Черный Клан. Трилогия (СИ)

 Но Ники продолжала колебаться. Я не мог понять, что ее опять смущает.

 — Лучше я одна! — заявила она в конце концов. — Мне-то этот колдун точно ничего не сделает. В крайнем случае действительно уйду через Нижний мир, и пусть ловит меня там, если жить надоело… А вот тебе — опасно!

 Я почувствовал, что начинаю злиться.

 — Во-первых, без меня у тебя не получится. Тебе ведь понадобится моя кровь! А во-вторых, если попытаешься схитрить и уйти искать Вход без меня — тогда я немедленно все расскажу Грегу!

 Я демонстративно вытащил из кармана мобильник. Ники насупилась. Я определенно разгадал ее коварный замысел.

 — Ну и черт с тобой! — буркнула она. — Хочешь опять рисковать жизнью — пожалуйста, мне не жалко!

 На этом обсуждение было закончено. Я слез с дивана, включил настольную лампу, и мы без лишних слов занялись подготовкой. Я раскидал ногами журналы, скатал ковер. Ники критическим взглядом окинула пыльный щелястый паркет.

 — Приготовься, — предупредила она. — Крови понадобится больше, чем в прошлый раз.

 — На, кусай.

 Я протянул ей руку и отвернулся. Как в медкабинете, когда берут кровь из вены. Только вздрогнул, когда острые зубы вонзились в мякоть ладони.

 Когда я вернулся с кухни, заклеив ранку, Ники ползала по полу и вовсю занималась рисованием. На левой ладони, как на палитре, чернела моя драконья кровь. Ники макала туда палец и чертила им по паркету. На этот раз она не ограничилась тремя рунами, а изобразила уже не меньше трех десятков. Правда, многие повторялись. Я смутно помнил это магическое правило — каждое повторение усиливало действие руны в соответствующее количество раз. Значки на полу складывались в нечто вроде кольца с четырьмя крестообразно расположенными лучами.

 — Пытаюсь конкретизировать задачу, — объяснила Ники, подрисовывая в конце одного из лучей еще одну руну. — Чтобы не просто любой вход, а именно тот, который надо… О, придумала!

 В самом центре кольца она тщательно изобразила мою печать Восьмилистника и обвела ее замкнутой линией.

 — Вот теперь компас готов! — сказала она с довольным видом. — Должен подействовать…

 — Ники! Началось!

 Над Восьмилистником заклубился прозрачный, волокнистый туман. Мгновение, и печать исчезла под призрачной травой. Извиваясь и выкидывая щупальца, туманное пятно перехлестнулось через рунное кольцо и устремилось во все стороны одновременно. Ноги словно окатило ледяной волной…

 …Над головой шелестела невидимая листва.

 Тут было почти так же темно, как в квартире. Только холоднее. Нас окружали деревья. Я опустил взгляд и увидел, как быстро тает призрачная трава, обнажая потрескавшийся асфальт. Видимо, тут проходила дорога или аллея. А так — одни дикие заросли со всех сторон. Ничего похожего на дом колдуна.

 — Лес какой-то, — озадаченно произнес я, озираясь. — Или парк?

 — Я же говорила — ничего не выйдет! — воскликнула Ники с досадой. — Снова выкинет в Сосновке…

 — Это не Сосновка, — возразил я. — Разве не чувствуешь, что тут пахнет иначе?

 Пахло прелью и грибами. И ночной свежестью. В самом деле — воздух был очень чистый, какой бывает только далеко от городского смога и близко к более или менее дикой природе.

 Ники радостно засмеялась.

 — Леша, кажется, получилось!

 — И все-таки это не лес, — сказал я, изучая окрестности.

 Из тьмы постепенно проступали очертания высоких заборов и темных домов.

 — Мы на перекрестке стоим. Это, видимо, поселок…

 И не какое-нибудь садоводство, вроде Зеленкино, напоминающее третьеразрядный муравейник, а вполне приличный коттеджный поселок. Или просто старинное, солидное дачное место, не испорченное уплотнительной застройкой.

 Но ближе всего к нам виднелось нечто совсем не солидное. Нет, не дом колдуна… Какой-то другой дом. Точнее, его жалкий остов.

