Точка Столкновения(СИ)

Едва ли не бегом я добрался до деревушки, где располагалась одна из моих общин. Вместо деревушки к своему чудовищному удивлению я увидел руины. Тогда я почувствовал себя на грани пропасти. Если СБК уничтожили жителей моих общин - самых невинных, добрых людей тщательно отфильтрованных мною из массы человечества, значит они настоящие монстры, чудовища, чью свирепость ничем нельзя было объяснить. Значит, в этом мире больше не осталось морали или какой-то логики, балом правит лишь безумие и сила. Только тогда глядя на руины своей общины я увидел в произошедшем чистый геноцид, настоящую рукотворную катастрофу лишенную всякого смысла. На тот момент ничто больше не могло оправдать СБК в моих глазах.

Оправившись от шока, я решил войти в разрушенную деревню, где когда-то жили веселые, добрые люди всегда тепло меня встречавшие. Дома были уничтожены, но трупов нигде не было. Видимо, перед тем как окончательно избавиться от пут морали и погрузиться в безумие, мне нужно было увидеть их тела, убедиться в чудовищности этого мира в целом и быть полностью уверенным в виновности СБК в частности. В центре деревни я обнаружил большой сожженный дом, заполненный обуглившимися телами, но с ума меня свело ни это. Вокруг дома, в котором были сожжены жители общины, также валялось несколько тел. По всей видимости, кто-то пытался оказать сопротивление.

На руинах той деревни в воздухе ясно ощущалось какое-то чистое безумие, лишенная логики животная дикость. Так бессмысленно и жестоко могут убивать только настоящие чудовища, которыми и были заблудившиеся в своем зле артэоны. За углом сожженного дома я увидел несколько распятых обугленных тел. Их распяли, а потом сожгли. Тогда я прибывал в глубоком шоке, мне сложно объяснить свое тогдашнее поведение. Не знаю зачем, но почему-то тогда я искал вход внутрь этого сожженного дома, этого места массовой казни. Когда я проходил мимо распятых останков, сожженными оставшихся висеть на крестах, что-то остановило меня, я случайно наткнулся на что-то краем глаза. Это было бледное лицо ребенка. Я встречался с подобным зверством на людском юге. В своем желании наказать врага, казнить его как можно страшнее за неимением инвентаря для жестокой казни, в полевых условиях так сказать, разные монстры порой прибегают к этому методу. Нет ничего страшнее для нормального человека, чем умирать, крича от боли зная, что на это смотрит твой ребенок. Видимо несколько мужчин из уничтоженной общины сумели оказать серьезное сопротивление, за что их наказали сначала распятием, затем сожжением заживо на глазах их детей, так чтобы, умирая от невероятной боли, они даже кричать спокойно не могли, боясь травмировать свое чадо.

По-моему, это была девочка. Завернувшаяся в грязное покрывало, присыпанное пеплом, она лежала, прижавшись к земле, отчего сливалась с мрачным мертвым окружением. Не знаю, почему чудовища, устроившие эту бойню, о ней позабыли, быть может, просто не заметили. Глядя в ее детские глаза, только представляя тот ужас, что они повидали я, едва не потерял сознание. Раздавались еще какие-то шорохи из одного разрушенного дома, может какая-то семья сумела укрыться в погребе, как это обычно бывает, всех уничтожить, как правило, редко бывает возможным. Те, кто уничтожали деревню, совершая преступление, естественно торопились, поэтому многое не заметили или забыли. Но тогда меня ужаснул только этот измученный ребенок. Если бы не ее бледное лицо я тоже прошел бы мимо, ничего не заметив. Не заметив этого ребенка тогда в том кошмаре, пройдя мимо, я, наверное, просто порыдал бы на пепелище, побился в истерике, кричал бы и проклинал этот мир. А затем отправился бы в СБК, в Валгхейм, желая взглянуть в глаза ублюдку Рагнеру-Кону и спросить: за что? Но я ее заметил.

