Всадники Ветра (СИ)

Но даже если попытки отыскать эту «дорожку» выглядели невозможными даже для Роупа, я не никак ее не находила. Теперь это злило не только наставника, но и меня, и постоянно огрызаясь на его замечания, потихоньку отдалялась от своих волков, хотя те не обижались. Они больше моего понимали, что это обучение нужно, просто необходимо, хотя порою выглядело не с лучшей стороны, но он было интересно. И я каждое утро начинала со своих тщетных попыток отыскать «дорожку» к Роупу, и каждый вечер заканчивала с тем же, с чем и начинала. Но услышав негромкую фразу своего несдержанного наставника, что даже самые глупые ученики умеют это делать со второй попытки, я загорелась желанием доказать свои способности. Пусть Роуп и извинялся, сваливая все на то, что он тоже устал от бесплодного ожидания, я не находила в себе сил простить. Нет, не его, а именно свое допущение. Как так? Думала я, ведь не может быть такого, что не подастся моему восприятию и интеллекту. Посмотрев на задание с другой стороны, ощутила невиданный прилив сил.

Я сидела на стуле, Роуп — напротив меня, за окном хмурилось тучами и дождем утро, но нас это не интересовало. Окунувшись в поток наслаждения Динео, сосредоточилась так, как никогда не пыталась, и вглядывалась в плещущуюся силу вокруг себя. Тускловатые из-за непогоды вспышки живых существ поначалу отвлекали, но потом удалось отыскать точку равновесия, когда всполохи жизни отодвинулись на второй план зрения. Все мое внимание пало на Динео, я изо всех сил стремилась отыскать ту самую «дорожку», о которой бесконечно толковал Роуп. Но теперь я пошла от конечной точки своей цели к начальной, а не наоборот, как я это делала раньше. И, клянусь, глаза открылись на то, что раньше действительно дрейфовало на поверхности магии. Тонкая нить, не «дорожка», это слишком громкое название, тянулась к Роупу, и я сумела по ней последовать и наладить контакт с парнем, как будто бы я его коснулась. Чуткий волчий слух уловил, как наставник вздрогнул от неожиданности — он уже потерял надежду, что я когда-нибудь сумею это сделать.

«Наглый мальчишка», — сообщила я ему и, довольная собой, открыла глаза.

На лице Роупа смешалась гордость и обида, но все-таки преобладало первое чувство, и для меня оказалось слишком приятным слушать его похвалу.

Но на этом мои мучения не закончились. То что я дотянулась до Роупа, еще не означало, что получиться сделать тоже самое и наконец узнать свой Первый Свет. Об этом мой друг любезно напоминал мне каждый день, и я только уныло терпела его мелкое ехидство — паренек явно обиделся мысли, которую передала ему при контакте. Теперь если выдавался удобный случай, то Роуп обязательно ядовито шутил, вечно сбивая с толку. Я попыталась объяснить ему это, но юный учитель только отмахнулся, сказав, что просто пытаюсь найти причину уберечься от его остроумных слов. Не стала разочаровывать парня, что шутки его были скорее средней тухлости, напоминая о гниющей рыбе на побережье, чем остроумными. Но парнишка не отличался такой же тактичностью, что и я, так что каждый провал встречался его странным восторгом в сочетании с раздражением. Помимо усмешек он успевал еще излить кучу претензий и недовольств.

Наконец, через несколько дней, яд истощился в Роупе, появился шанс реально концентрироваться на своей задаче, и я продолжала изводить себя в бездумных попытках. Волки теперь не так радужно отзывались об обучении, ведь не возникало желания тратить время даже для того, чтобы поесть или поспать. Роупу приходилось почти насильно кормить мое тело и укладывать в постель, в то время, как сознание беспрестанно тянулось к Первому Свету, образ которого я даже не могла удержать в голове. Но вечные окрики учителя вернули к реальности, получалось отрываться от своей напряженной работы, хотя и удавалось это с трудом и не надолго, к сожалению. Роуп старался радоваться хотя бы моим успехам. Я без труда отыскивала нити к людям, которых знала мельком, случалось даже так, что общалась с Морпом, сидя в своем доме. После этого случая Авлонга похвалил моего наставника за упорные труды, и загадочно бросил пару слов о Первом Свете, не подозревая, что друг уже проболтался мне на эту тему. Предавать Роупа не было в планах, так что приходилось делать удивленный и радостный вид, хотя сознание в это время страстно желало продолжить свои попытки дотянуться. Но к неудовольствию, волчьему и моему, вскоре Роуп запретил это делать, и если ловил за этим занятием, то я получала нехилую выволочку, хотя парень даже пальцем меня не касался, поэтому Алди не находил причины перегрызть ему горло. Но в тайне от наставника я упрямо искала свой Первый Свет, это преобразилось в некое маниакальное желание разума.

