Витторио-вампир

открылись и закрылись снова

Сетий притянулся к нему поближе, касаясь губами его ушей.

– Помоги ему, Мастема, давай поможем ему все вместе. Филиппо сейчас все равно не может воспользоваться нашим советом

– Это почему же? – потребовал ответа Мастема от стоявшего рядом ангела и взглянул на меня.

– Господь никогда не давал мне разрешения наказать этих твоих дьяволов. Никогда Господь не говорил мне: «Мастема, умертви всех этих вампиров, лемуров, гусениц, всех этих пьяниц-кровососов». Никогда Господь не говорил со мной, чтобы повелеть: «Подними свой могучий меч, чтобы очистить мир от этой скверны».

– Прошу тебя, – сказал я, – я, смертный человек, всего лишь мальчик, умоляю тебя. Убей их, вычисти их гнездо своим мечом!

– Я не могу сделать этого.

– Мастема, ты можешь, – заявил Сетий.

– Если он говорит, что не может, значит, не может! – возразил ему Рамиэль. – Почему ты никогда не вслушиваешься в то, что он говорит?

– Потому что знаю, что его можно растрогать, – без всякого промедления ответил Сетий своему собрату. – Я знаю, что он может, как и Господа, его можно растрогать мольбами.

Сетий смело встал перед Мастемой.

– Возьми снова эту книгу, Витторио, – сказал он, выступая вперед. И сразу же огромные пергаментные листы – а они и на самом деле были нелегкими – затрепетали. Он передал ее в мои руки и отметил место бледным пальцем, едва прикасаясь к густому черному письму. Я стал читать вслух:

«А потому Господь, сделавший явью чудеса Небесные и Земные, никогда не относился пренебрежительно к сотворению зримых чудес и в Раю, и на Земле. И тем Он пробудил душу, до того занимавшуюся только видимыми делами, к поклонению Ему Самому».

Его палец двигался дальше, и мои глаза следовали за ним. Я читал слова Господа:

«Для него не было различия между тем, как он видел нас молящимися, и тем, как он слушал наши молитвы, ибо, даже если слышали его ангелы, это Он Сам вслушивался в души молящихся».

Я остановился, глаза мои налились слезами. Он забрал у меня книгу, чтобы уберечь ее от моих слез.

Внезапно в наш узкий круг проник какой-то шум. Вошли монахи. Я услышал, как они перешептывались в коридоре, а затем дверь настежь отворилась. Они входили в библиотеку!

Я закричал и, взглянув вверх, увидел, что они уставились на меня – два монаха, которых я не знал, или не помнил, или не видел вообще никогда

– Что здесь происходит, юноша? Почему ты стоишь здесь один и кричишь? – спросил первый.

– Успокойся, позволь нам отвести тебя снова в постель. Мы принесем тебе что-нибудь поесть.

– Нет, я не могу есть это.

– Нет, он не может есть это, – сказал, первый монах другому. – От этого его все еще тошнит. Но он сможет отдохнуть, – он пытливо посмотрел на меня.

Я обернулся. Трое сияющих ангелов молча стояли, смотря на монахов, которые их не могли видеть, которые даже не подозревали, что здесь были ангелы!

– Добрый Боже на небесах, пожалуйста, скажи им, – взмолился я. – Или я уже и в самом деле лишился рассудка? Неужели дьяволы