Разбитая мечта

– Эрик, – ее голос был подавлен, как же ей трудно сдерживаться, она слегка запрокинула голову, – Эрик, скажи мне правду, – она попыталась сглотнуть этот ком, – Пожалуйста.

– Нечего говорить…

– Зачем же тогда ты выставил меня за дверь? Что это значит? Кто ты, Эрик? Что ты за человек? – вот в этом и была ее главная ошибка. Я не человек, я живой труп, который жив только потому, что отбирает чужие жизни! Я зверь, охотник … кто угодно, но не человек!

– Это плохой человек. Я его ненавижу и не хочу, чтобы он, просто стоя рядом с тобой. То зло, которое от него исходит, убивает все живое вокруг. Он повинен в смерти родителей Дженни…– промах, – Наших с Дженни родителей…

– Зачем он тогда приходил?

– Не знаю наверное хочет снова отравить нашу жизнь… – я подошел ближе и взглянул ей в глаза, – Ты веришь мне?

– Я хочу в это верить, и заставлю себя поверить. А что мне еще остается? Может быть это глупо, но ты единственный дорогой мне человек, – я открыл рот, чтобы сказать то же самое, но она приложила руку к моим губам, – Тише, дай мне договорить. Я могу простить все кроме обмана. Даже если ты врешь, сделай так, чтобы я об этом никогда не узнала.

Она слеза все же нашла выход, блеснув, она покатилась по ее щеке. Я хотел чтобы ее здесь не было, но выпускать ее руки из своих я тоже не хотел. Я наклонился и стер ее губами.

– Я люблю тебя, Ева… моя Жизнь, моя Вера…

А в мыслях я добавил. Мой «туманный замок» и пусть он никогда не развеется, я просил об этом, но знал, что рано или поздно это исчезнет, ведь это всего лишь мираж.

Глава11.

(Эрик)

Ева спала. Она дышала тихо и ровно. Ее лицо выражало безмятежность. Наверное, она видит хороший сон, она слегка улыбнулась, и мечтательно вздохнула. Меня не устраивало то, как она клубочком свернулась на диване. Я поднял ее спящую на руки и отнес в комнату. Она даже не проснулась, наверное, очень хороший сон, что она не хочет с ним расставаться.

Я стоял возле ее кровати и наблюдал за моим спящим ангелом. Ее улыбка заставила меня опуститься рядом с кроватью, моя рука невольно потянулась к ее лицу. Жажда ее крови давно меня не мучила, даже моя вторая половина, половина принадлежавшая охотнику, была безумно в нее влюблена. Моя рука так и не послушалась веления разума, она тихонько дотронулась до ее щеки. Она снова улыбнулась…

– Спокойной ночи, мой ангел…

Я взял запасные ключи из ящичка, возле двери. Завтра верну. Что ж пора домой…

Я вышел на улицу. Эта ночь была прекрасна. Воздух был чистым и свежим, небо было ясным без единого облачка. Одинокая старушка луна щедро дарила свой тусклый свет земле. В городе все давно заснуло крепким сном, а вот в лесу жизнь никогда не замирала. Ночные птицы вышли на охоту, кролик бежал в страхе, перебирая лапками сухие листья. Но, где же мой друг? Вот и он. Тихонько шелестит своими крыльями. Адир – мой ручной сокол сапсан.

Он сел на мою руку. Я погладил его по голове. Два самых опасных хищника вместе…

– Что, Адир, как ты?

В ответ он чирикнул.

– Представляешь, какой твой хозяин дурак? Он влюбился в человека, представляешь?

Я снова погладил его по голове, но Адир завидел добычу , сорвался с моей руки и полетел. Он поймал маленькую одинокую птичку. Вот и Ева тоже была маленькой одинокой птичкой, которую окружали далеко не ее сородичи. Черт! Как же я устал от собственных мыслей. Как же я устал жить в вечном страхе, что меня разоблачат.

– Лети, Адир, лети… Тебя, то уж никто не разоблачит, ты тот, кем являешься.

Я вернулся домой. Вениамин все еще был в нашем доме.

– Пришел, – сказал он со своей самой язвительной улыбкой.

– Как видишь.

– Отвел, свою девочку домой? Интересно, сколько ей еще осталось? – он демонстративно закатил глаза.

– Заткнись, Вениамин! – процедил я сквозь зубы, я уже начинал терять самообладание.

– Парни, парни, – вмешался Гаспар

– Хочешь сказать я не прав. Но, Эрик, ты же не успокоишься, не успокоишься до самого конца.

