Возвращение колдуна

Это были дети. К счастью, они не были искалечены или изуродованы. То, что в клубах пыли и дыма я принял за ужасный горб или наросты, оказалось лишь частью их истлевшей одежды, клочьями свисавшей с грязных тел, и мешками, которые они носили на плечах или на спине.

Лоскамп застонал. Около тридцати детей, пошатываясь от слабости, вышли из проема в стене и постепенно окружили тамплиеров. У некоторых из них сквозь прорехи в лохмотьях я заметил голые кости! Их вид был настолько ужасен, что мы, пораженные этим зрелищем, чуть было не прозевали опасность, в которой оказались!

Все произошло как-то незаметно. Дети приближались к нам неуверенным шагом, раскачиваясь, словно они были пьяны. Не успели рыцари опомниться, как вокруг них образовалось плотное, довольно широкое кольцо. Когда тамплиеры были окружены, поведение детей неожиданно изменилось. Они одновременно остановились, как будто услышали тайный беззвучный сигнал, и уставились на нас потухшими глазами. На их лицах вдруг появилась тупая, почти счастливая улыбка.

Но уже в следующее мгновение в маленьких руках заблестели ножи и кинжалы. Один из тамплиеров закричал и отпрянул назад, обеими руками держась за бедро. Из его ноги торчал кинжал, который какой-то мальчишка вонзил ему по самую рукоятку!

— Назад! — крикнул Лоскамп.

Фламандец быстро отскочил в сторону, уклонившись от ножа, которым замахнулся на него кто-то из детей, и тут же залепил нападавшему мальчугану звонкую пощечину, отчего тот отлетел на пару метров назад и упал на пол. Другой тамплиер, оказавшийся рядом с ним, поднял меч для удара, но Лоскамп тут же повернулся к воину, схватил его за руку и в последний момент предотвратил удар.

Мальчик лет десяти весьма своеобразно отблагодарил Гера за то, что тот спас ему жизнь: в его руках снова блеснул длинный нож и он ринулся на Лоскампа. Тамплиер чертыхнулся, кулаком выбил у него оружие, но тут же упал на колени, получив ощутимый удар от брошенного кем-то камня, который попал ему прямо в лоб.

Сбросив с себя оцепенение, я подскочил к Геру, одной рукой защищаясь от наступающей банды детей, а другой пытаясь поднять тамплиера на ноги. Лоскамп застонал. Его правая бровь была разбита, кровь струйкой стекала по лицу, глаза казались стеклянными.

— Нам нужно… назад, — пробормотал он. — Не… сражаться. Это же… дети.

Я кивнул, поднял его на ноги и медленно, шаг за шагом, потащил назад, в то время как другие тамплиеры уже начали сдаваться, не выдержав атаки этой необычной армии. Только благодаря чуду еще никто серьезно не пострадал. Подняв щиты высотой в человеческий рост и создав своеобразный барьер, рыцари прикрывались от усиливающегося града камней и других предметов, которые бросали дети. Однако было ясно, что и силы, и терпение воинов были на исходе. Я видел это. Снова и снова брошенные детьми ножи попадали в просветы между щитами и наносили тамплиерам ранения.

Вероятно, самым легким для рыцарей Лоскампа было бы просто уничтожить противника. По всей видимости, я не был здесь единственным, кто подозревал, что наши противники лишь приняли облик детей. На самом деле это были существа лабиринта, злые и слепо подчиняющиеся невидимому чудовищу, которое создало их и овладело лабиринтом. Эти существа действовали целенаправленно, только для того, чтобы погубить нас. Приняв облик невинных детей, они должны были сломить наше внутреннее сопротивление, а возможно, просто помучить нас, заставляя сражаться против заведомо слабого противника.

Несмотря на это, ни один из рыцарей не поднял своего меча, чтобы уничтожить этих адских существ. Шаг за шагом тамплиеры отступали назад, образуя все более плотное кольцо вокруг меня и Лоскампа, и ограничивались тем, что прикрывались щитами от запущенных в них камней, ножей и дубинок.

Я был рад, что тамплиеры реагировали именно так, а не иначе. И хотя я очень хорошо знал, что мы противостояли существам преисподней, глаза видели совсем другое.

