Девочка по имени Аме

- Кто его знает…

Данте раздраженно поправил свою котомку за спиной и требовательно воззрился на него.

- Откуда здесь эти вещи? - для пущей убедительности он тряхнул узлом из покрывала.

- По-твоему, я помню, откуда что брал? У меня не настолько хорошая память.

"Что- то здесь не так", -подумалось Данте. Не так было именно с Ебрахием. Вел он себя несколько странно. Зачем ему все это? И почему все притащил в его комнату.

- Да что с тобой такое?

- Все как обычно, - ответили ему совершенно спокойно, доставая из-за пазухи новую порцию добра. Такое "обычно" Данте не устраивало аж ни разу, поэтому он вырвал из его рук непонятную шелковую тряпку и засунул ее обратно за пазуху Ебрахию. Ками взвизгнул и едва не полоснул острыми когтями Амэ. Хорошо, что у него оказалась хорошая реакция, поэтому он пригнулся. Когтистая рука зацепила узел и распорола его в мгновение ока едва ли не напополам. На пол посыпались различные безделушки.

- У меня здесь не склад! - возмутился Данте. - Верни эти вещи, где взял.

Ебрахий покачал головой.

- Я тебя Хорхе сдам! - пригрозил он. Конечно, ничего подобного он делать бы не стал, но надо же было как-то заставить Кунимити шевелиться. Тот вновь покачал головой.

- Я же сказал, что не помню, где что брал! - выдал он обиженно-возмущенно. Будто его оскорбили в лучших чувствах. Данте едва не взвыл. Происходящее все больше отдавало фарсом, но делать нечего - была проблема, и ее нужно решить.

- Тогда спрячь их где-нибудь в лесу, - Ебрахий вылупился на Данте так, будто у того выросла вторая голова. Удзумэ вздохнул и добавил: - Тебя никто не увидит. Сейчас будет собрание всех студентов нашего факультета. Так что…

- И как ты себе это представляешь?!

Данте понял, что надо что-то делать, пока ситуация не вышла из-под контроля. А она уже порывалась. Он нагнулся и подобрал несколько вещиц, потом вручил их Ебрахию.

- Делай, что говорю!

- Раскомандовался… - выдал сын Цукиеми, но совету последовал. Данте перевел дыхание и осторожно покинул свои покои. Теперь нужно как-то прикрыть отсутствие Ебрахия на собрании. И как это сделать?

Удзумэ вышел на улицу и уверенным шагом направился в общий зал. В отличие от большого зала в Главной башне, этот был больше похож на чайный домик, нежели на место для собраний. И рассчитан он был не на всю Академию, а всего лишь на их группу. "Чайную церемонию" вел Хорхе - Данте слышал его голос еще издали.

Куратор за столь короткое время успел не только переодеться в кимоно цвета оливы, но еще и собрать волосы в причудливую прическу, заколов их гребнями из нефрита.

- Опаздываешь, - произнес Хорхе, как только Данте показался на пороге.

- Прошу прощения, куратор, - улыбнулся он.

- Проходи быстрее. Потом все расскажешь Ебрахию, раз уж он… занят.

Брови Данте, кажется, жили своей жизнью и поползли вверх помимо воли своего хозяина. Ему очень хотелось удержать их, но, к сожалению, это оказалось невозможно.

- Неужели ты считаешь, что в общежитиях может твориться что-то без моего ведома? - усмехнулся куратор и повернулся к остальным ками, которые с интересом наблюдали за ними: - Познакомьтесь, это - Данте. Несомненно, герой сегодняшнего дня.

Удзумэ мысленно вздохнул: спасибо родителю, кажется, теперь у него есть реальный шанс стать изгоем. Хотя… не существует проблем, которые бы нельзя было решить, - подумал Данте, присаживаясь за столик, и отточенным жестом аристократа налил себе чаю. Он чувствовал, что за каждым его движением следят, поэтому сделал то, что делал всегда - лучезарно улыбнулся и посмотрел на Хорхе.

- Что ж, - куратор выглядел довольным, - теперь можно начинать, детки. Пришло время познакомиться поближе.

Данте обозрел всех собравшихся здесь ками, ярких и индивидуальных, и его улыбка на мгновение дрогнула, смешалась с грустью и легкой тоской. Не так он себе представлял Академию, не об этом он мечтал, глядя на звезды, сбегая от Амако. Он думал, что будет рядом с Акито, но оказалось, что теперь он еще дальше, чем был.

