Руины Камелота (СИ)

Покои короля были загромождены как обычно всякой всячиной. Книги, перья и свитки пергамента занимали почти каждую поверхность. Белый ковер из медвежьей шкуры, лежащий между коллекцией низких, богато обитых стульев — все расставлено случайным порядком перед огромным камином. Чайный сервиз, теперь остывший, стоял на углу ковра, ожидая слугу. Шторы были закрыты, создавая впечатление холодного мрака пещеры несмотря на середину утра.

У Габриэллы остались смутные воспоминания о том, какими были эти комныты, когда ее мать еще была жива. Определенно, тогда было меньше беспорядка. Со столов регулярно убирали, вытирали пыль, уставляли свежими цветами в огромных, красочных вазах. Шторы всегда были отдернуты, чтобы пустить солнечный свет. Габриэлла хранила как сокровище слабый образ матери, сидящей на одном из этих стульев у огня, пишущей письма или читающей переписку, пока частички пыли танцевали как светлячки в лучах солнца вокруг нее. Это были чудесные воспоминания, хотя и немного грустные.

К счастью король повел их мимо этой заваленной разным хламом комнаты в солнечную теплоту собственного балкона. Там был установлен стол с тремя стульями, расположенными вокруг него. В центре стола находилась маленькая, деревянная шкатулка, ее полированная крышка мягко отражала солнечный свет.

— Давайте присядем, — сказал король, опускаясь на самый большой стул. — Профессор Тоф поведает нам историю, прежде чем мы откроем эту очень любопытную вещицу.

Габриэлла была заинтригована, хотя не подавала вида. Она уселась на одном из стульев и оправила платье на коленях. Дэррик сел рядом с ней, так что принцесса оказалась между ним и ее отцом.

— Первая часть этой истории на самом деле принадлежит не мне, Ваше Величество, — сказал Тоф, медленно двигаясь вокруг стола и положив свои тонкие руки на деревянную шкатулку.

— Это правда, — ответил король, — но ты расскажешь ее намного лучше, чем я. Продолжай. Мы тебя внимательно слушаем.

Тоф кивнул и закрыл глаза на мгновение. Когда профессор открыл их снова, он смотрел на Габриэллу.

— Простите меня, принцесса. Некоторое из того, что я расскажу, вызовет неприятные воспоминания. Отнеситесь с пониманием, ибо это закончится хорошо.

Габриэлла кивнула, улыбаясь и слегка нахмурившись одновременно. Тоф начал говорить:

— Много лет назад, как вы, конечно, помните, в одну зимнюю ночь произошло нападение на этот самый замок хорошо организованной группы наемных убийц. Варвары с севера просочились в город по одному-два человека с целью убийства ваших родителей и захвата Камелота во имя императора Ауренция. Если бы не быстрые действия дворцовой стражи, эти люди могли бы претворить свой план в жизнь. Сэр Персиваль разбудил Вашего отца, который тут же распорядился, чтобы вы и ваша бабушка были вывезены из замка под защитой трех королевских охранников. Эти люди помогли вам бежать через вход для слуг, но были подкараулены у городских ворот. Там, ваши охранники отдали свои жизни, отбиваясь от убийц, пока вы с бабушкой бежали, укрывшись в крестьянской телеге с сеном. К вечеру следующего дня мародеры были, наконец, взяты в плен и казнены. К сожалению, как вам хорошо известно, злодеям частично удалось выполнить свой ужасный замысел. Ваша мать, королева, была убита в этих самых залах, оставшись одна, загнанная в угол хитроумным варваром, который сумел проскользнуть мимо охранников.

Тоф остановился на мгновение. Габриэлла почувствовала на себе взгляд Дэррика. Она взглянула на него и слегка улыбнулась. «Это грустно, — казалось, говорила ее улыбка, — но это было очень давно, и сейчас я в порядке». Дэррика это не убедило.

— Когда все было закончено, — продолжил Тоф, — ваш отец, король, был поражен горем, и все же его беды еще не закончились. Он послал людей, чтобы привезти вас из тайного места, из крепости на южной границе, но они нашли башню пустой, без признаков вашего присутствия. Кроме того, он узнал, что охранники, которые были назначены, чтобы защитить вас, были убиты. Он опасался худшего, но не отказался от надежды. Начались поиски, перерыли буквально весь снег в Королевстве с целью вашего местонахождения.

