Возвращение Утренней Звезды (СИ)

— Сдавайся, Хаммон! И паладины могут пощадить твою жизнь.

— Что?! Вечно жить в заключении у паладинов?! Да я скорее умру, Арастиор!

— Это можно устроить!

— Ха-ха-ха! Ты дурак, Арастиор! Ты считаешь себя паладином, но в то же время я ощущаю в тебе сильный гнев! Твоя истинная тёмная сущность не может вечно спать!

— Ошибаешься, Хаммон! Я больше никогда не буду служить Хаосу.

— Ты прав, Арастиор, — Хаммон достал свою клеймору из Небесной Стали. — Потому что ты умрёшь. На этот раз навсегда!

Ларратос достал два клинка и взмахнул ими, привычно воззвав к двум сущностям сразу и выставив сдвоенный щит.

А вот и летучее судно, доставившее сюда паладинов. Запрыгнув на борт, Эрана вбежала в каюту. Да, вот оно! Рубиново-красное зелье стояло там же, где его и оставил Ирвэн. Не теряя времени даром, Эрана выдернула пробку и залпом выпила всё содержимое бутылочки, даже не почувствовав вкуса. И, не дожидаясь, пока снадобье начнёт действовать, помчалась обратно к цитадели.

Трое шеддитов и военный инженер охраняли фургон с ракетой Хаоса. Неожиданно замок, который невозможно взломать, сам собой открылся, словно его разбил всемогущий дух. Дверь распахнулась. А главное — что-то сломалось в самой машине. Она должна была выпустить ракету Хаоса на север, но не выпустила.

Один из шеддитов решил проверить, что же тут происходит. Он зашёл в фургон — и тут же выскочил оттуда, как ошпаренный. Его глаза напоминали пятиаргусовые монеты.

— Ракета! Ракета Хаоса! Её больше нет! Её украли!

— Как это нет?! Как это украли?! Её невозможно украсть! Моё внутреннее зрение не видит там никого! Но и самой ракеты! Она просто исчезла!

— Как такое возможно?!

— Уничтожила сама себя?!

— Не думаю! Но если её и украли, то это был сам бог воровства!

Шеддиты, не понимая, что к чему, громко ругались. А военный инженер был рад: ракета Хаоса пропала! Значит, она не полетит на север — и на его душе не будет такого греха, как убиение миллионов невинных.

Ларри принял стойку медведя — чтобы проверить, насколько силён Хаммон. Сейчас, будучи облачённым в мантию Хаоса, с обострённой связью с высшими энергиями, паладин вполне мог рассчитывать на победу, но рисковать всё же не стоило.

Однако Хаммон тоже не спешил нападать, пристально рассматривая противника. Тени в мантиях Ларратоса и Хаммона увлечённо шептались.

— А знаешь ли, Арастиор, что это ты написал кодекс шеддитов, а я уже внёс туда изменения? — вдруг произнёс Тёмный Лорд.

— Слышал, — ответил Ларратос.

— А знаешь, почему я внёс туда пункт, говорящий, что носитель титула Баал не должен никому показывать своё лицо, кроме своих близких и своих врагов?

— Нет.

— Это из-за моего собственного лица, — ответил Хаммон и снял свой шлем.

Ларратос ещё никогда не видел таких уродливых и страшных существ, как Хаммон без шлема: лысый, с морщинистой головой, красной кожей и двумя рядами острых клыков во рту. Глядя на это жуткое существо, Ларри не мог поверить, что перед ним — бывший человек, а тем более — бывший паладин, причём один из прославленных героев старого Масхона.

— Теперь ты понял, — произнёс Хаммон, вновь надевая шлем, — эта внешность отталкивала бы моих подданных, но врагов она устрашает. После того, как я нацепил этот шлем, Хаос полностью поглотил меня, как он однажды уже поступил с предводителем орков Тарадашем. Теперь-то ты видишь, что я — плоть от плоти Хаоса? И не тебе со мной тягаться!

Прыжок! Но на этот раз Ларри отразил чудовищный удар. По плащу струилась хаотическая энергия, позволившая паладину почти сравняться с Хаммоном в силе и ловкости.

Зло крякнув, Тёмный Лорд обрушил на своего противника град ударов. Мощь клейморы оказалась столь большой, что при каждом ударе вздрагивал не только этот зал, но и сама ткань реальности: казалось, приложи Тёмный Лорд чуть больше усилий — и мир попросту лопнет.

