Троекон. Третий путь (СИ)

Сехрим тоже сбежал. Когда Лютера развязал Войтос, они вместе со стражниками города вернулись в особняк наместника, но сколько не копошились в завалах, обнаружили лишь тела стражников и волшебников, ну и Рудону, истыканную арбалетными болтами. Лютер сам видел, как на вампира обрушился потолок, но эта несветь оказалась сильнее, чем он думал. Чудовище, созданное руками людей, возможно, и убить его может лишь чудовище. Осталось лишь найти между ними различия.

Молестию хотелось добраться до этого ублюдка и лично всадить ему в сердце божекаменный кол, но погоня за тремя еретиками казалась ему приоритетней. Второй раз они обводят его вокруг пальца, но третий станет решающим. А за вампиром пусть гоняется кто-нибудь другой. Те же наемники ради денег готовы полезть хоть в Бездну, лишь бы им за это хорошенько заплатили. И все же Лютер надеялся, что когда-нибудь вновь встретится со старым неприятелем, но на этот раз готовым.

-- Они отправятся в Волосалаам? -- предположил Войтос.

-- В городах им не везет.

-- Узнать бы, куда они вообще так торопятся. Думаете, они хотят покинуть Протелию?

-- Очевидно.

-- Надо найти художника, нарисовать их портреты и разослать ориентировки во все города и мелкие поселения.

-- Слишком мало времени. Если им больше ничего не помешает, до конца месяца они окажутся уже в Гедорне.

-- Это если они пойдут напрямую, -- наморщил лоб Войтос. -- А если их цель вообще не Гедорн, а Киркурд? А если...

-- Они идут к одному из островов, где засели маги, -- закончил за прислужника Лютер, от переполнявших чувств выскочив из кресла. -- Так оно и есть. Тогда... Киркурд, да? Но через Кровавый лес идти слишком опасно, там водятся Посторонние. Им придется пройти через Гедорн, хотят они того или нет. Что на северо-западе? Ущелье Палача, если не ошибаюсь. Однако Киркурдцы не любят чужаков, проще пройти дальше, в Мондиф, а оттуда в Барбиллу, где расположен залив Боуч. Вот где их следует ловить!

-- На лошади туда добираться не меньше полутора месяцев, -- прикинул Войтос, очередной раз удивившись поразительной памяти молестия на карты. Верно, ведь когда-то он был тысяцким, и от его знания местности зависели тысячи жизней. Но ведь он никогда не воевал на Орлином Континенте, и все же так хорошо запомнил его карту.

Викаранай являлся отдельной мировой силой, не имеющей прямого отношения к какому-либо правительству, посему и в войнах не выбирали ни одну из сторон. Они сражались с магами, несветью, Фаинай Фораса и только с ними, остальное их не касалось. Мурре и остальным придется обходить войну стороной, но Лютер просто проскочит ее насквозь, не встретив сопротивления. Он намного раньше доберется до залива Боуч в Барбилле и устроит там засаду еретикам. Они сами придут к нему в руки.

Ушиб на ноге оказался не серьезным, но Лютер продолжал слегка прихрамывать. Он также ударился и головой, но отделался лишь шишкой на затылке; в последнее время он часто зарабатывает шишки на голове. Торопиться было некуда, а потому молестий некоторое время решил побыть в Зеле, чтобы навести здесь порядок, точнее, сохранить его. Он не знал, дошло ли его письмо до Великого Викарана, и что тот подумал, получив второе, но все равно не намеревался оставаться в городе до прихода отряда во главе с новым наместником, если, конечно, он вообще прибудет.

В городе стало неспокойно. Не успела улечься пыль от обрушившейся башни Азула, как на роль Мастеров Зела начали претендовать оставшиеся влиятельные люди Зела. Зная о присутствии в городе молестия, они пока действовали скрытно и без крупных потасовок, но Лютер боялся, что не пройдет и декады, как вспыхнут беспорядки. Все эти флаги на башнях с изображением животных, растений и оружия выглядели как воинские знамена, и можно было не сомневаться, что за каждым из них стоит, по крайней мере, небольшой отряд. Разборки между бандитскими группировками Лютера не сильно заботили, но он боялся, что в них пострадают обычные люди. И дело не только в заботе о честном люде, но в репутации Викараная, в последнее время сильно пошатнувшейся.