– Тебе еще раз повторить?! Заткнись!

– Знаешь, а я придумал решение! Убей меня! Давай! Освободи ей место! Хотя нет второго ученика, тебе вряд ли позволят создать. Тогда убей Дженни, она ведь тебе надоела.

– Следи за языком, Вениамин! – вмешался Гаспар.

Но Вениамин и не думал молчать: – Ты же был приближенным Германа, – раньше я действительно занимал место Джамы, – Ездил с ним везде, был всем так нужен, следил за выполнением правил, а теперь сам главный их нарушитель!

– Так вот, что тебя всегда бесило. Что Герман тогда выбрал меня, а не тебя,– неужели Вениамин это помнит, помнит наше состязание за это место, что он меня победил, но Герман его не выбрал, ведь это было лет двадцать пять назад,– Да? – я отвернулся и засмеялся, – Завистливый придурок!

Я шагнул в сторону, но далеко уйти мне не дали. Вениамин кинулся на меня. Мы пролетели через всю комнату. Я ударился об стенку, по ней пошла трещина. Ну, шикарно мы еще и разбомбим мой дом. Но мне даже не дали насладится дракой. Гаспар оттаскивал Вениамина от меня.

Вырываясь из его рук, он крикнул мне: – Твоя девчонка умрет, в этом я подсоблю!

Я дернулся с места, чтобы задушить эту тварь. Но легкое прикосновение рук Дженни остановило меня…

Опять мрак, темнота, но она не пугала меня, как раз таки наоборот…

Глава 12

(Дженни).

« Убей Дженни, она же тебе уже надоела!» – эта фраза отголоском звучала в моей голове. Она повергла меня в замешательство. Я стояла над, лежащим на полу, Эриком и смотрела на его лицо. Вениамин, какой же ты подлец! Что же ты задумал?

Гаспар, выставив его за дверь, подошел ко мне, как обычно очень тихо. Его руки опустились мне на плечи.

– Джен? – прошептал он, – Идем.

Он аккуратно отвел меня от Эрика. Как же хорошо, что он рядом! За два месяца нашего знакомства, я очень привязалась к Гаспару. Когда он был рядом, по телу разливалось приятное тепло, а сердце начинало биться с двойной силой. А когда его не было, я чувствовала тягучую тоску, усталость, одиночество. Мне был необходим мягкий, нежный взгляд его светло-голубых глаз, его улыбка, золотистый перелив его волос. Но между тем я ничего не хотела взамен, ничего… Интересно, это и есть любовь?

– Джен? – обратился он ко мне, усаживая меня на диван, – Не слушай Вениамина. Эрик тебя очень любит, ты для него очень дорога…

– Я знаю. У меня нет причин сомневаться в Эрике. Но вот Вениамин, – я покачала головой.

– Что Вениамин?

– Он что-то задумал. И я очень боюсь…

– Не бойся, – он обнадеживающе меня обнял, – Он тебя не тронет, я… мы не позволим.

– Да, я не за себя боюсь! За Эрика! Точнее не за Эрика, за Еву слышал, что он сказал: « Твоя смертная девочка умрет!». А если он ей навредит или того хуже убьет, – я сморщилась от ужаса, – Представляешь, что будет с Эриком?

– Страшно представить.

– А если в следующий раз они сцепятся и их не кому будет разнять. Эрик не победит!

– Ну, ты его недооцениваешь.

– Вениамин его уже один раз победил. Он сильнее и хитрее, Эрику с ним не справится!

– Нет, Нет, это просто невозможно. Это же все-таки клан.

-Домашние кошечки, да? Так одиночки называют нас? – я сначала сказала, а потом подумала о последствиях, – Прости. Я просто переживаю, я…

– Тише, – он приложил палец к моим губам. От этого жеста мое сердце застучало, наверное, сто сорок ударов в минуту, – А чем плохо быть милой домашней кошечкой, лучше же чем старым, злобным, ободранным, дворовым котом.

– Ты не злобный и не ободранный, – я провела рукой по его густым светлым волосам.

– Джен, – он взял мою руку и приложил к своей щеке, – какое же у тебя доброе сердце, на двоих хватит.

– А у тебя злое?

– Все доброе в нем уничтожили…

– Это не правда!

– Правда, Дженни. Я был одним из самых злобных одиночек. Я никого никогда не любил. Я думал, что мое сердце зачерствело и больше никогда не познает это чувство, – он встал и отвернулся к окну.