Клинки Керитона. Трилогия (СИ)

   -- Давай, -- поддержал его Тэйд. -- Осторожнее только осматривайся.

   -- Я так думаю, -- Саима уже скинул одежду и лез в кадку, -- делать нам ничего не надо. Уф, хорошо. Поглядим, как пойдёт, а там и решать будем. А-а! Ты чего ждёшь-то, когда вода остынет?

   Но вода, к общему удивлению, остывать и не собиралась и оставалась на протяжении всего времени такой же тёплой, как и в самом начале, когда Тэйд первый раз коснулся её рукой.

Глава 36. Братья Этварок и Кинбаро Ро

Неделя до основных событий

   -- Убийца! Вернись! Вернись, трус, убей и меня тоже! -- закричал Питтарк Доку, посылая вдогонку Карбааку смачный плевок. Он приподнял истекавшее кровью тело Фири Гана и приложил ладонь к его груди.

   Лицо Карбаака потемнело от гнева, он дёрнулся и вытащил меч на ладонь; Лил же, желая удержать брата, накрыла его руку своей.

   -- Уйдёмте. Он не в себе от горя. Они были друзьями.

   -- Ты слышала, что он сказал? -- с пафосом вопросил Карбаак, вырываясь так настойчиво, что взлетевшие полы его табара, казалось, приняли участие в его гневе.

   -- Никто: ни он, ни вы -- не сможет отрицать, что я говорю правду, -- выпалил Питтарк Доку, поднимаясь на ноги. Он был безоружен, а потому не спешил кинуться на обидчика. -- Вы, как никто, боялись его! И убили! -- он поднял с пола перепачканный кровью гримуар в кожаном переплёте с латунными уголками и со всего маху хлопнул им о стол.

   Звякнула лампа. В воздухе зависло пыльное облако.

   -- Допустим, вы правы. И что дальше? -- Карбаак прилагал все мыслимые усилия, чтобы избежать вырывавшегося из него чиха.

   -- И вы ещё спрашиваете? Лишь трусы убивают тех, кого боятся! С таким же успехом вы могли вонзить нож Фири в спину и показать, чего стоит ваша храбрость. Несмотря на всё своё могущество, вы струсили и убили его под видом честного поединка!

   Карбаак сбросил руку Лил и, сделав шаг в сторону Питтарка Доку, обнажил меч и взмахнул им, и... наконец, чихнул. Сестра снова схватила его за руку и попыталась удержать на месте, но тоже чихнула.

   -- Нет! Ради Великих, успокойтесь!

   -- Не удерживайте его, сиита Лилам, -- неистовствовал Питтарк. -- Не мешайте ему... А-а-а-а! -- не удержавшись чихнул и он.

   И тут Лесия не выдержала и рассмеялась.

   Прерванный на полуслове Меем заметно смутился:

   -- Ну что опять не так? -- обиженно всплеснул руками нуйарец. -- Что, Лесинька, что?! А-а-а! -- он снова чихнул.

   Темнота быстро сгущалась, импровизированная сцена освещалось одной стоявшей на столе лампой, являвшейся частью реквизита. Было ясно, что "Труппа Братьев Этварок и Кинбаро Ро" намеревались добраться до конца своей "Трагедии дома Цома или сигилла Кхкерно", прежде чем взойдёт Оллат и ночь опустит свой занавес.

   Они были обычными бродячими актёрами, но тем не менее неплохо разбиравшимися в своём ремесле. Вечно пьяный Акимошка по прозвищу "Чашка вайру", игравший Карбаака, к примеру, вполне правдоподобно изобразил смесь лютого гнева и мятущейся совести. Роль Питтарка Доку удалась толстяку Меему не хуже, хотя тут, скорее всего, помогла экстравагантная внешность актёра: у него была аккуратная раздвоенная зелёная бородка с белыми концами, усы пером и лохматые подвитые книзу брови. Девица Лил в исполнении Зафуты была чудо как хороша и натуральна, впрочем, с внешними данными литивийки можно было вообще не играть -- просто показываться с небольшими интервалами на сцене. Кланяться, демонстрируя публике шикарную грудь. Крутить бёдрами и строить юнцам глазки. Одно это могло обеспечить труппе стабильный доход. Фири Ган был сыгран, хотя... что там сыгран, несчастному Фири всего-то и надо было, что стонать и вызывать жалость, что с успехом изобразил золотоволосый красавец Рол-бово, помимо прочего вызывавший у сиит и менее породистых девок не только оную, но и регулярные томные помрачения, сопровождаемые полуобморочными состояниями.