И вот все мои труды заслужили оглушительный шквал радости и восторга. Даже Роуп не сумел скрыть своего удивления, но вместе с тем и бездумной гордости за свою ученицу, ведь мне действительно удалось дотянуться до Первого Света. Не знаю, что мог чувствовать наставник, когда я это ощутила, но память мне отказывала. Как я не пыталась вспомнить потом, образ ускользал из поля зрения и восприятия, раздразнивая и зля, но способности не унимались, теперь отчаянное любопытство завладело мыслями. Пусть я не могла точно сказать, кого или даже что видела, сознание прекрасно воспроизводило тот экстаз, который захватил полностью и без остатка.

Это было похоже на то прикосновение большого сознания, с которым я столкнулась на дороге, но только в несколько раз приятнее и глубже. То же самое огромное существо ворвалось в пределы рассудка, обволакивая наслаждением и радостью. С доверием бросившись к нему, прочувствовала крепкую нить, которая так же, как и та между мной и Роупом, дрейфовала постоянно на маги незамеченная. Проклиная свою глупость, со всей силой и страстью отдавалась Первому Свету, который я обрела именно в тот момент. Да, тогда-то я и поняла, почему люди Динео выбрали такое имя наставникам для себя. Словно глаза открылись на то, что было привычным, будто трава стала вдруг зеленее, а воздух свежее. Нет, здесь ничего не напоминало о любви или мечтах, просто мир фантастический преобразился после этого единения. Даже волки понимали всю серьезность и нужность Первого Света. Нет, они даже ему безгранично доверяли, как будто знали его уже очень давно, такое в Алди и Нилли я увидела впервые после того, как они пришли от Иных. К ним они испытывали то же самое, что и к Первому Свету. Но я не в силах строить умозаключения, потому что экстаз и радость рассудка и тела возобладала над прочими сомнениями, пусть что-то казалось необычным или даже абсурдным, мой мозг не был в состоянии конструктивно мыслить или совершать какие-либо выводы. Я послушалась совету Роупа, которому неизвестно как удалось пробиться сквозь пелену удовольствия, туго обвившую тело, и отдалась этому огромному сознанию, тут же испытав нечто среднее между рождением и смертью. Да, не знаю, как облечь это в слова, но именно так все и было. Я умерла, но тут же родилась, но с другими представлениями о мире. Контакт с Первым Светом убедил, что Роупа необходимо слушаться.

— Это…

— Не надо, Эв, я сам это пережил, — перебил Роуп, но я не обиделась, потому что, признаться честно, не сумела бы рассказать ему всей правды.

— Первый Свет приказал тебя слушаться, — задумалась я, пытаясь отыскать на разглаженном спокойствием лице наставника признаки обеспокоенности.

— Отлично, вот сейчас ты и займешься Хлыстом, — я недовольно сморщилась, мне казалось, что все уже давалось с легкостью, — да, Эверин, — надавил Роуп.

— Но все и так получается! — попыталась я возразить, но наткнулась на синий лед в его глазах.

— Нет, Эв! — разозлился Роуп. — Когда все будет «и так получатся», я начну учить тебя другому! — он осекся, но было уже поздно.

— Что? — заискивающе подтолкнула я, загораясь непомерным любопытством, которое усилилось из-за ускользания образа Первого Света, наслаждение от встречи с которым до сих пор не покинуло ни тело, ни душу.

— Я буду для тебя Первым Наставником, — вздохнул парень.