Все дороги нового мира

Хэсс еще крепче обнял свою любимую.

- Все будет хорошо, - пообещал он.

- Я знаю, - ответила она. - Уже можно в дом или еще хочешь здесь постоим?

- Пойдем, - Хэсс выбросил из сердца печальные мысли.

Когда они открыли дверь, то Вуня на пороге не обнаружили. Вунь старательно изображал спокойствие, сидя на кухне.

- Еда остыла, - попенял он.

- Мы не голодные, - ответила Алила.

Милагро вопросительно посмотрел на нее, девушка пожала плечами.

Хэсс выложил на стол смятый лист и развернул его:

- Кто-нибудь может прочитать? - спросил он.

Естественно, что на такой призыв, среагировали все. Каждый принялся рассматривать таинственный листочек.

- Это что за буковки? - Вунь тыкал пальчиком в символы, похожие на старинные буковки.

Болтун рассматривал рукопись вверх ногами, но и это не меняло сути дела.

Милагро водил пальцем по кривым строчкам.

Алила нахмурилась. Она пыталась вспомнить где видела нечто подобное.

Эльнинь вытянул шею, чтобы рассмотреть символы из-за мощных плеч орков.

Все равно было не понятно, что это такое.

- Ты где это взял? - внезапно спросил Милагро.

- Там, - без эмоций сообщил Хэсс.

- Оно и видно, - Милагро подарил Хэссу еще один проницательный взгляд.

- Ты можешь это понять? - Хэсс предпочел игнорировать невысказанные подозрения колдуна.

- Нет, - покачал тот головой.

Все молчали, время догадок ушло, а знаний не было.

Алила протянула руку и взяла листок со стола, повертела его, посмотрела на лист вытянув руку вперед. Все еще сосредоточившись на воспоминаниях, Алила попросила Эльниня подержать листок, а сама отошла к дверям и посмотрела с далека.

- Точно! - воскликнула девушка. - Я это уже видела!

- Где? - все удивились и с нетерпением ждали ответа.

- Где-то на сцене, - Алила в этом была абсолютно уверена. - Сейчас я подумаю, - она закрыла глаза и стала перебирать в памяти яркие картинки воспоминаний. - Это было на больших декорациях. Вернее, не все это вот та часть, - Алила открыла глаза и показала остальным, что имела в виду. - Эти три верхние строчки, я точно видела. Тогда шло что-то, где я не играла. Я ходила с кем-то...с Кенарио... это было что-то на основе легенд....Точно! Это была постановка Дальдамара!

- Это кто? - к Хэссу вернулось ощущение удачливости. Без Алилы он бы не узнал о Дальдамаре, если уж сам Милагро не смог разобраться в этих надписях.

- Это один талантливый постановщик, - Алила принялась пояснять, все еще рассматривая листок. - Я вроде бы слышала, что он где-то здесь. Одно время шли три его постановки по легендам Неизвестных людей. Первую вещь я не видела. Это было что-то о крушении надежд, а вот на второй и третьей я была. Одна была о любви, которую называли великой, но в конце он ее бросил, а она в отместку убила их ребенка, который один мог спасти целый народ.

- Сговорились вы что ли? - встрял Болтун. - Я уже наслушался пересказов и пересудов про вашего прадурка Судзуками, а вы еще про этих ненормальных.

- Прости, Болтушечка, - девушка смущенно улыбнулась. У кота звякнула об стол челюсть и усы свернулись трубочкой. - Но последняя вещь был еще хуже, если можно так сказать...

Милагро ухмыльнулся, он знал о чем говорила Алила. В свое время он с удовольствием смотрел постановки Дальдамара через свое любимое зеркало.

- Ладно уж рассказывай, - разрешил котяра.

- В третьей постановке все было сосредоточено вокруг поиска каких-то неизвестных сведений о бессмертии. И там все бегали и искали эти надписи, а они были на самом виду, - изложила Алила.

- И чем все это кончилось? - Болтун вспрыгнул на стол и стал вылизывать лапу.

- Чем все может кончится в подобных постановках. Секрет кто-то разгадал, сам попользовался, но другим не рассказал, - пожала она плечами. - И долго смеялся над остальными, а потом они над ним, когда он остался одним единственным на земле.

- И искали эти самые знаки? - понял Хэсс.

