Вне судьбы. Первый шаг

— Крилы, — начал чародей. — Прежде всего, хочу предупредить, что мои дальнейшие слова основываются лишь на косвенных фактах и прямых доказательств происшедшему я не имею, так как и не видел всего собственными глазами. Однако если верить полученной информации, то Храм Огд-Олин в песках Аль-Фуальи ожил. — В зале повисла тишина, настолько шокирующими оказались произнесенные слова. Пирий выждал паузу, а затем продолжил. — Да, это страшные слова для всего народа эльфов, но не для нас, девятерых магов Совета уже однажды победивших его. А потому я вновь, как и много лет назад призываю Совет — Алтарь и Жертвенник должны быть разрушены.

— Но как? Это же аномальная зона? — воскликнул Онил, глава Дома Ранад. — Да к мраку зону, ее мы пройдем. Но сам храм и могила того, кто чувствует… эльфов. Того, кому мы не можем не подчинится. Ведь если он вновь ожил, то любой эльф, который приблизится к храму сразу же превратиться в его раба.

— И выполнит все, что он прикажет. А его желания нам всем хорошо известны, — продолжил Лоний, глава Дома Жидан. — Именно мы дадим в его руки новые жертвы и новое оружие. Мы сами поможем ему вернуться.

— К тому же аномальная зона очень хорошо защищает Храм и если ты не сильный маг, то делать тебе там нечего, — снова взял слово Онил.

— Да, все это так, — согласился Пирий. — Однако мы же знаем насколько коварен враг и что от него стоит ожидать всего, вплоть до того, что он сам найдет путь достать себе жертв. Ведь эта тварь столь живуча! — внезапно со злостью в голосе воскликнул маг.

Никто из присутствующих чародеев не спешил ответить. Нет, они все как один были согласны со словами Пирия. Однако в то же время боялись. Боялись того, кого убили, как они думали или усыпили, что было ближе к истине уже один раз, поклявшись, что никогда не дадут ему восстать вновь. И вот, по прошествии более трех тысяч лет, столь внезапно… "Или не внезапно и на это каким-то образом повлиял Странник", — подумал про себя Кавий, пока остальные обсуждали возможные варианты действий. Совет пришел к выводу, что все же стоит пока подождать и понаблюдать. До следующего толчка, а уж потом реакция последует незамедлительно.

Дальше речь взял лично Фуанир, король и глава Алькана. И его слова звучали не менее невозможно.

— Крилы, — начал он традиционной фразой свое обращение. — Я предлагаю навестить ониров и узнать у них кое-что о Страннике и о том, что нас может ожидать в будущем.

— Ониры?! — хмыкнул Картинар, глава Дома Эоилиур. — Фуанир, да ты в своем уме? Они и слушать нас не станут, а возможно даже и не пропустят в свою нору. А ты еще хочешь, чтобы они ответили на вопросы!

— Кто здесь говорит о просьбе? — поинтересовался король, а все маги замерли, услышав подобное и предчувствуя, что сейчас последуют еще более странные и невозможные слова. — Я предлагаю заставить их силой.

Гробовая тишина повисла в комнате, разрываемая лишь дыханием чародеев и ерзаньем от напряжения некоторых на стульях.

— Силой? — проникновенно поинтересовался Картинар. — Ониров?

— Да, — жестко ответил король. — Хватит уже преклоняться перед ними. Довольно. Мы эльфы и мы возьмем то, что нам необходимо.

— Но ведь они под защитой Начал! — как всем известный факт пробормотал все еще не верящий в то, что Совет обсуждает подобные предложения, Пирий. — Нас покарают.

— Домыслы, — отмахнулся Фуанир. — Легенда, созданная для того, чтобы никто даже не пытался. А мы будем первыми и именно потому добьемся успеха. Вы просто представьте какие тайны обретет народ эльфов.

— Или как он будет покаран, — полностью опровергая оптимизм короля, проговорил Онил.

Фуанир метнул на него быстрый и злой взгляд, однако эльф никак на него не отреагировал, так как хорошо знал и понимал, что без одобрения Совета король бессилен. Глава Дома Алькан также хорошо осознавал складывающуюся ситуацию, а потому решил дать всем паузу на раздумья.

— Я понимаю, что подобное еще никто никогда не предлагал, — произнес король. — А потому считаю, что каждому из нас, как и всему Совету в целом требуется время, чтобы обдумать мои слова. Мы обсудим этот вопрос вновь, когда будем готовы. Думаю, что месяц окажется вполне достаточным сроком, чтобы каждый решил для себя — скажет он «да» или «нет». На этом считаю Совет закрытым.

