Сага о Скэйте

Эти тощие, сутулые серые люди поистине не знали, что такое усталость. Они шли так быстро, что Старк и остальные первое время не выдерживали темпа, так как много времени провели в плену. Но постепенно они вошли в ритм и уже чувствовали, как к ним возвращаются силы и гибкость суставов. И только Халк, больше всех пострадавший, весь в поту, ругаясь на чем свет стоит, ковылял сзади. Он был настолько зол и язвителен, что Брека, которая пыталась помочь ему, вернулась к остальным.

— Далеко до Тиры? — спросил Старк.

— Три больших перехода.

Харгот сам не бывал в Тире, но Кинтон, капитан солдат, бывал. На его маске были изображены зигзаги молний, на боку — стальной меч.

— Мы иногда ходим туда, чтобы купить инструменты и оружие,— сказал он, похлопывая по своему мечу.— Тиранцы хорошие кузнецы. Мы всегда идем туда большим отрядом. Раньше мы боялись, что сами можем попасть к ним на обед в качестве одного из блюд. Теперь, когда Амнир мертв, мы снова будем в опасности. Тиранцы держат животных про запас и выменивают их на ножи у кочевых племен, но в голодные годы этого может оказаться недостаточно.

— Мы также торгуем женщинами,— добавил Харгот.— Это необходимо, хотя ни нам, ни им это не нравится. Но для того чтобы выжить, нужен приток свежей крови. Здесь недавно был еще один город, но его жители жили очень замкнуто, и вот их уже нет. Они вымерли.— Он шел некоторое время молча, затем добавил: — Иногда Бендсмены привозят сюда женщин с юга. Но они долго здесь не живут. Обычно мы их жертвуем солнцу.— И он посмотрел на Геррит.

— А что вы можете сказать насчет Цитадели? — спросил Старк, заметив этот взгляд.

— Мы ее никогда не видели. Никто из нас. Даже кочевники. Цитадель охраняют Северные Псы. И там туман...

— Туман?

— Густой туман, который бурлит, как пар над горшком с кипящей водой, и никогда не рассеивается. Это очень сильная магия. Цитадель всегда укрыта от взоров.

— Но ты знаешь туда дорогу?

— Я знаю, что говорили кочевники. Некоторые из них служат Бевдсменам.

— Но точно ты не знаешь. А тиранцы знают?

— Я уже говорил. Путь известен и неизвестен.

— А как насчет женщин с юга?

— Женщин, которых нам привозят, Цитадель никогда не берет. Мы их приносим в жертву прямо здесь.— Губы Харгота вытянулись в тонкую линию.— Дары Бендсменов! Они дают нам не только женщин. Они дают нашим людям маленькие флаконы с жидкостью и коробочки с порошком, в которых заключены радость и забвение. Они уговаривают нашу молодежь идти на юг и присоединяться к фарерам. Мы не любим Бендсменов.

Харгот рассматривал ирнанцев. Старое солнце уже поднялось над горизонтом, и взгляд короля перебегал с одного лица на другое: он старался увидеть то, что не смог рассмотреть при свете звезд и неверном свете костра.

— Вы проделали долгий путь, чтобы уничтожить Защитников... Зачем?

Ирнанцы рассказали ему.

Харгот слушал. Когда они закончили, король сказал:

— Вы, южане, наверное, действительно очень мягкие и изнеженные, раз допустили такую жестокую власть над собой.

Геррит вытянула руку, чтобы предупредить вспышку гнева Халка. Она холодно посмотрела на Харгота и сказала:

— Ты только слышал о фарерах, но никогда их не видел. Ты никогда не видел толпу в действии. Может быть, когда-нибудь увидишь, и тогда будет интересно послушать твое мнение...

Харгот опустил голову.

— Лорды Защитники,— спросил Старк,— кто они такие?

— Я думаю, что это миф, который поддерживается, чтобы сохранить власть Бендсменов. А может быть, они и жили когда-нибудь, но это было очень давно, и они умерли тысячу лет назад. Вот почему я считаю ваш поход бессмысленным предприятием. Правда, Бендсмены вполне реальны. И если, как ты сказал, они хотят запретить путь к звездам...

Очевидно, он еще не был в этом полностью уверен. И он продолжал время от времени искоса поглядывать на Геррит. Его взгляды очень беспокоили Старка.

