Цветущий Омут Конохи. Книга первая: Семечко (СИ)

А еще Карин была достаточно наблюдательной и прекрасно умела оставаться незаметной. Когда любой шиноби считает укус отличным средством не только подлечиться, но и просто восполнить силы, быстро учишься не попадаться на глаза лишний раз. И собирать кусочки информации из обрывков чужих разговоров тоже учишься быстро. Куратор Карин не раз досадовал, что она гораздо слабее матери и постоянно валяется в обмороках от истощения, но поскольку в действительно серьезных ситуациях Узумаки справлялась, не мешал отлеживаться. Карин оставалось лишь не переходить ту грань, после которой ее могли счесть отработанным материалом.

Хенге и теневые клоны могли вывести эти умения на новый уровень — но в Конохе произошло слишком много невероятных событий, чтобы Карин сохранила привычную настороженность. Семья, сестра и родители, внезапно — еще и брат, новые друзья, учеба — всерьез, а не как раньше! Хитай-ате, снова учеба, нападение… И никто-никто не потащил Карин работать живой аптечкой, хотя не могли не знать — делали же обследование. И лечить, оказывается, можно без боли для себя, и не-сан права, это действительно поразительное чувство — когда под руками собирается искореженная плоть и изувеченное снова становится здоровым… А сама Сакура-не-сан, которая крутилась белкой под кунаями, но все-таки находила минутку поболтать, заплести косу или выслушать и помочь? Хотя бы тот случай со взрывпечатями взять… Всего этого было слишком много, голову кружило, а тело переполняло такой легкостью, что, казалось, сейчас взлетишь без крыльев.

А потом Карин услышала разговор. Краем уха, буквально несколько фраз, и то, скорее, нечаянно… Но этого оказалось достаточно, чтобы начать прислушиваться уже целенаправленно.

Говорили о не-сан. Что нищей бесклановой выскочке наглости не занимать — сначала Ино-химе, потом Учиха, да и вообще вокруг наследников кланов так и вьется — даже к Сабаку из Суны приклеиться успела, даже демона прикармливает. Прямо-таки без мыла в любую щель лезет. За спиной считали деньги: чужие, Харуно-старших, Учихи, за Кубикирибочо. Сколько долгов Годайме пришлось оплатить родителям, чтобы Сенджу взялась её учить, и сколько из этого взяли у Учихи. Много чего говорили. Смешками обсуждали, платит ли за эти деньги Сакура телом и сколько детей без права материнства должна будет родить Учихе. О Хатаке и АНБУ болтали меньше и с оглядкой — но Карин с трудом сдержалась, когда услышала, что сенсей определенно свел бесклановую прошмандовку со своими товарищами с одной лишь целью. Хорошо он должен понимать, каким местом девчонка будет зарабатывать. И место-то, видимо, особенное, раз так цепляет. Ведь другого-то и нет, талантов-чакры-умения, тот же Якуши давно был B-рангом в ее возрасте, но что-то таких послаблений и благоволения не замечено. Не было у Кабуто таких наклонностей.

И улыбались — в глаза. Карин-чан, Сакура-чан, наши юные дарования!

Никто почему-то не вспомнил, как не-сан тренируется до полного истощения чакры. Сколько свитков и книг она берет в библиотеке, как часто пропадает в архивах и отрывает часы от сна, чтобы успеть изучить методичку от Годайме-сама. Насколько хорош у нее контроль чакры для своего возраста, и с какой скоростью она подбирается к тому самому В-рангу — потому что уроки величайшего медика бесценны, но с негодным материалом даже Сенджу-химе ничего сделать не смогла бы, да и не стала. Демона прикармливает… Что ж сами не прикормили, если так завидно? Или генина из чужого селения в вину не поставили? Карин припомнила, как после миссии по разминированию ей досталось несколько намеков, что такому сенсору любой клан рад будет — и разозлилась всерьез. Значит, позаботиться о юных дарованиях, научить, раскрыть никто не мог, а сенсора хотят все? Обойдутся! У нее уже есть самая лучшая семья, и другой не надо!

Карин рано осталась сиротой, и некому было учить ее, как это — семья. Поэтому она училась сейчас. У Мебуки-ка-сан и Кизаши-то-сана, которые удочерили совершенно чужую им девчонку. У Наруто-ни-сана, который широко улыбался и обещал избить любого, кто скажет о его сестренке гадость.

