешь. Не сразу, но ты поймешь.

  Разговор опять прервался. Так они и сидели, молча, еще долгое время. Им было о чем поговорить, но между ними не было взаимопонимания. Дети разных миров не могли объяснить друг другу, в чем смысл жизни.

  Глава десятая.

  Хоритар терпеть не мог, когда его отвлекали от любимого занятия - исследований. Посыльный на его бурчание никак не реагировал, чай не птенец. Серьезный боец, человек Странира. Не оступится ведь, придется лететь.

  - Подожди, - буркнул целитель и пошел за теплой одеждой.

  Ночью на высоте холодно, а у него возраст. Пора уже задумываться о своем здоровье и комфорте. Заклинание подогрева никто не отменял, но с возрастом появилась тяга к теплым вещам. Ведь вести беседы, стуча зубами, не очень приятно. Угораздило же его, вызвать Хоритара на ночь глядя. Причем вызывает так, чтобы никто ничего о визите лекаря не знал. Интересно, что у него там?

  - Куда летим? - поинтересовался Хоритар, прижимая свой походный чемоданчик к груди.

  - Я провожу.

  Тоже мне секретность, все равно ведь пойму, куда летим, - про себя подумал старик, но вслух ничего не сказал.