— Господин Мрак, Богиня Льда и их дочь Голод,— проговорил Старк.— Вы поклоняетесь им, и они посылают вам свое могущество. И все же вы поклоняетесь и Старому солнцу.

— Нам оно нужно, чтобы сдерживать темных богов, иначе мы все умрем.

После того как Старое солнце скрылось за горизонтом, они свернули с дороги и нашли защищенное от ветра место между холмами. Воины разошлись и разожгли небольшие костры из сухих листьев и сучьев, которые смогли найти между мертвых деревьев и камней. Они не предполагали, что им придется уходить так далеко от дома, поэтому ужин был скудным. Но никто не жаловался. Все они привыкли к голоду.

Когда пришло время расходиться по палаткам, Старк сказал Геррит:

— Тебе лучше идти в мою палатку. Мне кажется, Харгот что-то замышляет.

Она приняла его предложение без возражений. Старк заметил, что Халк с нескрываемой усмешкой смотрит, как Геррит входит в палатку Старка.

Их тела едва уместились в тесном пространстве палатки. Старк вспомнил, что впервые с того кровавого дня на площади Ирнана он оказался наедине с Геррит. На пути в Изванд они все время были на виду. Халк и Брека предавались наслаждению без всякого смущения, но они были близки уже давно. Старк и Геррит не имели никаких отношений между собой. Он был только Темным Человеком, а она — Мудрой женщиной, а это вовсе не располагало к близости. Старк вообще не был убежден, что она хочет каких-нибудь иных отношений с ним, кроме тех, которые уже сложились. Ее положение пророчицы обязывало быть на расстоянии, облекало покровом неприкосновенности. Кроме того, здесь было дьявольски холодно. Когда же они были в плену у Амнира, у них не было возможности даже перемолвиться словом, не говоря уже о большем.

И теперь в палатке, где свет шел от небольшой лампады, а тепло создавали они сами, он почувствовал нечто совершенно новое. Он почувствовал, что они соприкасаются плечами, бедрами, всем телом. Их дыхание смешивалось в маленьком белом облачке пара. Их живая плоть излучала тепло. Старк лежал рядом с ней и вдруг почувствовал, что она перестала дрожать. Старк обнял ее.

— Твой дар не сказал тебе, почему ты здесь?

— Давай не будем говорить об этом сейчас,— сказала она и повернулась к нему, улыбаясь.— Давай не будем говорить ни о чем...

Он притянул ее к себе. Она снова улыбнулась, не сопротивляясь. Кончиками пальцев Старк провел по ее щекам, по подбородку. Он ощутил нежную мягкость ее обветренной кожи. Глаза ее неестественно расширились, рот был волнующим, зовущим.

Старк поцеловал ее. Это было робкое прикосновение губ. Геррит горячо и порывисто обвила его руками, и робость обоих мгновенно растаяла. И здесь, в царстве холода и смерти, Геррит — горячая, сильная, щедрая и ненасытная — отдавала себя и брала его без остатка. Старк знал с самого начала, с того момента, когда Мордах сорвал с нее платье, оставив только покров ее прекрасной гордости, что это должно было произойти.

Никто из них не говорил о любви. Любовь была делом будущего...

Наконец они, усталые, опустошенные, уснули в объятиях друг друга...

В темноте утра отряд снова пустился в путь, следуя за зеленой звездой. Они остановились только при восходе солнца, чтобы совершить необходимый ритуал, и опять Харгот с сожалением посмотрел на Геррит, охраняемую ирнанцами и Старком. В полдень они остановились еще раз, чтобы отдохнуть и поесть. На обед был хлеб из съедобных листьев и сильно пахнувшая смесь дира и мяса с ароматными травами.

Старк беседовал с Кинтоном о стратегии.

— Смотри,— говорил капитан, чертя пальцем на снегу.— Это дорога, по которой мы идем. Она поворачивает сюда, а вот — Тира, расположенная на двенадцати холмах. Старый город здесь, а новый здесь и здесь.— И палец его делал новые отметки на импровизированной карте.

— Сколько лет новому городу? — спросил Старк.

— Он моложе, чем наши города. Ему около тысячи лет. Откуда-то явились люди Башен, как говорится в наших сказаниях, и заняли эти старые города...

— Даже не один?

— Нет. Тиранцев мы зовем людьми Молота. Их несколько племен. Тиранцы единственные, с кем мы имеем дело. Но говорят, что и в других местах есть этот народ. Все они молятся единому богу — богу Кузницы.