У Сакуры-не-сан, которая говорила о важности взаимовыручки и доверия. И считала, что можно простить все, кроме предательства.

А теперь человека из семьи Карин — ее обожаемую старшую сестру! — смели поливать грязью. Оставлять это просто так было нельзя… Но и действовать опрометчиво — тоже. Сплетниц-то Карин запомнила, но всем рот не заткнешь даже с помощью теневых клонов. Даже если это теневые клоны братика Наруто. Оправдываться же — только усилить впечатление, что дело нечисто. Тут надо действовать тоньше…

И Карин знала, кто может ей помочь. Яманака Ино, Тя но Ю Химе… Вот уж кого не нужно учить изящно играть с общественным мнением. А что у них с не-сан сейчас размолвка… Так они из-за черных глаз Учихи-куна на несколько лет вообще про дружбу почти забыли — и ничего, помирились. Да и, по отзывам не-сан, Ино-химе — умная девушка. Она вряд ли захочет менять одну достойную соперницу на стаю крыс.

Поэтому Карин улучила минутку, оставила вместо себя клона и направилась в цветочную лавку. Даже если Ино там нет, информацией поделятся — особенно если бонсай купить. Но удача была на стороне Харуно — за прилавком стояла сама химе.

И она оказалась совсем не против поговорить.

Выслушала, свела изящные брови к переносице. Карин опустила глаза — вроде как от смущения, но на деле пряча хищный блеск. Конечно, трепали имя не-сан… Но стоит чуть повернуть сплетни — и Тя но Ю Химе оказывается доверчивой простушкой, которую использовали, вышвырнули, а потом снова подобрали, когда появилась возможная польза. А еще — Яманака все-таки ценила эту дружбу. Как раз за искренность, за то, что можно обозвать Сакуру «широколобая» и получить в ответ яростное «Ино-свинина», а не «ваше поведение не подобает химе клана».

— Значит, юные дарования? — Ино нехорошо прищурилась. — Подожди-ка немного, Карин-чан. Я не могу оставить магазин без присмотра.

Карин кивнула с видом пай-девочки и устроилась в уголочке. Можно было бы предложить помочь с цветами — но они пока не настолько знакомы с Ино-химе. Да и Яманака не вписалась в ее расчеты. Откуда эта холодная ярость в глазах? Почему движения приобрели нарочитую плавность, как при сдерживаемом бешенстве?

Карин отслеживала те разговоры, которые касались сестры — и не могла знать, что Ино буквально вчера в чайной лавке умиленно назвали юным дарованием, ценящим традиции. А сегодня какой-то Хьюга посмел снисходительно хмыкнуть — проиграла в гонке за Учиху, и кому! В свете этого сплетни про Сакуру выходили совсем уж неприглядными — потому что как ни крути, а на экзамене она выиграла честно. И звание получила тоже заслуженно. А Саске никто бы не заставил взять подарок против его желания. Раз согласился, глупо спорить с этим. Пытаться отбить — возможно, но считать, будто Учиху заставили? Это Саске-то? Пф! Поэтому Ино захлестнуло ледяным бешенством, когда не срываешься в драку, а холодно и расчетливо готовишь смертельную ловушку.

Интересно, что говорят за спиной у нее? А у той же Хинаты?

Нет уж, такое решительно нельзя пускать на самотек.

Карин, которой было скучно просто так сидеть, украдкой сложила печать барана, активируя свою сенсорную технику. С каждым днем у нее получалось сканировать все лучше и дальше, вот и сейчас полыхающий костер чакры Наруто нашелся почти сразу. Чуть поднапрягшись, она нащупала родителей — в лавке, где же ещё, разгар дня, — зацепила несколько знакомых человек. Сосредоточилась, отыскивая знакомый клубочек чакры не-сан. Сакура была той еще задачкой для сенсора — к небольшому объему чакры в принципе добавлялся идеальный контроль, не допускающий утечек. Это Наруто полыхал на всю Коноху.

Ино что-то тихо сказала подошедшей сменщице, кивнула Карин, призывая двигаться за собой. Приостановилась, чтобы поздороваться со встретившейся им Хинатой. Карин тем временем наконец-то нащупала знакомую чакру…

…и еще десяток очагов, уверенно замыкающих кольцо вокруг не-сан!