Наконец Лоскамп пришел в себя и коротко кивнул мне в знак благодарности за поддержку. Затем он выпрямился и громко крикнул, отдав приказ своим воинам. Фламандец произнес его на незнакомом мне языке, и тамплиеры сразу же подчинились. Мягко, но быстро круг из щитов сжался наполовину, и на мгновение перед детьми образовалось пустое пространство. Затем круг разорвался, и тамплиеры перестроились в узкий клин, направленный острием вперед. Благодаря этому рыцарям удалось молниеносно оттолкнуть противника мечами, отбросив его назад силой своей неожиданной атаки.

Лоскамп размахнулся и ударил плоской стороной меча одно из существ лабиринта, отчего оно отлетело, упав на пол. В тот же миг проход между щитами вновь сомкнулся за нами.

Но дети довольно быстро преодолели замешательство и вновь бросились в атаку. На этот раз они тоже применили другую тактику. Они больше не бросали камни и не вонзали ножи и кинжалы в просветы между щитами. Теперь они нападали на нас со звонким криком, похожим на птичий, и цеплялись своими маленькими ручками за края щитов, стараясь перелезть через железную стену.

Это была ужасная и какая-то нереальная борьба. Я увидел, как ряды тамплиеров зашатались под напором противника. С неистовой яростью существа лабиринта набрасывались на нас, пока один из тамплиеров с громким криком не повалился на пол, выпустив из рук щит. В последний момент его успели прикрыть два товарища.

Лоскамп с хрипом указал на проем в стене, из которого появились дети.

— Туда! — крикнул он, задыхаясь. — Быстро!

Краем глаза я заметил движение, направленное в мою сторону, и инстинктивно отскочил. Там, где я стоял еще секунду назад, в пол ударил железный лом длиною почти в метр и раздробил камень. Раздался гневный визг.

Я обернулся. Мальчишка, который бросил в меня лом, разочарованно прошипел, с удивительной легкостью поднял свое оружие и размахнулся для второго, более точного удара. Не раздумывая ни секунды, я прыгнул на него и наградил увесистой оплеухой. Он выронил лом и начал плакать.

В тот же миг у меня внутри что-то произошло. Неукротимая, кипучая злость на чудовище, которое создало этот лабиринт, взорвалась во мне, затмив все мои ясные мысли. Это существопередо мной не было ребенком, а лишь его тенью, жизнь которой поддерживалась противоестественными силами и которую эти силы принуждали к бесконечному существованию в качестве убийцы.

Когда-то я поклялся, что никогда больше не буду освобождать демоническую силу, которая таилась глубоко на дне моей души, и не воспользуюсь смертоносным наследством своего отца. Но сейчас, утратив способность ясно мыслить, я выпрямился, закричал от гнева и почти в заклинающем жесте поднял руки вверх.

— Иди сюда! — как будто издалека услышал я свой собственный голос, невероятно громкий и угрожающий. Казалось, он принадлежал не мне, а тому ужасному существу, которое затаилось в глубине моей души и дремало до сих пор. Демоническое наследие моего отца…

— Выходи и покажи себя, чудовище! Выходи и борись сам, если не боишься!

И тут произошло что-то необыкновенное. На мгновение мне показалось, будто по толпе окруживших нас детей прошло беспокойное движение, лихорадочная дрожь, и все вдруг превратилось в двигающуюся картинку. Но через несколько секунд картинка вновь застыла, словно к ней слегка прикоснулась невидимая рука. Раздался глубокий, грозный звук, рокот и шум, и… бой закончился.

Неожиданно существа лабиринта угомонились и оставили в покое своих противников. Они опустили руки, их ножи и дубинки попадали на пол, и вся ужасная толпа отошла назад, словно одно большое животное, состоящее из множества отдельных органов.

Свет замерцал. На мгновение стало темно, но затем свет вновь вернулся. Только на этот раз это был другой свет, ядовито-зеленого цвета. Этим адским злым сиянием, которое шло из ниоткуда, был насыщен воздух, и мы увидели, как мнимые дети внезапно замерли, а потом один за другим начали падать на пол и рассыпаться в пыль.

Зеленый свет усилился. Где-то между мной и алтарем с трупом священника образовалось смутное движение, но оно явно исходило не от тела. Казалось, будто свет затягивало в это место, чтобы потом вновь вернуть его в реальность.