Кедровый лохотрон (СИ)

Но ладно, — махнул он рукой. — Ты вот что….

Травник прервался, молча глядя на почти потухший костёр.

Мы с кузнецом спросить хотели. Эти твои слова насчёт выкупа нашего долга — это что, серьёзно?

— Серьёзно, — равнодушно отозвался Сидор. — Наша компания заинтересована в найме вас обоих к нам на работу и готова пойти на серьёзные траты. Мы готовы выкупить ваш долг в обмен на вашу работу. Точнее — твою, — кивнул он на Травника. — Ну а кузнец, это уже так, паровозом пойдёт, поскольку вы оба всегда ходите вместе и вместе же всегда занимаетесь всеми своими делами.

И ещё, последнее. Нам нужны и свои питомники, и действующие плантации кедра. За это мы готовы сейчас разом рассчитаться с вашими заимодавцами. И даже я готов пойти на какие-то формы аренды вами земли здесь, чтоб вы могли создать свой питомник и спокойно выполнить свои обязательства по договорам. Но, ни о каких бесплатных подарках, на что вы видимо, рассчитываете, не идёт и речи. Долг вернёте полностью. И помимо этого ещё и отработаете, так сказать, проценты, в виде своего труда.

— Ну и какая между вами с Головой разница, — криво усмехнулся Травник. — Что тот со своей братией семь шкур с нас норовят содрать, что ты норовишь к этому же "приятному" процессу примазаться. Только ты ещё и в дружбаны играешь.

Немного помолчав, Сидор негромко заметил.

— Я в дружбаны, как ты выразился, ни с кем не играю. Как не играю и в халяву. Не нравится — не ешь. Можешь со своей проблемой справиться сам — справляйся. Мои условия вы знаете. Если будете готовы на них пойти — скажите. Где меня найти ты тоже знаешь.

Поднявшись с камня, на котором сидел, Сидор неторопливой, усталой походкой двинулся к своему месту на камнях рядом с полуразобраной стеной какого-то здания, буквально в двух шагах от костра.

— И последнее, — хмуро бросил он, остановившись на миг. — Надумаете сразу с нами рассчитаться по долгам, продав свои изумруды — цены наши вы тоже знаете. Нет — будете вы и ваши потомки отрабатывать лет сто такую колоссальную сумму своего долга, пока не рассчитаетесь. Потому как долг висит на вас, а не на всех остальных членах вашей общины.

Так что — думайте, что вам выгоднее? Продать сейчас мне свои изумруды, так сказать, по дешёвке, или чахнуть над златом, в безнадёжной надежде когда-нибудь потом продать их за очень большие деньги. С постоянной угрозой для своей жизни, как я понимаю, — невесело ухмыльнулся он.

Думайте.

Бросив напоследок прощальный косой взгляд на молчаливых мужиков, отвернулся и пошёл устраиваться спать на своё место.

Присев на разложенное среди камней своё ложе, он устало, с удовольствием растянулся на нём, и негромко, тихо, но так что его хоть и едва, но отчётливо было слышно у костра, проговорил:

— А насчёт разницы, отвечу. Нам ваши кедровники без надобности. У нас и со своими головной боли хватает. Я, конечно, могу ошибаться и вся эта история никак с ними не связана, но тогда вам действительно нечего бояться и незачем здесь сидеть. Возвращайтесь в город и решайте на месте свои проблемы. Сами, без нас. И больше не морочьте мне голову.

Помолчав немного, негромко спросил:

— Ну так что, решили что насчёт саженцев? Будете продавать?

— Нет, — флегматично отрезал Травник. — Эти двести — нет. А вот другие, ещё двести тыщ, не против, если ты не будешь упираться и не будешь трогать то, что уже сделано. И выделишь ещё два новых участка своего поля, там у Тупика под это дело. Ещё двести гектар. Ну, и здесь, двести, триста, сколько потребуется.

Если согласен, в крепость весточку я передам. Завтра же, с голубем. Чтобы ребята и поле тебе там подготовили, и сколько тебе надо, саженцев по сусекам наскребли. Чтоб ты не сомневался в наших словах. Думаю, к концу зимы всё соберём, если здесь и сейчас договоримся.

— "Ну вот, — угрюмо подумал Сидор. — Стоило устроить скандал, как сразу пошёл на попятную.

Ну и как с ними после такого работать? Машку бы, дуру, сюда, на разговор с этими хитрыми и упёртыми татарами. Враз бы пропало всякое желание связываться".