 Такое ощущение, что этот участок был заброшен лет тридцать назад. От забора остались одни гнилые пеньки. За ним — буйные заросли: садовые кусты, деревья, бурьян вполовину человеческого роста… Все это сплелось, раскинулось, хаотически повисло, превратив участок в непроходимые джунгли. Над джунглями, белея во тьме, поднимался фасад дома. Когда-то — лет пятьдесят назад — это была солидная и красивая финская дача. Но теперь у нее не было ни крыши, ни второго этажа, да и от первого осталась только стена с двумя окнами, похожими на пустые глазницы черепа. Между окнами находилось высокое крыльцо и дверь, гостеприимно распахнутая в темноту.

 При виде этой двери я словно примерз к земле.

 — А вот и Вход, — сообщила Ники очевидный факт. — Ну как, нет желания заглянуть?

 Я помотал головой. Говорить не мог — так мне стало жутко.

 Что интересно, в прошлый раз я совсем не боялся. Просто от невежества. Но теперь я точно знал, что там меня ждет моя, лично моя, смерть. Эта дверь чересчур походила на раскопанную могилу. Причем разрытую изнутри. Или на захоронение какой-то ужасной химической или радиоактивной дряни. Я физически ощущал, что не могу находиться рядом с ней…

 Ники, которой все эти эмоции смертных были глубоко чужды, пихнула меня в бок.

 — Эй, не спи! Узнаешь место? Похоже на дом Анхеля?

 — Я же только внутри был, — ответил я с трудом. — Снаружи вообще его не видел. Да и тот дом был… э-э-э… немного поновее…

 — Что будем делать? Пошаримся по окрестностям? Надо хотя бы выяснить, что за поселок! Давай — я налево, ты направо…

 — Погоди! — воскликнул я. — Сперва закрой эту дверь. Мне все кажется, на меня оттуда кто-то смотрит…

 Ники хихикнула.

 — Да ты успокойся! Если и смотрит — что тебе, жалко? Наружу-то все равно не полезет!

 — Надеюсь. А эта твоя Бабушка?

 — Она мне ничего не сделает.

 «А мне?» — подумал я, покосившись на черный прямоугольник двери.

 Ужасно не хотелось оставлять его открытым. Почему-то казалось, что адская ведьма не оставила своих планов на мой счет.

 — Леша, закрывать сейчас Вход — это слишком долго! Сам закроется, когда ты отсюда уйдешь!

 — Я не оставлю это за спиной!

 Но пока мы спорили, ситуация решилась сама.

 В дверном проеме возникла бледная тень.

 Мы замолчали на полуслове, дружно уставившись на незваного гостя. А он стоял, опираясь рукой о косяк, и смотрел на нас. Сутулый худой старик, бледный до бесцветности и прозрачности, бледнее, чем выбеленные временем стены дома. Именно так я представлял себе призраков.

 Привидение встретилось со мной взглядом, заискивающе улыбнулось и помахало рукой, приглашая к себе.

 Я ответил столь же любезной улыбкой, только из уважения к почтенным летам покойного удержавшись от неприличного жеста в его адрес.

 — Как интересно! — воскликнула Ники с энтузиазмом юного следопыта. — Видишь того мертвеца? Мало того что он сам почти высунулся наружу, так еще и приглашает нас поговорить! Обычные призраки к Вратам приближаться не могут. В Нижнем мире все дороги ведут в одну сторону — вниз… Похоже, это неупокоенный дух!

 — Он не опасен? — на всякий случай спросил я. — Помнишь, в прошлый раз ты сама предупреждала — «не разговаривай с мертвецами»…

 — Так ведь мы-то снаружи! Ну, пошли?

 — Нет уж! — решительно отказался я, живо представив, как «безобидный» неупокоенный мертвяк хватает меня и с адским хохотом утягивает в дверной проем. — Не о чем мне с ним разговаривать! Я лучше тут постою.

 — Как хочешь, а я пойду, поболтаю с ним, — беспечно сказала Ники, перескочила через дренажную канаву и скрылась в буйных зарослях. Через пару минут я увидел, как она поднимается на крыльцо, услышал ее голосок — она что-то спрашивала. Ответы старика звучали как хруст сухих листьев и были совсем неразборчивыми.

 Я вздохнул и оглянулся. Вокруг все так же шелестела невидимая листва.

 А мне по-прежнему казалось, что за нами следят.

 И дело вовсе не в мертвеце, с которым сейчас говорит Ники. Пожалуй, он-то в самом деле не представлял особой угрозы…