Беовульф (Сборник)

Сколько?

За все услуги ничуть не удивившийся просьбам иностранца усач стребовал пятьсот марок, причем деньги – вперед. И никаких ассигнаций, только золото. Пароход будет. Не «Лузитания», конечно, и не «Олимпик», но семь узлов [48] по реке против течения выдаст. С грузом – никаких проблем. Укажете местонахождение и дадите сопровождающего – доставим на борт в любое время. Сложнее с заключенным… В данном случае необходимы деликатный подход и осмотрительность. Будут перевозить из полицейского управления в окружную тюрьму? Прекрасно, Mein Herr, это значительно упрощает положение! Однако, вы понимаете, придется обращаться к людям, для которых закон – пустая бумажка, и которым, в случае провала, потребуются хорошие адвокаты. Вы обеспечите?

Тимоти, подивившись деловой хватке социалиста, сказал, что обеспечит все необходимое без промедления. Когда встречаемся?

Полтора часа спустя концессия вступила в права временной аренды над «Карлом Великим», переправила на судно «багаж» (эх, знали бы господа из профсоюза, что находится в ящике! Десять революций можно было бы организовать!), а Тимоти познакомился с четырьмя явившимися в гавань искателями удачи, коих в полицейских протоколах именуют гораздо проще и непригляднее. Как ни странно, искатели удачи прониклись к гостю из-за Атлантики суровой симпатией, ибо тот вызвался лично участвовать в запланированном действе, решив подставить под петлю и свою рыжую голову. План составили примитивный, но действенный: «В простоте – половина победы», как говаривал покойный император Наполеон Бонапарт.

– Парни точно знали маршрут, по которому поедет тюремный фургон, – неторопливо повествовал Тимоти, одновременно прикладываясь к горлышку бутылки. – Он всегда катается по одним и тем же улицам. Я, вместе с Гансом и Эрихом, поехал сзади, на пролетке. А другой Ганс и Адольф перекрыли самую тихую улочку неподалеку от тюрьмы перед самым носом полицейских. Телегой перегородили. Унтера, понятно, остановились. Смех один – охраны два человека и кучер!

– Кого-нибудь убили? – сокрушенно осведомился Робер, вспомнив выстрелы, звучавшие за стенками тюремной кареты.

– Одного я задел в бедро, полгодика похромает и снова бегать начнет. Другого приласкали дубинкой по черепушке. Ничего, отлежится. Кучер наложил в штаны и сбежал без дополнительных просьб. Вот и вся история. Просто, как бином Ньютона.

– Ты еще помнишь бином Ньютона со времен колледжа? – усмехнулся Джералд. – Тогда согласен, ты – гений.

– Но куда… – вновь завел старую песню Робер и отхватил новый подзатыльник.

– Ни-ку-да, – раздельно произнес Тимоти. – Пока никуда. Просто вверх по реке. Робер, ты как, отдохнул?

– Отдохнул, – насторожился Монброн, чувствуя подвох. – А что?

– Снимай сюртучок и беги в машинное, вместе с Ойгеном. Пошуруйте уголек. Команда на «Карле» маленькая – один капитан и один матрос, так что ваша помощь будет неоценимой.

– Но…

– И никаких «но»! Тебе полезно сбросить жирок. Живо!

Монброн в отчаянии посмотрел на Джералда и доктора, однако те не оказали никакой моральной поддержки, сделав вид, что пристально изучают содержимое жестяных кружек.

«Карл Великий» выбрался на фарватер Рейна и целеустремленно продвигался в сторону альпийских предгорий.

Бегство, которое осторожный в словах лорд Вулси предпочел именовать просто «отъездом», доселе не было четко спланировано – диспозицию вырабатывали наспех, не просчитывая различных вариантов и только предполагая, что неприятностей так или иначе не избежать.