- Да, - Алила еще раз взяла в руки лист. - Они были видна при последних сценах. Там развернулась для зрителей какая-то серая гора и выбитые знаки.

- А кто делал эти декорации? - Вунь очнулся от своих тревог и активно включился в разговор.

- Не знаю, - Алила, наконец, положила лист и стала заваривать себе свежий цветочный сбор. - Дальдамар должен точно знать. Это же была его постановка.

- А этот Дальдамар в городе? - Хэсс обдумывал пути его поиска.

- Я тебе помогу, - девушка заварила и ему свежего напитка. - Кто-нибудь еще будет?

- Я пойду спать, - изрекла Лунь. - Советую и остальным тоже лечь. Сегодня же ночь Зеленых огней.

- АУАУА! - возвопил Вунь. - Всем спать!

Этот маленький человечек с неистовой силой стал выпроваживать всех из кухни с уговорами немедленно улечься в постель.

- Что за ночь такая? - личный дух слегка растерялся.

- Идем спать, - Алила засмеялась. - Я тебе расскажу потом.

Ей удалось легко увести недоумевающего юношу на третий этаж.

- И что такого в Зеленых огнях? - Болтун, бывший некогда вольным бароном Ульрихом, почесал задней ногой ухо. - И почему нас не посылают спать?

- Дело в том, что считается дети, зачатые в эту ночь, будут очень счастливы в жизни, - информировал его Милагро, махнул рукой и исчез.

Благодаря ночи Зеленых огней дерево, на котором сидел Хэсс осталось целым в эту ночь. А так Вунь планировал его выкорчевать и засадить все там кустарником. После трудного разговора следующим утром с Алилой Вунь понял, что людям необходимы места, где люди могут погрустить. Дерево его не устраивало. Вунь решил, что надо использовать орков и выстроить в саду настоящую беседку с удобными скамейками и столом, чтобы можно было попить чаю. Эти планы Вунь реализовал уже после Нового года. Малыш отличался последовательностью и упорством. Хэсс долго смеялся, когда увидел, что на беседке висит большая табличка, написанная рукой Эльниня: "Место для грусти личного духа. Прошу не беспокоить. Занят. Грущу".

В тот поздний вечер Эльнинь постоял чуть-чуть и пошел в сад, чтобы посидеть на дереве шамшарника, размышляя об убогой фантазии. Это же надо дать абсолютно одинаковое название для колючей травы - шамшарниковая, для кустов с острыми шипами - шамшарник и для деревьев с неприятными занозами - шамшарник. Эльнинь всерьез обдумывал возможность издать свое предположение, подтвержденное прочитанными им воспоминаниями одного типа из библиотека Милагро. Предположение и воспоминания пересекались в одной точке. Оказывается тот тип, который давал названия классифицируемым им травам и деревьям, одно время страдал тяжелым прикусом языка и не выговаривал часть букв. Эльнинь подумал о том, насколько увлекательной будет битва ученых и богословов, да и простых обитателей с предположениями о то, что мог иметь в виду прославленный шепелявый ученый.

Алила выполнила свое обещание. Ее друзья-птицы рассказали, что Дальдамар должен быть башне донны Илисты к обеду этого дня. Хэсс так и не узнал, что такого особенного в ночи Зеленых огней. Он забыл спросить, и эта мысль занимала его во время пути в башню донны Илисты.

Двери были открыты.

Слышался общий гвалт.

Туда-сюда по улице из двух соседних башен в башню Илисты и Мошталя бегали разные люди.

Никто не желал отвечать на вопросы Хэсса.

Все куда-нибудь спешили.

- Стой! - задержал Хэсс знакомого. - Лахса!

- Хэсс! - обрадовался акробат. - Ты как здесь? Собираешься поехать?

- А ты спешишь? - Хэсс все еще держал Лахсу.

- Почему спешу? - возразил акробат.

Хэсс выпустил коричневый рукав рубашки Лахсы.

- Наша подруга Жау сегодня встречается здесь с Визказой, - Лахса выглядел отдохнувшим, каким-то довольным жизнь и лично собой.

- Погоди, но ее же звали Санвау? - Хэсс сначала спросил, а потом уже подумал, что не надо было.

Но Лахса не обиделся.

- Санни наша жена, а Жау ее подруга и тоже будет наша жена. Жау она светлая, - доверительно сообщил акробат.