Убедившись, что Хаммон не намного превосходит его в ловкости и силе, Ларри перешёл в решительное наступление. Он встал в позу бабочки — ту самую, что предназначена для боя двумя клинками. Воздух застонал под стремительно мелькающими лезвиями мечей. Зариндуил горел ярко-синим пламенем, при каждом столкновении с клейморой с лезвия срывался сноп фиолетовых искр. Зловещее багровое пламя Альмарильона горело ровно и мощно.

Два подвижных клинка против одной неповоротливой клейморы. Теперь уже Хаммону пришлось попятиться, перейдя в защиту. Изредка Альмарильону удавалось пробиться через защиту Хаммона, тогда демониумные доспехи отзывались негромким звоном и ярко-красной вспышкой. Однако на самом металле, скреплённом мощью Хаоса, по-прежнему не оставалось ни царапины.

— Ты начинаешь меня утомлять, Арастиор! — зарычал Хаммон, отмахиваясь клейморой. Красная молния, пущенная Ларратосом, впиталась чёрным металлом доспехов. Но и силовая волна, исторгнутая Тёмным Лордом, лишь скользнула по щиту Ларри. По стенам и потолку зала пошли трещины: ещё пара таких волн — и здание может обрушиться.

Ларри вновь перешёл в наступление. Зариндуил тихо шипел, рассекая воздух и ослепляя Тёмного Лорда беспорядочными вспышками. Казалось, меч хорошо знает стиль боя Хаммона: клинок действовал почти что сам по себе, Ларратосу не приходилось прикладывать особых усилий, что позволило ему сосредоточить свою волю на Альмарильоне, пытаясь нанести смертельный удар.

— Я отлично помню этот твой меч, Арастиор, — рыкнул Хаммон, отступив ещё на шаг. — Помню, ты неплохо орудовал им, когда был Тёмным Лордом. Но шлем Тарадаша содержит в себе и остатки сущности этого падшего вождя орков. Я получил все его воспоминания — в том числе и боевые навыки. А он, бывший вождём орков, дрался гораздо лучше меня — и даже лучше тебя.

— Ты только болтать умеешь, Хаммон? — произнёс Ларратос, взмахивая мечом. Хаммон же отпрыгнул назад — и воздух задрожал от мощного выхлопа хаотической энергии. Щиты мгновенно исчезли, сорванные мощнейшим порывом энергии. Плащ хлопнул и затрепетал, словно застигнутый порывом ветра. А Ларри ощутил, как его тело наливается тяжестью.

— О чём же ты думал, кретин? — усмехнулся Хаммон, быстрым движением выбив Зариндуил из рук паладина. — Я задушил тебя однажды, задушу и сейчас!

Тяжесть Хаоса наваливалась, путала мысли. На этот раз Ларри переносил выхлоп куда лучше, чем на Сельвине — но скорость и сила Мельда резко упали. Новый удар — Альмарильон тоже вылетел, воткнувшись в стену.

— Сдавайся, Арастиор! — пробубнил Хаммон, приставив клеймору к шее паладина. — Ты уже труп! Если будешь хорошо себя вести, станешь моим рабом!

Апион уже понял нелепость своего положения. Учитывая, что он тут сотворил, ему вряд ли дадут уйти безнаказанно. Рано было праздновать победу. Да, он в Тени. Но тут рядом — трое шеддитов. Апион чувствовал, что его просмотрели внутренним оком — но не нашли. Ракету паладин уменьшил с помощью уменьшающего заклятия, но он не успеет бежать, если его будут искать по-настоящему. И Апион, новичок-таламид, пусть и посильнее таламидов старого ордена, не имеет никакого шанса против троих обученных шеддитов.

Шеддиты явно были разгневаны. Если они догадаются — и сумеют использовать внутреннее око второго уровня, то Апиону придёт конец. Надо вновь что-то делать! Но что же может противостоять внутреннему оку второго уровня?!

Только тень второго уровня, — мелькнула спасательная мысль в голове Апиона. Надо только постараться поглубже уйти в тень — авось и не заметят. И срочно сматывать удочки!

Апион попытался сконцентрировать вокруг себя Тень — ещё сильнее, чем это было раньше. Он обрадовался: вроде бы получается! И тут Апион увидел, что окружающий его мир исчезает. Сначала он удивился этому: не может Конец Света происходить в такой форме — и так мгновенно. Но через секунду до Апиона дошло — это не мир исчезает! Это исчезает он сам, Апион!