Обсудили три возможных пути. Первый – вверх по реке, до Страсбурга. На время затеряться в городе. Джералд инкогнито сходит в британское консульство и отправит телеграмму в Лондон, в министерство иностранных дел – Форейн-офис давно являлся своеобразной вотчиной семейства Вулси. Отец Джералда, сэр Артур Слоу, в эпоху королевы Виктории служил по министерству полные тридцать лет, достиг должности начальника департамента Вест-Индии и статс-секретаря, да и сам милорд (до истории с кладом Нибелунгов) несколько лет был причастен к внешней политике правительства Его величества. Отсюда – множество влиятельных друзей и знакомых, способных дать предписание посольству в Страсбурге выдать новые паспорта и препроводить странную компанию во Францию, где концессионеры станут недоступны для тевтонского правосудия.

Следующую версию предложил доктор Шпилер, ставший полноправным членом компании. Плыть не на юг, а на север, до города Кобленца, где в Рейн впадает полноводный и вполне судоходный Мозель. Река течет с запада, между двумя высокими хребтами – Айфелем и Хунсрюком – минует Трир, отошедшие после франко-прусской войны 1871 года к Рейху Эльзас и Лотарингию, выходит к границе великого герцогства Люксембург, а за ним – рубежи долгожданной Франции. По Мозелю можно добраться и до Меца, и до более крупного Нанси, столицы самого восточного департамента Республики.

Тимоти стоял за третий вариант. Вниз по Рейну (течение реки заодно увеличит скорость судна), через Кельн, Дюссельдорф и Дуйсбург, и далее до границы Нидерландов. Затем река сама приведет компаньонов в Роттердам, из гавани которого пароходы отправляются в Америку не реже, чем из Ливерпуля или Саутгемптона. Между прочим, самой крупной голландской пароходной компанией «Холланд – Америка лийн» владеет американец, знаменитый миллиардер Джон Пирпонт Морган, так что проблем не возникнет. Корабли этой компании ничуть не хуже британских или немецких, разве что время в пути до Нью-Йорка почти на сутки дольше. Как идея?

– Нет, такой способ, увы, не подходит, – отказался Джералд от двух последних проектов. – До Страсбурга по реке не более шестидесяти миль. При скорости нашего катера в шесть-семь узлов, доберемся за десять часов, если, правда, не будем останавливаться, чтобы пополнить запас угля. А вот до границы Нидерландского королевства сто восемьдесят миль. Если двигаться без задержек – что невозможно, не хватит топлива для котлов! – получается около полутора суток. Предполагаете, нас не станут ловить на реке? Телеграф в Германии работает также хорошо, как и в прочих государствах Европы. Давайте исходить из худшего, джентльмены.

– Я уверен, депеши с нашим подробным описанием уже разосланы в большинство полицейских управлений прирейнских городов, – согласился доктор. – И не будем забывать о двух других факторах: аббате Теодоре и… И нашем неприятном грузе. От обоих я не могу не ждать приятных сюрпризов.

– Вы, док, с самую суть попали, – отозвался захмелевший Тимоти. – Я груз имею в виду. Ночь близится, боюсь нечисть, живущая в нашем ящике, в полной мере даст прикурить без всякого соблюдения этикетов. За нас я не опасаюсь – не хочет Оно кушать милорда и остальных… причастных. Хоть убей, мы, наверное, невкусные. А вот на реке… Помните буксир? С наступлением темноты тварь вылезет и запросто утопит «Карла». Или кого другого. Но при чем тут кривомордый святоша из монастыря?

– Верно, – искоса взглянул на доктора лорд Вулси. – Неужели вы поверили в сказки о Сионском Приорате и заговоре Меровингов? Это же смешно!

Доктор, причмокнул губами, глубоко вдохнул, побарабанил пальцами о мелко трясущийся изрезанный стол и ответил:

– Помните, я говорил, будто увлекался в Гейдельберге эзотерическими науками? Со временем я понял, что имею дело с чистейшей воды бредом, однако… В мистических кружках и сообществах упорно бродили слухи об этой организации, о Сионском Приорате. Ничего точного, достоверного, но все-таки страшные шепотки имели место. Не бывает клякс без чернил. Джералд, если вы точно передали мне разговор с аббатом, и его слова действительно имеют под собой основание – мы, как выражается Тимоти, влипли. Замечу: некоторые сведения, сообщенные отцом Теодором, достоверны. Летопись Хильдебера, указывающая на клад, документы Беранже Соньера, о котором я кое-что слышал…