Наконец, спустя двенадцать дней ваш отец вспомнил о небольшом охотничьем домике у озера в восточных горах, куда его собственный отец, король Вильгельм Ксавьер Второй, иногда брал еще ребенком. Домик был отдаленный, практически забытый всеми, кроме его самого и его матери. Ваш отец предположил, что возможно там она укрылась вместе с вами. Отчаявшись, но не теряя надежду, он сам возглавил поисковую группу, перейдя снежную пустыню и, наконец, достиг озера и небольшого домика, который стоял на берегу. Король признал старое здание по сломанному флюгеру на крыше, и, конечно же, к удивлению и радости всех, он нашел вас обеих внутри, в целости и сохранности.

— Я помню, как будто это происходило вчера, — спокойно сказал король, протягивая руку, чтобы взять руку Габриэллы. — Моя мать ослабла от голода и утомительного путешествия, но она рассказала мне, как ты заботилась о ней, хотя тебе едва исполнилось семь лет. Она рассказала, как ты выходила каждый вечер, одетая в свой красный плащ с капюшоном в поисках зимних ягод и дров, как ты таяла снег, чтобы сделать питьевую воду, нагревая его на плите. Ты заботилась о ней, несмотря на то, что именно она должна была защитить тебя.

— И она поведала кое-что еще, — серьезно добавил Тоф, — то, что было тайной многие годы, известной только ей, мне и вашему отцу.

Он снова сделал паузу, его брови опустились в задумчивости. Габриэлла ждала, что отец прикажет профессору продолжать, но он этого не сделал. Наконец, девушка заговорила сама:

— Хороший секрет, если вы не намерены делиться им даже сейчас.

Тоф моргнул, а затем слегка улыбнулся. Габриэлла заметила, что, в настоящий момент профессор не казался ни застенчивым, ни глупым. Его одежда и кисточки сверкали в солнечном свете. Наконец, он опустил глаза, засунул руку в свой внутренний карман и достал свою палочку из черного ореха.

— Думаю, вы знаете правду, что я не настоящий волшебник, — сказал он, поднимая палочку вверх и вращая ее медленно между пальцами. — Конечно, я могу творить немного магии с помощью этой палочки, но эта магия не моя собственная. Власть принадлежит исключительно этой палочке как символу моего положения. Ее магия доступна любому, у кого хватило бы терпения и сноровки, чтобы научиться пользоваться ею. Она принадлежала Магистру Магии Гонту до меня и Леофрику до него. На самом деле, происхождение этой палочки относится к временам самого короля Артура, к великому Мерлину Амброзиусу, который создал ее. Именно он наделил эту палочку магией, и вы знаете, почему?

Тоф переводил взгляд с одного лица на другое, и Габриэлла понимала, что он не ждал ответа. Он глубоко вздохнул и ответил на свой вопрос:

— Потому что Мерлин был не просто человек, как я и другие до меня. Мерлин был настоящим магическим существом — колдуном. В те времена существовала живая магия, практикуемая обществом ведьм и волшебников, которые обитали среди нас и рядом с нами. У них был свой король, благородный волшебник по имени Кригл, а также свои собственные советы, суды и школы. Мир людей обращался к обществу волшебников в случае необходимости. Цари просили их мудрых советов и магической помощи. Это привело, конечно же, к созданию официального поста Королевского Магистра Магии, а сам Мерлин, который ходил среди этих стен, первый и последний истинный волшебник, который имел этот титул.

Но зависть возникла между царствами людей и их собратьями-волшебниками. Магию стали использовать не по назначению, даже о великом Мерлине ходили слухи, что он предлагал свои услуги любому королевству, имеющему достаточное количество денег, чтобы заплатить за них. И, наконец, произошел разрыв. Волшебный мир разорвал связи с миром людей. Королевство волшебников укрылось от нас для нашего же блага, а также для них самих. Их города были спрятаны от наших глаз, так что мы не могли видеть их или даже вспомнить, где они находились.