Рассказывать о нашем пути я не стану, так как ничего интересного или требующего упоминания не происходило. Как Орн и предполагал мы вышли к лагерю полковника де Костила через десять дней, точнее одиннадцать, но не будем придираться. Сразу же состоялся военный совет, а на следующее утро мы вновь двинулись дальше к точке сбора в двадцати километрах от границы леса аномальной зоны Угрон. Через три дня там должны были собраться все наши силы — около ста пятидесяти тысяч солдат. Враг же бездействовал и казалось, что он не понимает или не знает о нашей цели, хотя в последнее верилось как-то с трудом. Однако, тем не менее, по прибытию в долину Птиц мы не увидели ни одного нариарца, хотя это уже была граница раздела Карина. Не увидел врага и дальний дозор, высланный на два десятка километров вперед. Правда, Орна это, похоже, не смущало, ибо сразу же началась подготовка к будущему сражению. Скажем так — там просто перерыли землю, насыпали новые холмы и вырыли настоящие траншеи…

Противника увидели лишь через два дня, и началась та знаменитая война «наскоков», как я обозвал ее. Успешно действовала она ровно полдня, пока магам Нараира наконец не надоело и они не шарахнули чем-то так, что от тридцати наших воинов и мокрого места не осталось. Больше командование не рисковало, и терять солдат просто так не желало. К тому же основная цель, которую ставили перед такими группами, оказалась достигнута, и враг шел прямиком в долину Птиц.

— Еще несколько дней и я не выдержу, а Яронтия лишиться нескольких своих знаменитых фонтанов, — произнес высокий темноволосый мужчина. — Три недели уже сидим здесь. И ладно, если бы только мы, но ведь я взял с собою еще и орденскую восьмерку. Нет, сегодня же серьезно поговорю с Илией. Я понимаю, что связь похоже ослабла, но нам все равно надо знать, где этот Алекс.

— Оставь, Мар. Все не так плохо, — улыбнулся Илант. — Постоянные карнавалы и праздники. Да и девушки здесь ничего. Однако в том, что время идет, а мы все еще ничего не знаем, я с тобой полностью согласен. К тому же последние вести от Кентра вкупе с тем, что слышим мы здесь заставляют действовать быстро. А потому у нас есть лишь эта ночь. Завтра же несмотря ни на что нам придется покинуть Яронтию.

— Значит, переворот в Релане успешен и молодой Орн победил, — усмехнулся алтаир. — Кто бы мог подумать?

— Ну, подумать и поставить на него могли как раз многие, — проронил Илант. — Вопрос в другом, что это дает нам. Особенно в свете будущего договора с гномами.

— Да, этой твоей задумкой я восхищен до сих пор. Ведь только поверить в то, что уже совсем скоро под боком у эльфов появится наша наблюдательная база! Фантастика!

— Правда и нам теперь предстоит ждать их ответа, — проговорил маг. — И в том, что он последует я не сомневаюсь.

— Я тоже, — согласно кивнул головой алтаир. — Как понимаю, гномы приняли наши условия. Однако и выдвинули свои. Но и это уже огромный успех. Кстати, что они там хотят? И как дела с их шахтами на Жине? О чем рассказал Кентр?

— В этом вопросе как раз не все просто. Ну, о топоре Гронара даже говорить не стану. Нам он как артефакт уже не интересен и не нужен, а потому думаю, стоит его отдать. Другие вопросы также не вызывают никаких трудностей. Экономика и торговля обговорена. А вот одно обстоятельство меня немного тревожит. Они вновь хотят вступить в игру. И для этого им требуется их знаменитая Книга Зоров. Вот только и ты и я прекрасно знаем, где она была потеряна. Сами гномы самом собою достать ее не могут, а потому хотят, чтобы это сделали мы. В случае же успеха они готовы пойти на любые уступки, в том числе и на размещение наших военных баз на их территории. А Жин? Ты не поверишь! Они каким-то образом, что и не каждому под силу, умудрились откопать и выпустить Критию. Только подумай? К счастью она еще была очень слаба и до конца не вернулась в Ноар, а потому Крейту удалось ее запечатать. Как долго он не знает. Возможно, что десять лет, а может и сотня. Все будет зависеть от того, насколько успешен был ритуал и как он подействовал на Критию. Но это мы поймем не раньше, чем через три месяца.