Проклятие Деш-Тира

Тяжело дыша, братья закончили первую атаку. И, как всегда, передышка стоила им дорого.

Туман сгущался. Лилово-серая, напоминающая грозовые облака мгла клубилась в промозглой тьме, все сильнее обволакивая кусочек голубого неба. Лизаэр помрачнел. После первого нападения туман всегда густел, и справляться с ним становилось труднее. Охваченный жаждой мщения, научившийся за эти недели превращать свой дар в оружие, Лизаэр направил убийственную силу во тьму, успевшую нависнуть над окружающим миром.

Блестящая, словно пропитанная жиром, масса тумана вспыхнула и сгорела дотла. Потом Аритон ударил по ней тенями, и над каменным парапетом снова закружились снежинки. Туман меж тем становился все гуще, напоминая разлитую маслянистую жидкость. Одежда Лизаэра промокла от пота. У Аритона взмокшие волосы сосульками свешивались на лоб.

Сражение продолжалось до полудня. Медленно и неохотно Деш-Тир уступал свои позиции. В очередной раз солнце пробилось и осветило Итамонский холм, позолотив развалины. Но уже в следующее мгновение зубчатые парапеты и разрушенные стены вновь погрузились в пелену тумана. И опять Лизаэр бил по врагу светом, поддерживаемый тенями брата. Над башней Келин еще на какое-то мгновение появилось голубое небо, которое уже спешили заслонить отвратительные клубы тумана. Аритон вскрикивал каждый раз, когда злобный туман пробивался сквозь его преграды. Лизаэр неизменно приходил на выручку брату, отгоняя Деш-Тира прочь.

Его свет разрезал тьму, вскрывая ее, словно кровавую рану. И сейчас же туман получал вторую часть удара от Аритона. Лихорадочно кружились снежинки; разогретый воздух трещал и хрустел от мельчайших осколков льда.

И вдруг произошла странная перемена: посреди бурного столкновения противоборствующих сил что-то почти незаметно вышло из равновесия. Перекрывая шум и грохот, Аритон крикнул Асандиру:

— У нас проблемы!

Лизаэр, не столь восприимчивый к деталям, не увидел причин для беспокойства. Он собрал силу для третьего удара. Густая тьма мешала видеть. Он двигался ощупью, стараясь не поддаваться панике. Лизаэр слышал голоса других, но был отрезан от них туманом.

Лизаэр стиснул кулаки, и его охватил ужас: из-под пальцев не вырвалось даже маленького лучика света. Он попытался восстановить самообладание и тут почувствовал, что ему противостоит какая-то иная сила. Туман словно поменял свою природу, превратившись из упрямой стены, поддающейся воздействию света, в нечто отталкивающее и опасное. Перед принцем вдруг появилась злобная и разумная сущность, пожирающая всю силу, собираемую для ее уничтожения. Лизаэр кожей ощущал ее присутствие. Нет, сущность была не одна; их было много, и они проникали ему в одежду и волосы. А мысли становились все ленивее и медлительнее.

Потом его захлестнуло волной беззаботного ликования, не оставившего и следа от недавних тревог. Они победили! Еще немного — и они полностью уничтожат Деш-Тира.

В его головокружительное веселье ворвался крик Асандира. Лизаэр отчаянно попытался выпустить в небо заряд своей силы, но чьи-то руки схватили его за запястья. Магическая сила накрыла его нерожденный свет подобно мокрой овчине, которую набросили, чтобы затушить пожар.

Лизаэр глотнул воздуха, обнаружив свою ошибку. Какая победа? Его по-прежнему окутывал туман, влажный, как болотные испарения, а его тело было мокрым от едкого пота.

— Что случилось? — спросил Лизаэр.

— Деш-Тир! — крикнул в ответ Асандир.

Голос мага разнесся в вышине, перекрывая свист ветра.

— Он спрятался в расщелине, явно чего-то выжидает! — добавил Асандир.

Вспыхнул магический свет, и воздух стал прозрачнее. Возможно, Лизаэру это просто показалось. Хотя некий магический круг, ограниченный пространством, подвластным силе Асандира, отозвался на приказ мага. Стены башни Келин густо обволакивала тьма, влажная и непроницаемая, словно войлок. Лизаэр моргал слезящимися глазами. Он внезапно почувствовал, что порывы ветра утихли. Наоборот, он ощущал вокруг какое-то зловонное тепло; оно было сродни теплу пролитой крови. Одолеваемый дурным предчувствием, Лизаэр попробовал было продолжить свои действия, однако Асандир тут же вновь обхватил его запястья и бесцеремонно развел руки принца.

