Песнь первая. Дитя Грозы

Продолжительная беседа с генералом Дуклийоном не принесла королю успокоения. До тех пор, пока он не услышал подробного отчета из уст заслуживающего полного доверия военачальника, оставалась хоть какая-то надежда на то, что слухи об участии Шу в обороне форта преувеличены так же, как и все остальное. Но первые же слова генерала не оставили ни малейших сомнений в том, что замять эту историю никак не удастся. Так что приглашенная на семейный совет младшая дочь застала отца вовсе не в добром расположении духа.

Впервые за последние шесть лет попав во дворец, Шу чувствовала себя жалкой крестьянской замарашкой. Разумеется, ни парадных платьев, ни личного парикмахера у неё не было, как, впрочем, и собственной комнаты. Да и откуда? Она приехала в столицу прямиком с Уджирского перевала, в старой походной одежде — мужской, разумеется, — вместе с ветеранами сражения. И всю дорогу единственное, на что у неё хватало сил и времени, это на срочное совершенствование целительских навыков. Слава Светлой, та самая корзинка с травами каким-то чудом уцелела, брошенная в спешке на пол в её комнатке, но к приезду в Суард от растительной роскоши почти ничего не осталось. О придворных платьях и собственном внешнем виде Шу так ни разу и не задумалась. Тем более что единственного человека, если так можно назвать полуэльфийку Балусту, способного убедить принцессу в необходимости хоть иногда одеваться в юбку, рядом не наблюдалось.

Едва принцесса увидела разряженную толпу встречающих, она сильно пожалела, что не осталась в форте или не сбежала по дороге. Платье любой из фрейлин дало бы сто очков вперед её самому лучшему наряду. То, что шила экономка Бертрана в Сойке, здесь не сошло бы и за половую тряпку.

Если бы Шу была уверена в том, что на фоне всех этих расфуфыренных дам не выглядит жалкой оборванкой и дурнушкой, ей, пожалуй, легче было бы сносить бесконечные насмешки. На неё смотрели свысока все, начиная с ослепительно красивой старшей сестры и заканчивая горничной. Временами Шу так хотелось показать им всем, чего стоят яркие перышки перед силой Сумеречной магии — и пусть считают её Темной, пусть боятся, пусть бегут, едва завидев! Но она не могла себе этого позволить. И одетая в старое платье старшей сестры, найденное не иначе как в самом древнем сундуке с мышами и молью, принцесса Шу старательно прятала за опущенными ресницами недобрый лиловый отблеск.

На семейном собрании — Его Величество, сестра с мужем, Придворный Маг и немножко придворной шушеры, наподобие секретарей и приближенных фрейлин, — Шу благоразумно умолчала и о некоторых особенностях своего Сумеречного Дара, и ближайших планах по изучению этих самых особенностей, дабы уж совсем не пугать отца. Она всячески изображала из себя пай-девочку. Даже не поругалась с высокомерным Рональдом, поддакивая всей той чуши, что он нес в её адрес, и на его ядовитые реплики только скромно опуская взор — если б маг увидел выражение её глаз, они точно бы сцепились не хуже базарных торговок. Но как же хотелось испытать на нём свежеприобретенные навыки! И на старшей сестричке, чтоб не глядела на неё, как на отходы жизнедеятельности! И на фрейлинах Ристаны, хихикающих за спиной.

«Думают, не слышу? Или нарочно издеваются? Видите ли, страшненькая-то какая, да носик-то какой длинный, да причесочка-то жиденькая, да шагает-то как солдат на плацу, да платьице-то не сидит совсем, да кто ж на неё взглянет-то без слёз, принце-есса, тоже ещё! А вот вас бы к оркам! Или лучше мне, на недельку, для научных опытов!» — Шу старательно прятала свои мысли от Темного магистра, чтобы, упаси Райна, не дать повода ему или Ристане прицепиться и ещё сильнее унизить её перед отцом. Так, не поднимая глаз, она и сбежала, едва король отвлекся.

Продолжение семейного совета она уже наблюдала из своей комнаты, благо подслушивающим и подглядывающим заклятиям научилась в первую очередь. Было бы зеркальце и немножко чернил. То, что удалось услышать, её вовсе не обрадовало. Старшая сестра закатила отцу форменный скандал, требуя сослать «позор семьи» в самый удаленный монастырь, и выдала целую речь о пагубном влиянии Темной колдуньи на наследника престола. Все сводилось к одному — как можно скорее разлучить Шу с братом, спрятать подальше и забыть навеки. Не будь Шу дочерью короля, наверняка Её Высочество попросту потребовала бы специально для неё возродить древний обычай публичного утопления ведьм.

