Долгое путешествие на Юг. (СИ)

— И поэтому ты решил создать ещё одну, третью конную группу, чтобы меньше от нас зависеть, — насмешливо заметил Бугуруслан, мельком переглянувшись с Виталиком. — Постепенно выдавливаешь нас из дела? Или чтобы тебе доставалась львиная, как ты её назвал, часть трофеев? Или никак не можешь забыть, что тебя обнесли в делёжке рыцарской добычи с Девичьего поля?

Бугуруслан раздражённо смотрел на Сидора. Отставив пустую кружку на край стола, в кучу стоящих там точно таких же, он взмахом руки подозвал наконец-то нарисовавшегося в поле зрения полового. Приняв от него пару пивных кружек, с края которых свисали хлопья густой пивной пены, он с наслаждением, как истосковавшийся по влаге путник, отхлебнул белую пивную шапку, крякнув от удовольствия.

— Люблю пенку снять, — зажмурив глаза, с блаженным видом заметил он.

— Хоть здесь и не такое хорошее пиво, как у нас дома, — с искренним сожалением заглянул он в полупустую кружку, — но тоже ничего. Небось, всё свое пиво давно уже продал? — неожиданно сменил он тему, бросив на Сидора хитрый взгляд.

На слова Сидора он похоже серьёзного внимания не обратил.

— Эко хватился! — Сидор равнодушно посмотрел на осторожно сдувающего пену, довольного Виталика. — Последнюю партию у меня ещё неделю назад расхватали. С руками, можно сказать отрывали. Впору уже за новой посылать. Да всё не с руки как то. Никак караван достойный не соберём в сторону гор. А десяток телег в горы и обратно гонять — один геморрой.

— Ну, так мы бы и сходили, — вкрадчиво заметил Бугуруслан, бросив на Сидора косой, внимательный взгляд. — У нас тоже, почитай, что всем расторговались. Работаем уже на чужом материале, а на этом сам знаешь, многого не заработаешь. Да и своё дома лежит мёртвым грузом, гниёт помаленьку. Пора бы и в дело пристроить. Благо, что здесь его с руками хватают. Надо, надо возвращаться.

— Надо подумать, — Сидор, недовольно поморщился, нехотя кивнув головой.

— Чего тут думать, — неожиданно воодушевился Виталик. — Если боишься, что домой в город ребята смотаются, то напрасно. Наше слово твёрдое, нет, так нет, — щёлкнул он себя ногтем по зубам на приблатнённый манер. — Да и делать там нам пока что нечего, так что, за сохранность тайны своего перевала можешь не беспокоиться.

— Ну, и ребят ещё раз предупредим, чтоб туда не совались. Не малые дети, чай, понимают, что к чему.

— Ему про Фому, а он про Ярёму, — Сидор равнодушно хмыкнул. — Да я не беспокоюсь Мне то что. Теперь этот вопрос так остро не стоит, как в самом начале. На то, что вы кому-то там проболтаетесь, мне теперь уже по большому счёту, плевать. Верить вам на слово, как показала практика, глупо. Вы настоящие хозяева своего слова. Когда надо было — его дали, когда стало не надо — взяли обратно. Полная свобода и демократия. Либирилизьмь называется.

А то, что вы в город не появитесь в ближайшие пять-десять лет, я и так совершенно точно уверен. Если не дураки и жить хотите, то ноги вашей там не будет.

— Угрожаешь?!

Бугуруслан от неожиданности закашлялся, чуть не подавившись вытащенным из тарелки Сидора куском какой-то местной вяленой рыбёшки, которую только что самозабвенно тормошил своими белыми, крепкими как сталь зубами.

— Ты это чего, Сидор, — удивлённо уставился он на него, от неожиданности снова подавившись куском рыбины и ещё больше закашлявшись. — Что-то это на тебя не похоже.

Прокашлявшись, он бросил на Сидора прищуренный, откровенно насмешливый взгляд.

Ничего не ответив, Сидор мрачно посмотрел на пустое дно своей кружки.

— Половой, скотина, вечно шляется где-то, — негромко буркнул он. — Вы кое-что забыли, или своими тупыми башками не подумали, — продолжил он флегматично.

Вы забыли, что в нашем милом, уютном городке живёт моя жёнка, урождённая баронесса де Вехтор, которая, не в пример мне, — Сидор уже совсем равнодушно зевнул, — к вопросу честного и незапятнанного имени дворянина относится гораздо более жёстко и принципиально, чем я, даже в самых буйных своих фантазиях.