Взбешенный таким обращением, Лизаэр попытался высвободиться. Асандир, не говоря ни слова, спокойно выдерживал гневный взгляд принца, пока у того разум не возобладал над ущемленной гордостью. С ужасом обнаружив, что тщеславие совершенно заслонило в нем здравый смысл, Лизаэр сделал извиняющийся жест.

Асандир покачал головой.

— Я не чувствую себя оскорбленным, твое поведение не было грубым. Просто Деш-Тир способен воздействовать на разум. Теперь ты получил предупреждение и будешь начеку.

Расстроенный и чувствующий себя униженным, Лизаэр отчаянно старался хоть как-то разобраться в окружающем хаосе.

— Деш-Тир бросился на нас, как самоубийца кидается навстречу смертельной опасности.

Откуда-то сбоку ему хриплым голосом ответил Аритон:

— Во время последнего нападения мы сожгли и испарили больше тумана, чем за половину дня. Думаю, мы все же нанесли ему ощутимый ущерб!

— Сейчас проверим, — отозвался Асандир, все еще крепко сжимавший запястья Лизаэра. — Люэйн! Насколько уменьшилась стена тумана?

На сей раз бестелесный маг оставил свой покровительственный тон.

— Только башня Келин остается окутанной им, из чего я заключаю, что нам придется несладко. Если бы сущности Деш-Тира могли быть уничтожены, с чего бы им бросаться навстречу смерти?

Харадмон был вполне согласен со своим собратом.

— Расправляться с туманом за пределами башни слишком опасно. Достаточны ли возведенные нами заграждения или нет, но выпустить туман наружу — значит дать ему возможность ускользнуть. В развалинах многие тысячи щелей и прочих укромных уголков. Если сущности вырвутся за пределы башни, они мгновенно рассеются и попрячутся.

— В чем и состоит замысел Деш-Тира, — прогремел Люэйн. — Разве он не выманивает нас за пределы башни, чтобы сделать обоих принцев более удобными мишенями?

— Возможно, он преследует обе цели, — сказал Асандир. Его лицо было искажено, словно его кто-то пытал. Руки мага опустились и наконец высвободили запястья Лизаэра.

— У нас есть другой вариант.

— Нет! — протестующе закричал Дакар, о котором в суматохе все забыли.

Он выбрался в центр площадки. У Дакара с носа капал пот, глаза налились кровью, сжатые кулаки были плотно прижаты к груди. Чем-то он напоминал жирного бойцового петуха.

— Вы не осмелитесь осквернить древнюю защиту этой башни, построенную на сострадании! Эт милосердный, да как вам могло прийти в голову совершить непоправимое — разрушить многовековую магию и впустить сюда зло?

Лицо Асандира посуровело.

— В случае крайней необходимости я решусь и на это.

Он скользнул стальными глазами по ученику.

— Древняя защита — единственное, что может надежно сдерживать Деш-Тира. Я открою ее, заманю Деш-Тира внутрь и буду знать, что Этера находится в безопасности и над нею вновь светит солнце. Ради сохранения риатанцев, когда-то освятивших это прибежище, ты присоединишь свою силу к усилиям остальных.

Возмущенный, дрожащий, Дакар не решался возражать. Но по его упрямой позе было видно, что он не одобряет решения Асандира.

— Деш-Тир уже трижды обманывал нас, — сказал Люэйн, облик которого был неразличим среди тумана и тьмы. — Больше нельзя этого допустить, мы просто должны решиться на этот отчаянный шаг.

— Мы должны пойти на риск, — выступил вперед Лизаэр. — Из всех вас я меньше всего склонен к рискованным поступкам. Но я не могу ставить свою жизнь выше необходимости обуздать это чудовище. Защита башни Келин не позволит Деш-Тиру прорваться обратно. Даже если нам всем суждено здесь погибнуть, над Этерой будет сиять солнце.

Резко повернувшись к Асандиру, так что золотистые волосы, колыхнувшись, тускло блеснули во мраке, принц заявил:

— Я предпочитаю верить, что вы способны защитить нас от сущностей Деш-Тира, как сделали это в тот вечер, когда они напали на нас с братом.