Империя (СИ)

– Убить мразей надо! – передавая пергамент Мартину, прорычал Понтий.

– За этим я к вам и пришел.

– Я помогу, парни, – почесывая подбородок, промолвил Ратибор.

– Нет, дружище. Ты останешься здесь и в случае чего прикроешь нас, придумав какой-нибудь предлог нашему отсутствию. А вы тихо покиньте лагерь через тайный проход, который сделал Ромул и про который никто не знает, кроме нас, и спрячьтесь в лесу у большого камня.

– Там, где германцы приносили жертвы своим богам?! – злобно усмехнулся Мартин.

– Именно! Принесем и мы жертву нашему богу! – яростно произнес Луций, не понимая, к чему он сказал эти слова, которые будто случайно вырвались из него. Ему хотелось отблагодарить Марка за то, что тот привел к ним этих подлых и мерзких льстецов, и теперь он мечтал отдать должное своему покровителю именно таким жутким способом. В этот момент отблагодарить его он возжелал даже больше, чем отомстить. – Ступайте туда, я заманю их к вам.

Луций встретил Андриана и Келестина у колодца. С ними стоял солдат, который им что-то объяснял и показывал, а когда увидел центуриона, громко произнес:

‑Так вот же он!

Луций поспешно подошел к ним и, окинув взглядом легионера, спросил:

– Кто такой? Из какой центурии?

– Брут Актавий! Из восьмой! – вытянувшись по струнке, на одном дыхании отрапортовал воин.

– Свободен, – поворачиваясь к сенаторам, буркнул центурион.

– А мы тебя искали.

– Да неужели? Удивительно, какие иногда случаются совпадения…

– Какие такие совпадения? – заулыбался Андриан.

– Никакие, это я так… И зачем я вам понадобился?

– Бумага: она осталась у тебя, а нам бы хотелось, чтобы ты ее подписал и вернул обратно, – ласково протянул Келестин.

– Да, конечно. Только я сейчас спешу: мне нужно проверить один пост неподалеку от лагеря. Если вас это не затруднит, то вы можете пойти туда вместе со мной. Заодно посмотрите земли варваров, которые скоро войдут в состав нашей империи, а по пути мы как раз обсудим все вопросы. Устраивает вас такой вариант?

– А там безопасно?

– Не бойся, Андриан, тут повсюду наши посты. Единственный, кто вас может убить, это я! – рассмеялся Луций. – Ну, так что, идем? Или будете меня здесь ждать? Только учтите: я не знаю, когда освобожусь.

– Что ты, мы с удовольствием прогуляемся. Да и обсудить дела, как ты говоришь, было бы совсем недурно.

– Отлично, – без всяких эмоций, с легкой улыбкой произнес Луций.

Они шли закоулками лагеря, и ни единой души не попалось на их пути. Луций весело рассказывал солдатские истории, слушал, что говорят сенаторы, приветливо улыбался им и соглашался со всеми их предложениями, даже уверял их в своей преданности и признательности за то, что они помогли ему получить новое звание и две когорты солдат. Проходя мимо Ратибора, Луций остановился.

– Сейчас, одну секунду. Мне нужно дать кое-какое распоряжение этому солдату, – сказал Луций, отводя русича в сторону. – Послушай, Ратибор, и запомни: Брут Актавий, легионер восьмой центурии, парень с ярко-рыжими волосами – его легко узнать.

– Продолжай, – почти не шевеля губами, промолвил русич.

– Убей его. Он единственный, кто видел меня с ними.

– Так парень вроде как ни при чем, Луций.

– Лес рубят, щепки летят. Убей.

– Как скажешь, дружище, воля твоя.

– Вот и отлично! Только сделай все тихо, – Луций хлопнул Ратибора по плечу и тут же добавил уже повышенным голосом: – Смотри, если эти разгильдяи снова будут бездельничать, я с тебя шкуру спущу!

Затем он вернулся к своим спутникам, и вскоре они все вместе скрылись из виду. Ратибор проводил их взглядом, почесал задумчиво свою бороду и тихо произнес:

– Волчонок превратился в волка, – после чего направился в казарму.

Звуки труб оповестили лагерь о рассвете, и солдаты, поправляя обмундирование и вооружение, сотнями высыпали из казарм и принялись строиться по центуриям, образовывая огромную живую массу.

