Забытыми тропами (СИ)

Назад, к разведенному на уютной полянке костру, добычу неслагордая до невозможности Фтайка. И положила охотничий трофей только уног хозяйки, с триумфальным видом, явно напрашиваясь на похвалу.Заринна не обманула ее ожиданий - следующие полчаса друзьявыслушивали умильные возгласы магички и тихонько посмеивались в кулак.

При ближайшем рассмотрении перья у ночной куропатки оказалисьнеобычного, аквамаринового окраса.

- А ее вообще-то есть можно? - задумчиво проговорил Светомир,опасливо тыча пальцем в странную иномирскую птицу.

- Проверим опытным путем. Что мы, зря охотились, что ли? - пожалплечами маг.

Но на всякий случай Заринна рассмотрела тушку магическим зрением.К вящей радости спутников, поводов для беспокойства магичка необнаружила - птица как птица, подумаешь, перья непривычного цвета…

Маржана, не моргнув глазом, ловко ощипала добычу, выпотрошила ее ииспекла на костре. Хайяров, увидь они свою хани с окровавленнымируками, сноровисто готовившую шашлык, без всякого сомнения, хватилбы удар. За неимением шампуров куски мяса нанизали на шпагу: Вотий(вот от кого не ожидали подобной предусмотрительности!)позаимствовал оную у древних доспехов из дворцовой Залы ВоинскойСлавы. Как нельзя более кстати пришлись и Зариннины припасы - шашлыкполучился что надо, а гарнир в виде испеченной на углях картошкисделал трапезу просто изумительной.

Словом, ночь удалась на славу! Очарования добавляла погода: теплыйночной воздух, дышащий приятной прохладой, загадочно мерцающие вотблесках костра капли росы на траве, нестерпимо яркие крупныезвезды, складывающиеся в незнакомые созвездия…

Заринна подняла голову, изучая испещренный сверкающими точкаминебосвод.

- Смотрите! - воскликнула вдруг она.

Друзья одновременно задрали головы к ночному небу.

По темно-синему бархату медленно, с царственным величием плыл,мерно взмахивая мощными крыльями, исполинский силуэт.

- Дракон! - восхищенно выдохнула графиня. - Настоящий дракон!

Словно заметив внимание к своей персоне, величественный ящервыпустил из ноздрей крохотную струйку пламени. Несмотря нарасстояние, в воздухе сильнее запахло дымом.

- Вот теперь я верю, что мы в другом мире, - заявил рыцарь, хотяего об этом никто и не спрашивал. - В Сиднаре драконов-то почти неосталось, да и те, что еще уцелели, просто так над замками нелетают, а берегут свои шкуры где-нибудь на краю мира, на грудесокровищ и в окружении прекрасных девиц…

Заринна прыснула.

- Боюсь, твои данные несколько устарели, - заявила она слегказаплетающимся языком. Коварное хайярское вино на вкус казалосьлегким, но в голову ударяло не хуже гномьего самогона, и магичканемного не рассчитала своих сил. - С того дня, когда дракона впоследний раз удавалось застукать за поимкой девицы, прошло стольковремени - любая красотка раз двадцать успеет состариться! Так чтотеперь бедные ящеры вынуждены коротать дни в обществе склочныхстарых вешалок…

Рыцарь дернулся было что-то сказать, но не успел. Именно в этотмомент беглецов обнаружили. Молодой тощий жрец, один из тех, чтовстретили путников в Обители Рассвета, возник у костра неожиданно,будто соткался из воздуха. Впрочем, почему - будто? Вполне возможно,что так оно и было.

- Божественная, - начал он дрожащим от плохо скрываемогораздражения голосом, с укором взирая на хани, - вам не следовало…

И вдруг глаза его расширились, лицо исказила гримаса ужаса. Жрец сизумлением принюхался к дымку, поднимавшемуся от костра.

- Ч-что это? - прошептал он, бледнея и невольно отступая назад. -Хани… Божественная… Вы едите… мясо?! - вид у жреца при этомбыл такой, словно он уличил свою хани в каннибализме.

- Едим, - хладнокровно подтвердила Маржана. И радушно предложила,протягивая незваному собеседнику импровизированный шампур снедоеденным шашлыком: - Хотите?

Тот шарахнулся от угощения, как от чумы, и вопросил, чудом несрываясь на крик:

- Неужели вам не жаль бедное, невинное дитя природы, замученноевами в угоду собственному желудку?!

- Жаль, - серьезно заверила его хайяри. - Мы скорбим. Разве вы невидите: это - поминальная трапеза по невинно убиенному дитю…дите… Птичке, в общем.

