Лоза Шерена (СИ)

    - Ложись на кровать, - приказал Рэми гостю, удивив и его и Эллиса.

    - Интересно, зачем? - скривился тот.

    - Ложись сказал! - жестко ответил Рэми. - Знаешь, что у меня нет времени, а все равно дерзишь? До сих пор не доверяешь?

    Ленар вновь скривился, но на кровать лег. Рэми смочил губку холодной водой и, чуть приподнял тунику, начал быстро отирать грязь с бедра гостя, очищая края большой, с ладонь язвы.

    - Может, я и не виссавиец, - сказал Рэми, осматривая язву. - Но лечить умею. Постарайся не орать.

    - Умеешь, значит, - прошипел мужчина, не замечая, как от пальцев Рэми пошел зеленоватый свет.

    Оборотень еще что-то болтал, когда удивленный Эллис все не мог оторвать взгляда от тонких пальцев Рэми... целительная магия всегда берет плату болью, но пальцы Рэми порхают над раной, быстро восстанавливая кожу, а оборотень явно ничего не чувствует:

    - Наверное, все же умею, - Ленар осекся, провел загрубевшей ладонью по затянувшемуся рубцу и удивленно посмотрел на Рэми:

    - Такой дар... боги, это преступление им рисковать... Мальчик мой, послушай, может ты все же передумаешь?

    - Ты преувеличиваешь мои возможности, Ленар, - оборвал его Рэми. - А теперь, дружок, прости, но я должен тебя обездвижить. Не потому, что не доверяю, а потому что теперь будет больно. Очень.

    Эллис старался не смотреть, как мычал и выгибался незнакомец, когда Рэми осторожно сводил с его кожи татуировку неприкасаемого, как быстро наращивалась под пальцами целителя новая, лишенная рисунка кожа, и как вдруг перестало пахнуть магией, а Рэми, пожав плечами, заметил:

    - Отдыхай, дружок. А мне, сам знаешь, пора.

    Эллис не знал, куда и зачем направлялся его шальной архан, хотел уже броситься в ноги Рэми, умолять взять с собой, но Ленар его опередил:

    - Помни о своем обещании! - схватил он Рэми за руку.

    - Помню! Эллис, отведешь моего гостя в Арману и попросишь брата написать сопроводительное письмо для Ленара и его семьи в Ларию к нашим родственникам.

    - Не об этом помни, о нашем плане...

    - Помню. Все помню, - усмехнулся Рэми. - Буду очень осторожным. И постараюсь там не остаться ни мигом дольше, чем это необходимо.

    - А я помогу тебе удрать, братишка.

    Эллиса невольно передернуло. Не понимал он, почему его обожаемый архан позволяет какой-то отверженной твари называть себя "братишкой". А Рэми лишь вздрогнул, прикусил губу и кивнул. А потом быстро закутался в плащ и вышел из комнаты.

    - Храните его боги, - прошептал оборотень, сползая с кровати. - Собирайся, Эллис. Наш ждет работа.

    - Где мой архан? - ошеломленно прошептал Эллис.

    - Хочешь, чтобы он жил? - хариб кивнул. - Я тоже хочу. Потому теперь, на время, - я твой архан. И ты будешь исполнять мои приказы.

    В конюшнях было тепло и сухо.

    Рэми бесшумно проходил между стойлами, вслушиваясь в тихое дыхание животных и внутренне сжимаясь от страха. Огнистый славился своим упрямым характером, верностью Арману и длинной чередой убийств. Тех, кто пытался его украсть, да и просто к нему подойти без разрешения хозяина, Искра убивал.

    Кто сказал, что он пощадит Рэми?

    Найти в темноте нужного коня среди жующих, пофыркивающих, топочущих животных оказалось совсем просто - внезапно в полумраке зажглись огненно-красным глаза, а вокруг - ореол гривы с вспыхивающими в ней бардовыми звездочками.

    Реми неуверенно шагнул вперед, все более сомневаясь в правильности своей затеи. А отступать было поздно, да и некуда. К тому же агрессии Искра не проявлял - он просто наблюдал, не спуская с человека внимательного, с легкой усмешкой, взгляда.

Глава восемнадцатая. Конец 

    Еще шаг вперед, и уже видно, как чуть светится в темноте красным тонкая, почти прозрачная шкура зверя, как бьется на стройной шее тонкая жилка.

    - Здравствуй, Искра! - ласкает голосом Рэми, протягивая руку над перегородкой. - Здравствуй, родной. Помнишь меня?