Чуть позже к ним выехал на коне Клементий и произнес пламенную речь, стараясь поднять боевой дух легионеров. Однако вскоре на плацу началась непонятная суета. К легату легиона подбегали какие-то люди, солдаты, высшие офицеры. Он что-то говорил им, размахивая руками и пожимая плечами. Луций, который со своей центурией был неподалеку, толкнул локтем стоящего рядом офицера и спросил:

– Что случилось?

– Да пес их разберет, допекли уже с ночи! Пропали какие-то два сенатора и один солдат из моей центурии. Тут сражение на носу, а они мне допрос устроили о том, куда этот мальчишка делся! А я ему мать что ли?!

– Из твоих пропал?

– Ну, так я же говорю: мой пропал! Попадется – ноги пообломаю! Видать, в штаны наложил перед дракой и дезертировал к мамке под крылышко! Молокосос, будь он не ладен! А тебя что, не трогали пока?

– Нет, поэтому и спрашиваю, – спокойно сказал Луций, не глядя на своего собеседника.

– Может, и не спросят. Говорят, тебя опять к смерти в лапы отправили? Да, любит тебя наш командир, страсть как любит!

– Что есть, то есть.

Через несколько минут Клементий выкрикнул:

– Гай Луций Корнелий, ко мне! За лагерем стоят две когорты, которые тебе прислали из Рима. Возьмешь их и свою центурию и будешь держать ущелье. Все ясно?!

– Ясно! – произнес Луций, а сам жестом руки подозвал к себе Клементия. – Послушай, выродок, в последний раз я спасаю твою задницу. После этого сражения я буду уже не под твоим командованием, а под началом Германика и лично императора. Так что советую тебе впредь не поворачиваться ко мне спиной, – еле слышно произнес он, после чего вытянулся по струнке и во весь голос прокричал: – Так точно! Будет исполнено!

– Что он тебе сказал? – поинтересовался у легата подъехавший к нему Кассий.

– Ничего! – сквозь зубы прошипел Клементий, сжимая в руках поводья. – Если он останется жив и в этот раз, нужно будет его хорошенечко тряхануть на предмет пропавших сенаторов. Как-никак они к нему приезжали. Чует мое сердце, он в курсе причин их исчезновения, мерзкая скотина! Нужно было прикончить его еще в детстве! А ты отпишись Публию, пускай состряпает донос на него и не забудет указать, что Андриан и Келестин исчезли сразу после общения с нашим приятелем!

– Как прикажешь.

Клементий махнул рукой, и кавалерия рысью двинулась вперед, следуя за своим командиром. Все в лагере ожило и зашевелилось. Кассий уводил войска, а Луций направился туда, где его ждали воины Черного легиона, чтобы возглавить их и дать отпор германцам в ущелье.

Тысяча отборных солдат стояла, построившись в боевом порядке, и ждала первых приказов своего командира.

– О, великий Марс… – протянул Ромул, глядя на них.

– Если они и воюют так, как выглядят, то думаю, мы продержимся с этими парнями, – положив руку на плечо Ромулу, улыбнулся Ратибор.

Центурия Луция загудела, обсуждая облаченных в тяжелые доспехи и прекрасно вооруженных воинов.

– Центурион Луций, а кто это? – поинтересовался еще совсем юный боец, тот самый, который проявлял любопытство тогда у костра.

– Вроде бы пополнение.

– И что, они с нами воевать будут?

– За нас они будут воевать, – неоднозначно ответил Луций и направился к гвардейцам.

Как только он подошел поближе, они, словно по команде, подняли вверх копья и разом произнесли:

– Приветствуем тебя, командир!

– Твою мать! – дернувшись в сторону от неожиданности, воскликнул Луций. – Уф, черти, напугали! – сказал он, повернувшись к своим друзьям, и рассмеялся. Развеселенные реакцией друга, они закатились от хохота вместе с ним. Успокоившись, Луций подозвал к себе офицеров, и те без лишних слов поспешили к нему.

– Ладно, парни, задача проста до невозможности: нужно удержать ущелье, точнее, проход в него. Укрепления там мы возвели, но мы в меньшинстве, в значительном меньшинстве. А нам надо будет во что бы то ни стало продержаться до тех пор, пока пятый легион не ударит во фланг германцам, а конница Клементия не обойдет их с тыла. Держать будем этот участок, пока не помрем или не победим. Вот, в принципе, и все. Вопросы есть?