Сидя возле сгоревшего трупа, который, по всей видимости, был ее родственником, возможно отцом, она просто молчала глядя в никуда. Она никак не отреагировала на мое появление. Будто неживая, она просто сидела глядя в одну точку. В нависшей мертвой тишине я слышал, как болезненно урчит ее пустой желудок. Бог знает сколько холодных ночей среди трупов она просидела так. Хоть ее сердце и билось, но судя по мертвым глазам, живой назвать ее было сложно. Тихо, аккуратно я пытался заставить этого ребенка прийти в себя, хотя бы просто взглянуть на меня, но все без толку. И как тогда среди руин, когда все вокруг разрушено, я мог помочь этому несчастному существу? Уйти я тоже не имел права. В нормальном мире, где действительно было бы что-то свыше, какая-то логика эта малышка была бы счастливым радостным ангелочком, безмерно радующим своих заботливых родителей. Так по идее это и должно быть, это элементарный здравый смысл. А здесь в этом аду, где сильные творят что захотят, среди мрачных сожженных руин и кучи трупов это существо есть жертва бессмысленного кошмара, и нет в окружающем хаосе высшей силы, способной помочь, способной что-то исправить или навести порядок. Так быть не должно, но это происходит, и эта закономерность не оставляет выбора. К сожалению, эта жертва безумия, как и все прочие слабые и беззащитные подобные ей, лишь очередное проявление бессмысленности нашего жесткого мира и никто этого никогда не исправит.

Тогда как мне помниться я увидел ну или узрел, что все окружающее есть ад с незначительными лучами света. Для меня вдруг все стало ясно. Как в аду здесь нет высшей морали или какой-то логики, только я придурок придерживаюсь каких-то правил. Привычный мир тогда рухнул в моих глазах. Это было последней каплей. Я прекратил жизнь этого несчастного создания, безболезненная смерть - это была единственная помощь, что я мог ей предложить. Во всяком случае, бросить ее там и уйти я просто не мог. Все эти мучения и боль что ожидали это существо в случае продолжения жизни в этом мире - я просто разом избавил ее от всего этого. Спас, освободив ее душу от тела, незаметно, без боли и мучений. Я прижал к себе эту малышку и усыпил ее навечно. Это все что я мог сделать. Вопрос о правильности моего поступка, что это было? Убийство или спасение - эта дилемма никогда не даст покоя моей измученной душе.

Не знаю, но почему-то именно в тот раз я почувствовал себя убийцей. Я долго метался, темные мысли все сильнее долбились в мою голову, и все сильнее мне казалось глупым пытаться остаться разумным в этом кошмаре. Мое терпение просто лопнуло.

Мои глаза заволокла пелена. К черту все это долбанное воздержание. Моральная само кастрация. Бессмысленно пытаться остаться человеком на куске шлака. Я впал в состояние аффекта, полностью утратил над собой разумный контроль. Заглушив в себе разумность, слушая лишь эмоции пульсирующие гневом и жаждой мести, я шел вперед, желая снести все на своем пути. Дав себе полную свободу, рассвирепев от злости, утратив над собой всякий контроль, я направился в сторону СБК. Позабыв обо всех заветах светлого мага, я жаждал уничтожить их всех. Убить их как можно больше - кровь за кровь, ну и если повезет то добраться до Рагнера и разорвать его куски, физически, своими руками безо всякой магии. Я устал терпеть жестокость этого мира, пришла очередь мне явить свое безумие - примерно так вились мысли в моей голове. Я понимал, что это конец, никакого 'потом' для меня уже не будет. Я уйду и унесу их за собой как можно больше и плевать, кто, что скажет обо мне в этом проклятом мире.

Это удивительно, но момент моей личной мести СБК совпал с началом сопротивления, которое сумели организовать народы севера. После того как столицы и прочие крупные города были уничтожены, были вырезаны все короли, главнокомандующие, была уничтожена вся власть, какие-то остатки армий и просто фанатики, воины не согласные с участью изгнанников сумели собраться и дать отпор агрессору. Остатки людских армий партизанами растворились в лесах, заняли крупные крепости и форты. Артэоны начали нести серьезные потери. Люди севера не дали изгнать себя так просто. Когда я полный решимости уничтожить все живое на своем пути двигался в сторону земель СБК воины людей севера, которым нечего было терять, повсеместно наносили болезненные раны, казалось победившему противнику. Война для СБК оказалась не такой уж молниеносной.