- Вы умышленно преступили заветы Матери нашей, Великой Хайяримы -и не раскаиваетесь в этом?! - не оставлял надежды воззвать к совестичужаков ярый защитник природы. - Богиня запрещает своим детям естьмясо живых существ!

- Это неправда! - Маржана вскочила так стремительно, что едва неопрокинула наполовину опустевший кувшин с вином. - Хайярима никогдане запрещала нам есть что бы то ни было! Не приписывайте богинесобственных убеждений! Половина моих предков не гнушались запиршественным столом отведать мясных блюд!

- Это было в дикие, варварские времена, а не в наш просвещенныйвек!.. - запальчиво возразил жрец, брызжа слюной.

Глаза Маржаны нехорошо сузились.

- Так ты смеешь утверждать, что мои предки, правители Хайялина,одобренные самой богиней, - были необразованными дикарями и варварами?!

Жрец, до которого наконец дошло, с кем он осмелился препираться,похолодел и захлопнул уже открытый для очередного обвинения рот. Внаступившей тишине отчетливо клацнули жреческие зубы.

- Простите, хани, - пролепетал несчастный, сгибаясь в земномпоклоне, - я не хотел оскорбить ваших родственных чувств… И все жевам лучше пройти во дворец. Верховная жрица взволнована, мы всеопасаемся за вашу жизнь…

Маржана, успевшая остыть и устыдиться своей несдержанности, из-закоторой она накричала на уважаемого человека, к тому же радеющего оее же благе, сдержанно кивнула.

- Ступай. Скажи жрице, я скоро вернусь.

Служитель, не поднимая головы, склонился еще ниже ителепортировался во дворец.

- А здорово ты его построила! - одобрительно заметил рыцарь.

- Отвяжись, - устало махнула рукой божественная хани. - Без тебятошно…

- Чего тошно-то? - не поняла Заринна. - Ты все правильно сделала.Раз уж они так настаивают на твоем высоком происхождении икоролевских привилегиях, нечего позволять тобой командовать. Иначетак и будешь всю жизнь ходить на цыпочках и исполнять чужие приказы,выдавая их за свои.

Маржана печально покачала головой.

- Я боюсь саму себя. Еще месяц назад я бы ни за что не повысилаголоса на жреца какого бы то ни было бога. Я бы выслушала его, и неподумав перечить. А сейчас? После того, как во мне началапросыпаться эта клятая память предков, я становлюсь другой. А что сомной станет после коронации?! Я и вовсе превращусь в чудовище!

- Не мели ерунды, - строго одернул ученицу маг, стараясь, чтобыего голос прозвучал как можно увереннее. - С чего ты взяла? Тыпросто станешь чуть более осведомленной в делах управлениягосударством и в истории своего рода. И потом… Ты ведь еще некоронована, верно? Кто знает, что может случиться до дняофициального объявления тебя правительницей? В крайнем случае,всегда можно подтолкнуть судьбу в нужную сторону… Мы что-нибудьпридумаем.

Маржана благодарно взглянула на мага.

- Ты серьезно?

- Нет, это я шучу так, - с каменным лицом отозвался Наставник.

- Спасибо… - Маржана улыбнулась. Сначала - робко, неуверенно,потом - смелее, открыто. - За шутку.

Хайяры усвоили урок и предпочли подстраховаться. Начиная соследующего дня, за столом Дарилену в отдельной тарелке подавалимясо. Как правило - отварную курицу.

- Надеюсь, она умерла не своей смертью, - задумчиво говорилколдун, придирчиво разглядывая кушанье. С сердобольных хайяровсталось бы дождаться естественной кончины птицы, прежде чем подаватьее к столу.

Служанки, разносившие блюда, при взгляде на "варварскую еду"кривились от отвращения, но маг не особенно над этим печалился. Иохотно позволял сотрапезникам, в том числе и ученикам, под шумокутянуть из заветной тарелки кусок-другой животного белка.

Еще несколько кусков отправлялись в миски Фтайки и Кисса. Дрыц егознает, чем хайяры кормили домашних животных, возможно,предполагалось, что они сами добудут себе еду по вкусу, не утруждаяхозяев. Может быть, домашние любимцы детей Хайяримы отличалисьредкой неприхотливостью или в современном Хайялине вовсе не принятобыло держать "детей природы" в домах, рядом с людьми. Да только непривыкшие к подножному корму животины магов тоскливо взирали насодержимое своих мисок (как правило, состоящее из скорбного курганаотварных овощей и небольшого стожка зелени) и есть угощениеотказывались наотрез.