   И пока эти четверо, с позволения сказать, лицедеев вглядывались во мрак, заполнявший двор, недоумевая, кто посмел прервать репетицию, она изобразила поросячий хрюк, хриплый и совершенно неуместный, и вышла на свет.

   -- Лесия, деточка, ну нельзя же так... прямо посреди представления. В мгновения творческого экстаза, в коем слились мы...

   -- Репетиции, -- поправила она велеречивого нуйарца.

   -- Не суть важно, деточка. Служители высоких муз...

   -- ...Заблеял старый козлище, -- на этот раз Меема оборвал Акимошка. Несмотря на то, что репетиция была прервана мгновение назад, его руки уже ласкали пузатую бутыль.

   -- Заткнитесь вы там, -- раздался из глубины фургона хриплый голос Пунгиса. Лохматая рыжая голова высунулась из-под полога, его заспанные глазки утонули в опухших веках. -- Я вам сейчас, -- погрозил им кривым пальцем пьяный менестрель.

   -- Молчать, -- рявкнул нуйарец, не тратя лишних слов, -- распустились, Хорбутовы рыла.

   Голова Пунгиса тут же исчезла, Акимошка икнул и отставил бутылку -- он был явно удивлён.

   -- У вас два вечера, градды, -- громко, так, чтобы было слышно всем, сказала Лесия, -- мы уезжаем.

   -- Да, но я рассчитывал... я думал...

   -- Что я могу поделать, я и сама была бы рада остаться. Если вы припомните, уважаемый Меем, у нас договорённость до четвёртого дня тину. Это завтра. Я и так накинула день.

   -- А запланированное представление в Гевере? -- красавец Рол-бово, он же убиенный Фири, поднялся на ноги; его лицо и руки были измазаны свиной кровью для придания трагической сцене пущей убедительности.

   -- У вас целых два дня, если поторопитесь, вполне можете успеть.

   -- "Спящей Неорой" в Гевере никого не удивить, а "Трагедии Цома" ещё не готовы, -- давя икоту, попытался возразить Акимошка.

   Лесия отступила на шаг назад и сделала Меему жест ладонью, недвусмысленно давший понять нуйарцу, что ему придётся самому разбираться с распустившейся труппой.

   Пока Меем спорил с Рол-бово и Акимошкой, она подошла к фургону, внутри которого прятался Пунгис, и постучала по деревянному ободу.

   Стенки были расписаны золотыми буквами. "Труппа Братьев Этварок и Кинбаро Ро" -- гласила вычурная надпись. В центре красовались два тигра, задний план заполняли жонглёр и изрыгавший пламя медведь.

   -- Вы действительно думаете, что Гевер -- это то место, где вы хотели выступать? -- всё же она решила прийти нуйарцу на помощь.

   Меем склонил голову набок, прищурил правый глаз.

   -- Мы едем в Таррат, а после во Вьёльс, на Ситац, если захотите. Вы прекрасно знаете, что за публика ждёт нас там, на вашем месте я оставила бы в покое несчастного "Цома и сигиллу Кх...Хкр... Ркх..."

   -- ...Кхкерно, деточка, двенадцатый демон дома Лорево, -- обветренное лицо нуйарца расплылось в ехидной улыбке. -- Но в Таррате и Вьёльсе небезопасно.

   -- Об этом не беспокойтесь, безопасность я гарантирую.

   -- Уф, это совсем другой разговор...

   -- ...и другие деньги, -- крякнул Акимошка, отирая рукавом бутылочное горлышко.

   -- На вашем месте я достала бы из реквизитной кожаные ножи и усиленно репетировала "Ксамарка и Фижу". Или вот "Псы Вьёльса", к примеру, -- Лесия села.

   К этому времени на площади стало совершенно темно, несколько фонарей вспыхнуло по краям сцены.

   -- Хорошо, деточка...

   -- Да, вот ещё что: когда мы покинем Дохту, с Лесией и деточкой должно быть покончено, я желаю вновь стать Лорто Артаной.

   -- Как скажете, сии... деточка, -- Меем взял раздвоенную бороду в кулаки и довольно покивал головой, явно прикинув размеры предполагаемого барыша. -- Надо усадить Пунгиса рисовать объявления, -- он сложил губы уточкой и задвигал ими.

   Лесия одобрительно кивнула.

   -- Есть мнение, что в городе, где три четверти не умеют читать, Пунгисовы каракули не помогут, -- усмехнулась Зафута.