Следующий день после побега Мурры прошел спокойно. Стражники патрулировали город, пресекая любые неприятности. И все же жертв не удалось избежать полностью. В канавах нашил пару трупов. К молестию явились несколько просителей из важных деятелей города. Лютер удовлетворил лишь часть аудиенций, но и этого хватило, чтобы понять причину столь неожиданного к нему внимания. Каждый пытался заручиться поддержкой Викараная, упрашивая Лютера поспособствовать занять пустующие кресла. Нашлись даже и те, кто желал на место городничего, хотя Сехрим уверял, что таких нет.

Как Лютер и думал, начался раздел территорий. Пока относительно тихо, но молестий понимал, что если продолжит оставлять прошения без конкретных ответов, этот мир продлится недолго. В скором времени, чтобы хоть как-то удержать ситуацию под контролем, он планировал назначить нового главу стражников и нового судью, купцы пусть решат сами между собой, кто должен их представлять, ну а про посаков и вовсе не хотелось думать.

Второй день оказался куда насыщенней. Лютер был неимоверно рад, когда он закончился, но понимал, что это только начало. В Зел прибыл мастер-викаран со свитой из пятидесяти рыцарей-викарнов. В отличие от молестия, мастер-викаран разъезжал не везде, а лишь по городам и весям одной конкретной страны, и, в отличие от наместника-викарана, имел практически те же полномочия, что и молестий. Он являлся кем-то вроде помощника Великого Викарана.

Первым в уцелевшую комнату, выделенную Лютеру еще Сехримом, вбежал Войтос, едва не выбив дверь, тут же заверещав, что в город прибыл мастер-викаран и что он уже на территории резиденции. Молестий чертыхнулся про себя. Выглядел он сейчас не самым лучшим образом: вчерашним днем он оказался занят, и лишь сегодня решил заштопать рваную одежу. Кираса со следами когтей вампира на груди покоилась на столе. Сам Лютер находился лишь в длинных, до щиколоток, брэ, держа в руках недоштопанную рубаху. Его обнаженному, покрытому старыми шрамами и новыми синяками, торсу мог позавидовать любой рыцарь, но на мастера-викарана он вряд ли мог произвести впечатление.

-- Что за вид? -- поморщился с порога мастер-викаран. Выглядел он совсем невзрачно: чуть выше Лютера, с острым носом и маленькими глазами, зато с пышными черными бровями, живот слегка выпирает, что не может скрыть даже свободный кафтан серого цвета с черными тесемками.

-- Ваше Преподобие, -- наклонил голову Лютер, мастер-викаран даже и не подумал ответить на приветствие. -- Я не полагал, что вы явитесь, послали бы письмо.

-- У меня не было на это времени, -- серьезно ответил мастер. -- Я находился в Волосалааме и получил послание от Великого Викарана с просьбой разобраться, что здесь творится. Судя по состоянию особняка, здесь произошла настоящая война.

-- Такое случается, когда сражаешься с несветью, магуями, магами и Фаинай Фораса одновременно.

-- Да, викаран Везиротт переслал мне оба ваши письма. Хотя насчет несвети там не было ни слова.

-- Мое было лишь первым, второе отправил Сехрим Гурони, местный... бивший местный наместник-викаран и по совместительству вампир, про чью истинную сущность я прознал уже после отправки письма. -- Мастер-викаран изогнул бровь. -- Да-да, он оказался нежитью, и мне очень интересно, как вы упустили подобное?

-- Не вам обвинять меня в некомпетентности, -- повысил голос мастер-викаран. -- Вы поймали этого вампира? А тех троих еретиков?

Лютер не отвел взгляда от глаз мастера-викарана, наоборот, тот сам не смог выдержать проницательного взгляда молестия, нарочито наигранно оглядев комнату, будто надеясь обнаружить здесь скованных вместе еретиков.

-- Они сбежали, -- спокойно ответил Лютер. Он понимал, что провалился, но это не повод показывать слабость. -- Зато четверо Мастеров Зела, оказавшиеся тоже не простыми людьми, мертвы. Раз уж вы прибыли так рано, завтра я отправлюсь в погоню за тремя преступниками. Город и вампира оставляю на вас.