    Искра презрительно фыркает, но подходит ближе, тычет мордой в ладонь, принимает морковку, громко хрустит сочным овощем. От дыхания его на пальцы падают искры, обжигая кожу... Но Рэми терпит боль, продолжая одной рукой гладить тонкую морду животного, пальцы другой вплетая в гриву.

    - Шир ми гам, шир, - шепчет он. - Знаю, что тебя так просто не возьмешь. И что конь ты не простой, знаю. Больше чем конь: друг и соратник хозяина. Знаешь, что твой хозяин мой брат? По глазам вижу, что знаешь. Раньше нас почуял общую кровь, раньше нас догадался... Вдыхай, вдыхай мой запах... чуешь запах хозяина? Знаю, что чуешь... знаю, что читаешь мою душу, как и душу Армана... знаешь, что он бы мне помог. А ты поможешь? Пойдешь со мной, Искра? Пойдешь, правда...

    Искра отступил назад.

    - Поможешь мне убить, поможешь мне отомстить за Армана? За хозяина? Поможешь?

    Искра вновь подошел ближе, ласкаясь.

    - Умница, шир де ар, шир...

    Осторожно отворив стойло, Рэми попятился в темноту, к выходу и тихонечко позвал:

    - Иди со мной, иди...

    И Искра шел как привязанный. Неуверенно, спотыкаясь, но шел, роняя на сено красные искры. Рэми испугался было, что Огнистый вызовет в стойлах пожар, но внимательный взгляд Искры успокоил. Не разгорятся огнем эти искры, понял вдруг Рэми, потухнут, не причинив вреда. Огнистый сам о том позаботится. Конь умеет не только разжигать огонь, но и его тушить... вот и на душе Рэми стало чуточку легче.

    - Шир... - зовет Рэми, спиной открывая двери из конюшни.

    Дохнуло в плечи холодом. Огнистый замер, всего на миг, пока Рэми предусмотрительно отходил, уступая коню дорогу. Стрелой вылетев из конюшни, Искра вдруг застыл, косясь в сторону Рэми и скребя острым копытом мерзлую землю.

    - Шир ле хара... шир, - повторяет Рэми, закрывая двери в конюшню на щеколду, подходит к Огнистому, протягивает руку, гладя морду, и конь успокаивается, вновь ласкаясь к ладоням, вновь обжигая кожу искрами. Но на морозе искры уже не жгут, греют, и дыхание Искры даже приятно... - Поможешь мне, правда? Поможешь брату? Дашь сесть себе на спину... знаю, что дашь...

    Огнистый согласно кивает, делает шаг вперед, подставляя Рэми теплый бок.

    - Шир... - усмехнулся юноша, вскакивая на спину Искры, опуская на лицо капюшон. - Бери родной, беги!

    Искра побежал. Без седла и уздечки ехать было непривычно, даже страшно. Но неволить Искру лишний раз Рэми не решился. Он лишь прижался к обжигающе горячей шее, когда отпрянули от них конюхи, уступая дорогу, когда распахнулись приветственно ворота двора, выпуская всадника в парк, и гулким эхом отозвалось крытое изморозью полотно дороги.

    - Шир! - успокаивал Искру Рэми, когда они летели через мимо склонявшихся в поклоне дозорных.

    Еще бы не склоняться. Видели вышитые по полам плаща, чуть светящиеся в темноте родовые знаки, видели коня, равного которому не было в столице, видели и твердую руку всадника, и послушание Искры.

    Армана видели, не Рэми. Перед ним склонялись. Его пропускали, ему смотрели вслед, завидуя хозяину Огнистого.

    Но Рэми сегодня было все равно. Летел он по залитому рассветным светом городу, пугал прохожих, и с ужасом смотрел, как все выше и выше вставало солнце. Молясь только об одном:

    - Только не раньше срока, Арман, только не раньше срока.

    И когда конь встал, как вкопанный, у знакомой, обитой железом двери, Рэми вздохнул с облегчением.

    - Спасибо тебе, - сказал он, гладя шею коня.

    Достал из-за пояса кинжал, и Искра испуганно дернулся, скользя копытами по замерзшей дороге.

    - Тише, - успокоил его Рэми. - Знаешь, не со зла я... так надо... обещаю - не причиню тебе вреда.

    Рэми отрезал от гривы прядь волос, потом обнял коня за шею... и полоснул лезвием по шкуре, отворяя кровь...