— Только вот зачем они тебе? — деланно недоумённо поинтересовался Травник. — Семьдесят лет ты точно не проживёшь.

— Кедровник посажу, детям останется, — пожал плечами Сидор. — На что же ещё?

— А кедровник на что? — настырно поинтересовался травник. — Через семьдесят лет, когда уже ни тебя, ни меня, ни Рима не будет, эта плантация даст первый урожай, а на нормальную производительность выйдет ещё через лет тридцать. Оно тебе надо?

— Вырастет кедр — шишку даст, — флегматично, с отчётливо различимыми насмешливыми нотками откликнулся Сидор. — Шишку соберём — продадим. Продадим — деньги будут. Не у меня, так у моих потомков.

Зачем же ещё нужен кедровник, как не за деньгами? — с усмешкой пояснил ему Сидор.

— Не хочешь говорить, — понимающе кивнул головой травник. — Ну да это дело твоё.

— Значит, по данному вопросу, будем считать, что предварительно мы договорились, — удовлетворённо констатировал он.

— Предварительно, — усмехнулся Сидор. — Весьма и весьма предварительно. Посмотрим, что вы предложите ещё.

— Теперь давай по тому, что мы тебе говорили о водоёме, — вернулся к интересующему его вопросу Травник.

Если хочешь быть единственным владельцем крупного источника воды во всей этой сухой долине, то это возможно. Собственно, так раньше оно и было. Эта усадьба контролировала водоём с плотиной, где собиралась вся вода с гор. Потом, она системой открытых каналов, мощёных когда-то камнем для предотвращения фильтрации, обеспечивала самотечный полив всех нижележащих земель.

Золотое дно, — усмехнулся он.

А потом, — Травник снова скупо улыбнулся, — кто-то очень умный хорошо постарался, и перекрыл все водотоки, ведущие в эту долину с гор, отведя частью их на другой склон горы и перенаправив сток в бассейн нашей реки Каменки. А другой частью вообще перекрыв весь сток, создав сеть глухих, бессточных озёр. Создав тем самым угрозу внезапного прорыва новых плотин и разрушительных селей в низовьях.

В общем, мы со своими мужиками примерную схему работ по восстановлению водотока составили. Так что, ты её посмотри при случае. Можешь сам с этим возиться, можешь нас нанять.

Как мы поняли, никакого совместного производства не будет?

— Правильно поняли, — негромко отозвался Сидор, лёжа на спине и разглядывая высокие звёзды в ночном небе.

Травник молча согласно кивнул головой, как бы отвечая на собственные мысли.

— Ну тогда решай сам, — неторопливо и обстоятельно продолжил он. — Если закажешь работу нам, взрывчатка у нас своя. Искать и тратиться уже не придётся. За работу возьмём дорого, сразу предупреждаю. Хочешь сэкономить — делай сам. Нет — так мы работаем за пять тысяч.

Но чтобы ты не думал, что это дорого, сразу скажу, что две трети цены — стоимость взрывчатки. И то, только потому, что морскую мину разряжали мы сами. Так что в этой стоимости и цена за риск сидит, — усмехнулся он. — И если бы она рванула, то мы бы с тобой сейчас здесь не разговаривали.

— А если я у вас куплю всю вашу взрывчатку и сделаю всё сам, дешевле? — слегка заинтересованно Сидор повернулся на ложе в сторону травника.

— За пару тысяч мы бы тебе её продали, — флегматично отозвался тот. — И за десяток детонаторов ещё сотен пять. Итого две с половиной тысячи только за взрывчатку. Сколько тебе обойдётся работа — решай сам. И можешь взрывчатку дешевле не искать, — усмехнулся понимающе он, — не найдёшь.

Всегда, самое дорогое это оружие, — мрачно усмехнулся Сидор, согласно кивнув головой. — А сами вы сделаете за пять? И со своей взрывчаткой и с детонаторами? Так?

— Так! — согласно кивнул травник. — Только учти, если нам не хватит того, что у нас есть, придётся ещё докупать. Но это уже за твой счёт.

— А у вас взрывчатки только с одной морской мины, — задумчиво протянул Сидор, непонятно, то ли утверждая, то ли спрашивая.

— Хорошо, — нехотя кивнул он. — Договариваемся на пять. И если не хватит взрывчатки, то я докупаю за свой счёт.