За Живой Водой (СИ)

- Ты уже что-то припоминаешь? – с сомнением произнесла Лисса.

- Да так, все по мелочам. Как будто я прочел много-много книг, и из каждой я помню лишь отдельные события и персонажей. Но все это случалось не со мной и не в мое время.

- Интересно кем же ты все-таки был, Ланс? Когда ты все вспомнишь или, возродившись, у тебя начнется новая жизнь, и все, что было, останется в темном прошлом? – Лисса давно хотела расспросить духа о его новых ощущениях и воспоминаниях. В последнее время у неё совсем не было времени побеседовать со своим хранителем наедине. А если для этого и находился случай, то Ланс был обычно полностью погружен в чужие мысли, разговоры и дела. Отныне на долгие лиги кругом было не сыскать живой человеческой души, и жителю солонки приходилось не расставаться с хозяйкой, чьим слухом и взором он мог постигать окружающий мир.

- Пока что у меня есть лишь подозрения, и никакой уверенности.

- И что же?

- Скорее всего, я был одним из Вечных. Я был великим колдуном, что обитали еще в Прибрежном краю, и я сумел нанести заклятие на эту солонку, так чтобы после смерти она возрождала меня к жизни.

- Ну и бахвальство! – усмехнулась Лисса. – Чего удумал?! Ты же об этих вечных богах впервые услышал от Молоха, и мне раньше ничего не говорил по этому поводу.

- Я ведь ничего не помню о себе, поэтому и не мог предполагать. А теперь я думаю, что такое заклятье мог придумать только великий колдун, то есть один из тех…

- Значит ты Вечный?! И, наверное, ты уже не один раз так перерождался? Но, кажется, ты избрал совсем нелегкий и запутанный способ, раз до сих пор не нашел себе нужного тела.

- Я же не нечистый дух, чтобы вселяться в живого человека, - обидчиво произнес Ланс. – Я обрету жизнь в новом теле, которое не будет ничем и никем запятнано.

- То есть в младенце. Так? Для этого я тебе только и нужна, Ланс! Только я не верю в твои мечты. Наслышался в деревне колдовских бредней, совсем ума лишился. Если ты был таким всесильным колдуном, то как тебя вообще угораздило распрощаться с жизнью и умереть. А умер ты, как мы уже обсуждали, в третью гарунскую войну.

- Просто я помню, что гарунские войны были, но не помню, что было после них – поэтому ты так решила. Но убили меня точно не гаруны. Я вижу порой смутное очертание лица того, кто это сделал. Это был… колдун. Это я точно знаю, Лисса. Он пытал меня, а потом убил.

- Вечный?! А я дала тебе такое прославленное имя. Ланс – герой, мориец, который отражал нападения алмирских дикарей, а ты может быть и в войне то не участвовал. Знаю я уже вас, колдунов. Ждете, чтобы люди все сделали своими руками и жизнями…

- Это всего лишь мои предположения. Надеюсь, я когда-нибудь смогу узнать, правдивы они или нет. Ты ведь мне расскажешь обо всем, когда я подрасту?

- Ты все-таки будешь моим сыном, да?

- Я мог бы уже возродиться в лице потомка Бриста. Веришь ли, но староста Арона до сих пор нежно любит свою жену. Но я не очень то этого хотел. К тебе я уже привык, мы нашли общий язык, думаю, что и с отцом моим мы поладим. Главное, чтобы ты это сделала пораньше. Марго вон вчера, когда мы еще не так застряли в этих зарослях, всю дорогу выслушивала пылкие речи Вина. Пока он рассказывает о море и о своих плаваниях, но его взор уже, поверь мне, оценил красоту твоей подруги!

- Ланс, ты несносный, противный, вредный собеседник и друг! Я не знаю, что меня ждет впереди, но если ты будешь только болтать, то вскоре ты останешься в этом забытом всеми лесу, и новый хозяин найдет тебя через тысячи-тысячи лет, когда Море покроет земные просторы, и люди обретут новую жизнь, преклоняясь Тайре, дочери Теи.

- Ты все еще вспоминаешь Писание Тайры? Когда я, наконец, выбью из тебя эту чепуху! Я, Лисса, колдун, и мне будет совсем нетрудно найти нового хозяина. А прошедшие годы пролетят как одно мгновение. Я буду ждать, и оно само придет, мое возрождение. Я ведь этого очень хочу.