В прошлой жизни Хорхе обещал ему крылья. Но если бы Амэ знал, что за них придется заплатить так, он бы, наверное, отказался.

- Приветствую вас, молодые ками, - Хорхе расправил плечи, выпрямился, его стан приобрел какую-то доселе невиданную необъяснимую легкость, и Данте с некоторым удивлением понял, что это - гордость. Та самая легендарная гордость школы Ямато, которая скользит в каждом движении ее представителя или же нечто более глубокое? - Вам выпала великая честь учиться здесь, бок о бок с Аши, защищать самое важное, что существует в Поднебесной - людей.

Здесь и сейчас не было Рихарда. Не было других преподавателей, не было людей. Только один взрослый ками и двадцать четыре Хищника, недавно пробудившихся, глупых, незрелых, но обладающих огромным потенциалом. И именно в этот момент Данте понял одну вещь - им суждено стать единым целым. Переживать вместе, любить вместе, ненавидеть вместе, вместе убивать и… умирать. Не потому, что такова традиция, а потому что так надо, так эффективнее, так проще и так лучше.

- Вы будете притираться друг к другу двадцать лет. Драться между собой, люто ненавидеть друг друга, безумно любить, соперничать до последней капли крови, пока первый из вас не достигнет Воплощения Высшего духа - Синтай, самый достойный, самый сильный, самый лучший. Он станет вашим командиром и поведет вас в бой, - Хорхе посмотрел на притихших ками, черты его лица неожиданно смягчились, будто он вспоминал о своей учебе в Академии, и эти воспоминания были самым дорогим, что случалось в его жизни. - Потому что такова наша судьба. И на нее нас обрекла наша богиня Аматэрасу.

Данте опустил голову, улыбаясь. Он кое-что понял. Крылья - это не только умение летать и подняться в небо; крылья - это, прежде всего, нахождение на своем собственном месте, единственном в своем роде, и делать то, для чего предназначен. Выкладываться до конца, преодолевать препятствия. Только так можно взлететь. Только так твои мечты станут явью. А Акито… Акито все простит и поймет. Это же Акито.

- Примите то, что каждый из вас по-своему индивидуален, в чем-то слаб, в чем-то силен, но любой ками обладает специальностью - тем, что он умеет делать лучше других. Вы будете раздражать друг друга, но однажды сработаетесь, - продолжал говорить Хорхе. - Так давайте же познакомимся!

Данте оглянулся на остальных ками и вдруг осознал, что остальные делают то же самое. Всматриваются в лица других, будто в свои новые отражения в зеркале. Новые друзья, новые соперники, но никогда враги. Еще чужие и незнакомые, но уже связанные странными узами родства, или принадлежности, или, быть может, единой цели.

Как ни странно, первыми со своих мест начали вставать девушки. Вначале вспыльчивая и капризная Рита, потом Изабелла, нежная представительница школы Мино, Леандра и другие. Потом принялись подниматься юноши. Они что-то говорили друг другу, обменивались какими-то иногда робкими, иногда ничего не значащими, иногда просто бессмысленными словами о погоде, спрашивали о самочувствии - просто, чтобы заговорить, потому что общих тем у них еще не было.

- О, я смотрю, веселье уже в самом разгаре! - в дверях появился покрывшийся испариной Ебрахий. - Эх, столько пропустил!

- Кунимити! - не удержавшись, крикнул Данте.

Множество красок сливались в одну, множество голосов, множество лиц, улыбающихся и смеющихся.

- У нас все было не так. Мы так не радовались, когда впервые увидели друг друга. Ты хороший куратор, командир, - Лидия вышла из кехо, будто шагнула из пространства. Ее пышные одежды всколыхнулись, точно от сильного ветра, и почти сразу же упали живописными складками. На ее лице все еще преобладала бледность, а глаза лихорадочно блестели - она не успела отойти от пережитого рождения сына.

- Я ведь Ямато, милая Лидия, - пропел Хорхе, лучась самодовольством.

- Это тебя и делает хорошим воспитателем. Цукиеми был прав, когда предложил тебя на эту должность… - она придвинулась ближе к нему и положила голову на плечо, ища поддержки. Кому как ни Хорхе знать, как трудно пережить убийство человека, даже если потом он станет твоим ребенком? Командир погладил ее по голове.