Горизонты нашей мечты

Девушка промолчала.

— Вот табличка, — Май бесцеремонно ткнул пальцем в мемориальный знак на стене. — Коннан Стремительный. Паладин церкви. Геройски погиб в тысяча двести пятьдесят седьмом году, защищая Мейсару от вторгшихся превосходящих сил графства Восхода. Очень красиво написано — отдал свою жизнь ради тех, кого любил и кого поклялся защищать. Автор таблички блистает слогом, я бы так не смог сочинить. А вот еще одна табличка… о, как замечательно. Прямо в тему пример. Карэха Тарасий, Защитница. Погибла в тысяча двести пятьдесят девятом году, защищая графство Восхода от пиратов, вторгшихся с юга, из Поравии. Тоже очень красиво написано про доблесть, героизм и самопожертвование. Интересно, не она ли прикончила героического Коннана?

— Слушай, Май, — сердито сказала фигуристая девушка, — ты чего добиваешься? Ну да, воевали графы друг с другом много столетий. Так заведено было в древности. У нас сейчас времена совсем другие. Защитники воюют только против чудовищ, и вообще мир стал гораздо просвещеннее и терпимее.

— Вот как? — Май неторопливо вернулся к девушкам. — Значит, просвещеннее? И ты пошла в Академию… зачем? А, Одора? Только чтобы получить образование, пробиться к графскому двору, удачно выскочить замуж, завести детей и провести остаток жизнь в свите?

— Нет, конечно, — обиженно ответила девушка. — Я что, совсем уж дура — сразу детей заводить? Сначала можно лет пять с чудищами повоевать, славы добиться, а потом уже и жениха подыскивать.

— Значит, слава? Мира, а ты? Зачем ты пошла в Академию? Только чтобы заработать дворянство?

— Я тебе уже говорила, — ответила невзрачная. — Я хочу защищать людей.

— Ну да, ну да… — покивал Май. — Одна, значит, хочет завоевать славу и удачно замуж выйти. Другая намерена стать настоящей Защитницей и собой заслонить Сайлават от чудовищ. А что вы скажете на это?

Внезапно он ухватил Миру и Одору за плечи и резко дернул так, что те оказались повернутыми друг к другу.

— Ты ведь из Мейсары, Оди? — резко спросил он. — С севера? Из княжества, почитаемого многими как средоточие еретиков-механистов? А ты, Мира? С юго-запада, из Феерии? Одного из самых ортодоксальных графств? Вы осознаете, что гражданская война в стране официально все еще не завершена? Что Церковь или радикалы с Севера однажды могут посчитать чудовищ не такой уж большой проблемой? Что перемирие может взорваться в любой момент? Вы понимаете, что вас в любой момент могут столкнуть лбами в смертельном бою? Что вы станете делать? Постараетесь убить друг друга в соответствии с приказом? Или откажетесь подчиняться, нарушите присягу и станете предательницами? Когда ваши легендарные героини, Одора Мэйдэн и Кимбо Нэкосама, сошлись в рукопашной, и Одора завалила Кимбо — они, по-вашему, по своей друг другу в глотки воле вцепились? В соответствии с легендой они вообще-то лучшими подругами являлись.

В зале наступило глухое молчание, нарушаемое лишь едва слышным звоном, исходящим от Глаза.

— Поэтому я и спрашиваю вас — чего вы хотите от жизни? Задумайтесь сейчас, пока еще не поздно. Задумайтесь о будущем. Детство кончилось, взрослеть пора.

Май выпустил девочек и повернулся к ним спиной, сложив на груди руки и уставившись на Глаз.

— Я закончил с исследованиями, — как ни в чем не бывало сказал он. — С вашей глупой штукой мне все ясно. Пора валить отсюда. Поздно уже. У аудитории есть возражения?

Глаз Бога ярко вспыхнул и медленно погас, превратившись в гладкий темный шар, не отражающий огни светильников.

— Боюсь, я не могу отпустить вас просто так, — резким движением рук приор Гнесий распахнул тяжелые створки и вошел в зал. Стража, лязгая доспехами, поспешила вслед за ним, растекаясь вдоль стен. В руках паладинов угрожающе засветились молочным светом обнаженные святые клинки, а над плечом брата Рэсси угрожающе вспыхнул его Атрибут — копье. Девочки в страхе прижались друг к другу. — Кто ты, юноша, и как сюда попал?