Видеть, как отец кивает словам сестры, было и больно, и обидно. От Придворного Мага она ничего другого и не ожидала — после того, как шесть лет назад он наотрез отказался обучать её. Но отец! Единственный, на чью любовь и защиту она продолжала надеяться все эти годы! Несмотря ни на что, верила, что когда-нибудь король вспомнит о своих детях, призовет к себе. Верила в то, что ссылка в Сойку — всего лишь мера безопасности. Но услышав мягкие увещевания, обращенные к Ристане, и неподдельное сожаление в голосе отца, отказавшегося все же запирать младшую дочь в монастыре, принцесса Шу поняла совершенно ясно, что ничего в отношении короля к младшим детям не изменится и в этот раз…

Что ж, сколько она себя помнила, единственным родным человеком, любившим её, был брат. Они всегда были вместе, и дальше им вполне хватит друг друга. А отец… что отец? На нем политика, заботы о благе государства. По крайней мере, он не позволяет Ристане даже приближаться к Кею и обеспечил принцу надежное убежище подальше от пылающей ненавистью старшей принцессы. В этом их с отцом интересы полностью совпадают, и достаточно. А все остальное Шу сделает сама, не ожидая милостей от судьбы.

Уезжая из столицы в Сойку, Шу увозила с собой твердую уверенность в том, что от дворца Суардисов ей и брату лучше держаться как можно дальше. И в том, что все равно придется сюда вернуться, рано или поздно, и выдержать битву куда как серьезнее, чем с орочьей ордой.

Фраю Дуклийону досталось гораздо больше монарших милостей и высочайшего внимания. На следующий же день по приезду королем был устроен большой торжественный прием, на котором генерала превозносили до небес, объявляли примером доблести и верности Отчизне, восхищались военным гением и героизмом. Младшую принцессу на прием не позвали, и ни словом не упомянули о том, кому же на самом деле Валанта обязана миром и спокойствием на ближайшие годы.

Получая из рук Его Величества престижный орден «Светлой Слезы», Фрай размышлял о двух детях, изгнанных и позабытых. О родительской слепоте, иногда идущей впереди политической дальновидности. И о том, что через несколько лет королю все же придется выбрать между сыном и старшей дочерью. Если за десять лет, что прошли с рождения наследника, Ристана так и не смирилась с тем, что трон достанется не ей, то нет никаких оснований для того, чтобы она переменила свое отношение к брату. И слава Светлой, что у принца две сестры, и одна из них, быть может, сумеет защитить брата не только от орков.

Кроме славы и ордена, монаршии милости продолжились приказом брать всю Синюю Гвардию и идти к оркам, то есть проводить карательный рейд на их территории, чтоб неповадно было. Но сначала сопроводить Её Высочество обратно в крепость Сойки.

По дороге к побережью, где и располагалась Сойка, принцесса пристала к нему на предмет взять её с собой, вроде как познакомиться поближе с самобытной орочьей культурой, да и материала для опытов не помешало бы, шаманов там пару… Посмотрев в честные сиреневые глаза, Фрай представил себе, что скажет Его Величество Мардук, если принцесса ввяжется ещё в какие-нибудь приключения, — а сомневаться в этом не приходилось, — и в самых изысканных выражениях растолковал Её Высочеству, что скорее сам раскрасит физиономию и присоединится к орде, чем ещё раз будет объяснять королю, почему его дочь не сидит мирно за вышиванием, а носится по горам и лезет в самые опасные места.

Её Высочество принцесса ответила адекватно, то есть показала генералу язык, пожелала удостоиться чести быть покусанным бешенным орком за неудобоназываемое место, и изобразила обиду, правда, ненадолго. Упрямо задранный подбородок малолетней колдуньи заставил генерала заранее пожалеть брата. Управляться с детишками и раньше было непросто, а уж теперь, когда Шу почувствовала вкус настоящей силы, удержать её от очередной авантюры будет едва ли возможно. И как бы Её Высочество не наплевала на все доводы и увещевания и не увязалась следом за гвардией — с неё станется.