Нарушители равновесия

варгу, чтобы он поостерегся нападать на нас — мы готовы. Мать Болот следит за каждым вашим шагом…

Пора было отвечать, но Велга подняла руку:

— Еще одно… Мы посылаем эти условия в Савмат, к Светлому. Но одновременно мы шлем гонцов к Великому Хэйкану Шету, а также ко всем соседям, в том числе в Валин. Пусть они рассудят, кто прав в нашем споре. И кто будет виновен в крови, если она прольется…

Удар был точен, и молодой Кей на миг онемел, Да, это будет страшно. Хэйкан поймет, что в Ории неблагополучно, а улебы, сиверы, харпы и все прочие отныне будут знать, на каком языке им говорить с Савматом. А ведь отец болен…

— Хорошо… — слова рождались трудно, язык почти не слушался, — Я п-поставлю в известность б-брата…

Улад хотел сказать что-то весомое, предостеречь, напомнить — но с ужасом понял, что начал заикаться. Оставалось откланяться, точнее, коротко кивнуть — и уйти. Уже у края поляны Уладу показалось, что Велга улыбается ему вслед. И это было самым страшным…

…Девушку он увидел еще один раз, перед самым отъездом. Вешко уже спустил на воду челнок и погрузил в него мешок с провизией на обратный путь. Улад заметил, что на этот раз его молчаливый проводник был подпоясан мечом — и не скрама-саксом, а настоящим франкским. Даже это вызвало раздражение. Ведь меч еще недавно принадлежал кому-то из Кеевых кметов — перед тем, как Вешко снял его с трупа…

Велга появилась неожиданно, и Улад невольно отступил на шаг, словно увидел призрак. Девушка заметила это и усмехнулась:

— Я испекла тебе лепешек на дорогу, Кей Улад. Возьми…

Первым порывом было выхватить из ее рук сверток, бросить его на землю, но Улад вовремя опомнился. Он посол, он Кей, он не должен терять лица…

— Спасибо, — на этот раз язык, к счастью, вел себя как должно. — Я бы предпочел мухоморы.

Он постарался усмехнуться как можно беззаботнее. Велга покачала головой:

— Ты злишься на меня, Кей. Напрасно! Пока мы враги, но можем стать друзьями. Мы — и наши народы. А сейчас попытаемся быть справедливыми друг к другу…

Улад постарался ничем не выдать себя. Справедливыми? Да, пожалуй…

— Ты… Очень умна, Велга. Умна и красива… И я ненавижу тебя, Болотная Гадюка!

Девушка побледнела, но ничего не сказала лишь ее плечо знакомо дернулось. Улад, не удержавшись, взглянул ей прямо в широко раскрытые серые глаза, но вместо ответной ненависти заметил лишь боль.

Сварг слушал внимательно, не перебивая В большом шатре не было никого, даже Порада убедившись, что разговор предстоит серьезный, поспешила исчезнуть. Улад рассказывал все как было ничего не скрывая, не замалчивая. Закончив, он с тревогой поглядел на брата.

— Молодец! — поднял голову тот. — Все отлично! Прекрасно справился, братишка!

— П-правда? — обрадовался младший, даже не замечая, что вновь стал заикаться. — Я б-бо-ялся…

— Меня? Или ее, твою сероглазую? — хохотнул Сварг. — Эка ты се расписал!

— Она не м-моя…

— Правильно! Она наша. Но от своей доли я отказываюсь… Слушай, братишка, а давай-ка я тебе ее и