Вопреки подсознательным ожиданиям Фасара, мальчишка даже не вздрогнул. Он неторопливо, как-то даже сонно развернулся, по-прежнему со скрещенными на груди руками, и зубасто усмехнулся.

— Я уж боялся, что вы и в самом деле меня отпустите, — сказал он. — А ведь я так хотел поговорить с местным начальством! Я Май Куданно, временно приписан к Академии Высокого Стиля. Кто ты, господин?

— Я приор Мировой Сферы архибишоп Гнесий, — сухо ответил приор. — Ты, кажется, даже не удивлен?

— Я страшно удивился бы, если бы стража не среагировала и после того, как мы начали орать во всю глотку. Господин приор, у меня к тебе есть разговор, касающийся местной системы охраны. Хреново у вас дело поставлено, если честно. Очень хреново.

Взмахом руки Гнесий остановил возмущенно дернувшегося брата Рэсси.

— Для твоего сарказма есть все основания, юноша, — признал он. — Однако же ты, кажется, не осознаешь, что совершил преступление, карающееся пожизненным заключением в казематах Церкви. А иногда — и смертью.

— Хм. Давай по порядку, господин приор. Ты слышал обо мне?

— Слышал, юноша.

— Тогда ты сам понимаешь, что вопрос о моей жизни и смерти не в твоей компетенции. И даже не в компетенции Конклава. Мою судьбу намеревается решать Даоран, и что именно я совершу к тому моменту, особого значения не имеет. Спас ли я принцессу от чудовищ, самовольно ли прокрался к Глазу Бога — неважно. Мотивы имеют значение только чисто политические. Так что есть предложение закончить с приятными разговорами о заключениях и казематах и перейти к делу. Чтобы не создавать юридических казусов, ты можешь прямо сейчас вспомнить, что через присутствующего здесь господина Сумарто уже присылал мне приглашение посетить тебя, когда я сочту возможным. И взять с собой тех, кого я посчитаю нужным. Ведь присылал, верно?

— Ну и наглец… — тихо пробормотал над ухом у Фасара Сумарто.

Ну и наглец, мысленно согласился с ним Фасар. Но не только. Он еще и умен. Он только что подсказал Гнесию способ сохранить лицо. Плохонький, но способ.

— Да, действительно, — после короткого замешательства согласился приор. — Припоминаю такое. Но разве я не просил тебя заранее предупредить? И уж тем более я не ожидал, что ты проберешься тайком.

— Ну, что делать, — пожал плечами мальчишка. — Если в вашей системе охраны дыра на дыре, отряд диверсантов маршем пройти может, зачем я вашей страже на глаза специально лезть стану?

Брат Рэсси опять дернулся, и приор опять остановил его движением руки.

— Добропорядочные гости так себя не ведут, — неодобрительно сказал он.

— Приношу свои нижайшие извинения, — без тени издевки произнес мальчишка, слегка поклонившись. — Господин приор, поскольку мою экскурсию к Глазу Бога можно считать состоявшейся, а любопытство — удовлетворенным, нам следует поговорить о делах. О системе охраны в первую очередь, но и о политике тоже. Прошу отвести моих спутниц к воротам на территорию Академии и пропустить через них. Дальше они вернутся в дормиторий самостоятельно, как раз к отбою успеют. Кстати, Мира, про окно не забудь.

Какое-то время отец Гнесий молча смотрел на него, размышляя.

— Брат Рэсси, — наконец громко сказал он. — Предоставь нашим гостьям эскорт до означенных ворот. Потом присоединись к нам в моей келье.

— Слушаюсь, — неохотно откликнулся тот. Он сделал знак рукой, и стража потянулась к выходу, окидывая иномирянина взглядами, в которых мешались возмущение и опаска. — Прошу вас, юные дамы, вам в ту сторону.

— Так точно! — пискнули девочки и стайкой перепуганных мышей брызнули вслед за стражниками. Фасар проводил их взглядом. Их-то мальчишка зачем втянул? Неужто ему наплевать, что с ними станет? Или он настолько уверен в своей неуязвимости?

— Отец Фасар, — голос Мая заставил его встрепенуться. — Ведь ты отец Фасар, верно?

— Да, отрок, — сурово кивнул ректор Махотрона.

— Прошу прощения, тогда, возле бассейна, я не запомнил как следует твое лицо. У меня голова другим была занята. Отец Фасар, у меня к тебе короткий вопрос. Тогда я просил тебя поискать в бассейне что-то необычное. Что-то, что могло послужить причиной возникновения портала. Что-то удалось обнаружить?