Тайя вскоре вышла на небольшую поляну. Солнце уже садилось за кроны деревьев, и лишь его отблески освещали белые ландыши и пахнущие квасом норилки. У стволов берез, которые показались на другой стороне поляны, девушка увидела шляпки грибов, которые она аккуратно положила в свою сумку. Она высматривала ягоды земляники, но редколесье вновь осталось позади, и под ногами захрустели лишь сучья да жухлая листва.

Ланс молчал. Он не заговорил, даже когда задул порывистый ветер и начал покрапывать мелкий дождь, а позже капли воды посыпались с листьев деревьев на голову несчастной девушки. Лисса набросила на плечи старый заплатанный плащ, но он очень быстро промок под струями летнего дождя. Смеркалось. Девушка брела наугад. На глазах наворачивались слезы отчаяния. Обычно в темноте ей всегда светил огонек Ланса. Теперь ей даже не хотелось просить его об этом. Но дух о своих обязанностях забывал редко. Когда пасмурные тучи совсем скрыли солнце, и лес погрузился в полумрак, яркий шар света засверкал над головой усталой путницы.

- Если ты считаешь, что я тебя чем-то обидел, то милостиво прошу извинения, - даже в такие минуты Ланс не мог не испытывать её терпение своим сарказмом и насмешками. – Я был очень честным, и как всегда за это поплатился. Но есть и приятные известия, - его голос повеселел, - мы нагнали Ортека. Он уже приказал устраиваться на ночлег, чтобы не брести в неизвестность под этим дождем. Через несколько шагов, думаю, мы тоже могли бы поискать сухое местечко для привала. – Теперь Лисса поняла, почему она так долго не слышала его голос. Ланс был в отлучке, а она из-за холодной промокшей одежды совсем не почувствовала этого изменения в своем амулете.

- Хватит уж на меня сердиться, - продолжал Ланс. – Ну может сболтнул я чего лишнего. Ты же меня знаешь, Лисса. Только ты мне можешь помочь. Ты думаешь, мне было приятно находиться в руках Бриста? А ведь он мог стать моим хозяином. Он мог бы с моей силой совершать то, что я совсем не желал бы, - добавил дух более тихим голосом, но это также ясно прозвучало в голове тайи. – По сути твоя солонка могла наградить его колдовскими способностями, и он мог бы сам управлять ими. Я ведь пока лишь узник, без воли, тела, цели…

- Не думаю, что ему бы удалось заставить тебя что-либо сделать против твоей воли. Уж её ты взрастил в своем темном заточении, и упрямство, и тщеславие, властолюбие, любопытство, и…, - Лисса задумалась над очередной чертой своего бесплотного друга, как его голос вновь не дал ей собраться с мыслями.

- Это верно. Но ты забыла о моей хитрости и мудрости. Ведь я заставил Бриста не выпускать солонку из рук, а позже повесить её на шею. Я тогда с ужасом смотрел на тебя, измученную, одурманенную, покоренную, обреченно стоявщую посреди дома старосты. А при этом я должен был нашептывать аронцу о долголетии и богатстве, что принесет ему эта позолоченная вещица в его руках. Я упрашивал его отпустить несчастных пленниц, которые пали жертвами наговоров и обмана, но Брист пошел на поводу у своих сельчан. К голосу совести и разума, коим я выступал, он прислушивался лишь при возможности наживы или чтобы уберечь свою жалкую жизнь.

- Ты бы мог остаться в Ароне и со временем подыскал бы себе другого хозяина. А там, куда мы идем, у тебя будет совсем узкий выбор, Ланс, - Лисса заметила в опустившейся на лес мгле высокую ель, чьи нижние ветви образовывали своеобразную защиту от дождя и ветра. Она забралась под игольные лапы и присела на землю, кутаясь в плащ, опершись спиной о толстый ствол дерева.

- Знаешь ли, я уже успел распознать людей и в этой своей новой жизни, учитывая, что от прошлой остались лишь тусклые воспоминания. Люди любят давать обещания, но не любят их выполнять, когда к этому подходит срок. И пока что, ты единственный человек, которому я слепо доверяю свою жизнь.

- Не скажи, Ланс! У тебя до поры просто нет иного выхода, да и выбора. Я первая, кому ты попался под руку. Ты, правда, нашел место, где погибать – в заброшенной шахте, куда даже взрослые мужики боятся нос сунуть. Хотя в Ведане лучше вообще не заходить в темные пещеры и не ступать ногами на боковые тропинки, злые духи там обитают везде.