Вы забыли, что она урождённая шляхтянка. С соответствующим воспитанием.

Так что вы можете мне верить, можете не верить, — равнодушно посмотрел он на скептически глядящих на него мужиков, — но, как только до неё дойдут слухи о том, что вы полощите имя баронов де Вехтор направо и налево — она вас убьёт. Просто и без затей. Так что, у вас, ребята, есть только одна возможность сохранить свои тупые бошки. Это не появляться в городе ближайшие лет десять, а то и все двадцать. Так что, и о разглашения в городе тайны о наличии нового прохода под горами, на этот срок я могу с вашей стороны совершенно не беспокоиться.

— Ты чё Сидор? За бабью юбку прячешься? А как насчёт сам-сам-сам.

Весёлый Виталик насмешливо смотрел на даже растерявшегося от подобной наглости Сидора. Дождавшись когда тот, постепенно наливаясь бешенством, медленно сузил глаза, каменея лицом, он весело продолжил, с удовольствием наблюдая за его реакцией.

Не боись, наше слово твёрдое, в ближайшее время мы никуда отсюда не дёрнемся. Больно уж здесь место хлебное, торговое. Так что, пока хорошего капитала не наживём, никуда отсюда не поедем.

— Капитала? — тихо, сквозь судорожно стиснутые зубы выговорил Сидор, глядя на них белыми от бешенства глазами. — Кстати, хорошо, что напомнил, поговорим о капитале.

С сегодняшнего числа вам придётся самим платить за торговое место на ярмарке и самим выставлять там свой товар. Хватит! Ко мне уже подкатились с утра из городского магистрата с требованием заплатить за торговые места, как обычному торговцу. Мол, я продаю своё дворянское имя в обмен на торговые скидки, а это прямое нарушение дворянских прав. И поэтому, видите ли, я должен платить как все. И мне, ре-бя-та, — по слогам, зло и чётко выделил Сидор обращение, — это очень не понравилось. Мало того, что вы постоянно полощите моё имя направо и налево, приписывая мне, бог весть что, так теперь меня ещё по вашей милости, пытаются лишить дворянских привилегий по неуплате местных налогов за торговлю на рынке.

— Будем, как все, — равнодушно заметил Виталик. — Жалко, конечно, но не смертельно. Торгует же здесь местный народ и без твоих льгот, и ничего, вполне обходится без баронского торгового права.

— Это не баронское торговое право, — устало заметил Сидор, чуть прикрыв от усталости глаза.

Последнее время говорить ему с Виталиком было всё более и более тяжело. Тот упорно не желал понимать абсолютно очевидных вещей.

— Нет никакого особого баронского торгового права. Есть право местного жителя на беспошлинную торговлю и только. А многие бароны в каждом городе имеют свою собственность. Только и всего. Только потому, что они везде являются местными жителями, они везде имеют и торговые льготы.

Заведи здесь себе домишко, тоже станешь местным жителем. И тоже будешь безпошлинно торговать в этом конкретном городе, — криво усмехнулся Сидор. — И никак иначе.

— Ага! Заведёшь тут, — мгновенно помрачнев, проворчал Виталик. — Знаешь сколько они запросили за одно только разрешение на покупку участка? Пустого участка, без строений, даже не в самом городе а в посаде, за крепостными стенами. И не за сам участок, а только за разрешение из магистрата на его покупку?

Нет? — косо посмотрел он на него. — Так вот, лучше тебе этого не знать.

А ещё и за разрешение на строительство хотят денег получить, не меньше. А сколько здесь берут рабочие за самый пустяшный труд? Я раньше даже не знал, что бывают такие расценки. Так что, легче удавиться, чем столько денег им заплатить. Ур-роды! — в сердцах выругался он.

— Тогда и не удивляйся, что все у кого есть в городе недвижимость, так дорожат своим правом аборигена, — резко оборвал его причитания Сидор. — Ваша пьяная болтовня может выйти нам всем боком. Стоит мне только один раз пойти на поводу у этих акул из магистрата, как всё, хана всем моим баронским льготам и всей нашей прибыльной торговли. В другом городе мигом потребуют того же, и все наши сверхдоходы накроются медным тазом. Дальше так и будем работать на карман местной шушере.