Зеркальный oбpaз[Mirror Image]

Обходя слепую женщину с белой тростью в руке и чудесными серебристыми волосами, Пейдж заметила еще одну женщину, стоявшую на углу и говорившую по сотовому телефону. Маленький мальчик держался за свободную руку женщины, а другой рукой бросал красный резиновый мячик о тротуар. Мячик отскакивал, мальчик ловил его и бросал снова. Ему, на взгляд Пейдж, было не больше трех лет, симпатичный светловолосый малыш с озорной улыбкой и огромными голубыми глазами. «Расти и становись хорошим человеком», — пожелала ему Пейдж.

Пока она на него смотрела, мальчик в очередной раз бросил мяч, но не поймал его. Мяч отскочил, попал в чью–то коленку и покатился вниз. Мальчик вырвал руку из руки матери и бросился за ним.

Мать, похоже, и не заметила, что мальчишка убежал, и продолжала болтать. Пейдж повернулась и следила за мальчиком, который сделал несколько робких шагов в сторону мяча. Он был достаточно большим, чтобы самостоятельно ходить, но слишком маленьким, чтобы следить за движением транспорта на оживленных улицах в центре города. Его ноги были недостаточно длинными, чтобы догнать мяч. Если мяч и дальше будет так прыгать, то он может докатиться до самой улицы Эллис. А если малыш последует за ним на поперечную улицу, то не доживет до своего четвертого дня рождения.

Она быстро огляделась, проверяя, не обращает ли кто–нибудь на нее внимания. Пока что в толпе никто не заметил, в какой сложной ситуации оказался мальчик. Каждый был слишком занят собой, чтобы обратить внимание на то, что происходит перед ним на уровне колен, а туман слишком сгустился и не давал возможности видеть далеко. Удостоверившись, что за ней не наблюдают, Пейдж заставила мячик плавно вернуться прямо мальчику в руки. Тот с восторгом смотрел, как мяч возвращается, поймал его, крепко прижал к себе обеими руками и расплылся в довольной улыбке. С присущей юности наивностью он даже не пытался понять, как это все случилось, и, рассмеявшись, подбежал к матери. Как раз в это мгновение на улице О'Фарелл загорелся зеленый свет, и женщина, снова взяв сына за руку, направилась к площади. Она так и не узнает, что мальчик отлучался.

«Меня это не слишком радует, — заключила Пейдж. — Жаль, что я не могу дать ей знать, к чему могла привести ее беспечность». Однако она не могла придумать ничего такого, что бы не выдало ее секрета или чему поверили бы. Сейчас самое главное заключалось в том, что мальчик в безопасности. Может быть, если не его мать, то хоть он чему–то научился.

Пейдж отвернулась и, заглянув в витрину магазина, заметила отражение молодого человека, выходящего из тумана и с дружелюбной улыбкой приближавшегося к ней. «Какое лицо!» — подумала Пейдж и повернулась, чтобы лучше разглядеть его. Его мерцающие глаза были серые, почти того же цвета, что и туман. Решительный подбородок, твердая линия челюсти, рот застыл в какой–то нелепой улыбке, казавшейся и милой, и обезоруживающей. Он был высокого роста, с густыми светлыми волосами и крепкого сложения, которое подчеркивала серая шелковая рубашка с короткими рукавами и брюки.

— И идет прямо ко мне, — пробормотала она. Она все пыталась убедить себя в том, что ошиблась, когда тот остановился перед ней и заговорил:

— Какой замечательный поступок ты совершила!

Она решила разыграть дурочку:

— Что я сделала? Что вы имеете в виду?

— Сама знаешь, — сказал он, жестом демонстрируя игру в мяч. — Малыш, мячик. Это был героический поступок. Я восхищен.

— Извините. — Пейдж продолжала гнуть свое: — Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Не бойся, — сказал он. Пока он говорил, его улыбка ничуть не изменилась. — Я тоже из таких.

— Из каких?

Он наклонился и шепнул так, чтобы только она могла расслышать:

— Колдунов.

— Вы колдун? — вздрогнув, спросила она. Затем, спохватившись, добавила: — Я не знала, что настоящие колдуны существуют.

— Конечно же существуют, — подтвердил он. — Я Тимоти.

Она подумала, что он протянет ей руку, но он этого не сделал. Он держал руки в карманах брюк Он подался вперед в неуклюжем полупоклоне:

— Я Тимоти, и я колдун.

— Я Пейдж, — представилась она. — Пейдж Мэттьюс.

— И ты ведьма.

— В ваших устах это звучит как заклинание. — Она нервно рассмеялась. — Как бы то ни было, я не ведьма.

— Пейдж, я видел, что ты сделала. — Он снова жестами изобразил происшедшее. — Это было великолепно.

— Но…

— Мне ты можешь признаться, — прервал он. — Ведь колдовство не является секретом для других колдунов, верно?

В тот момент подошла подвесная вагонетка, и Пейдж подумала, что избавилась от неловкого разговора с этим очень привлекательным молоды человеком. Но вагонетка была переполнена и даже не замедлила ход на остановке.

— Послушай, здесь, где мы стоим, как раз кафе, — сказал Тимоти. — Давай сядем за столик на улице, выпьем по чашке кофе и поговорим.

— О чем? — спросила она, снова притворяясь дурочкой.

Он просто придвинул к ней стул и жестом пригласил сесть.

— Но мне пора на работу, — робко возразила она.

— Это займет всего несколько минут, — настаивал Тимоти. — Ты все равно пропустила вагонетку.

— Но я могу успеть на автобус.

— Следующий автобус придет через десять минут. Ты не опоздаешь.

Ей самой с трудом верилось, что она так яростно пытается избавиться от этого парня. Он был просто красавец, и в обычной ситуации она приложила бы максимум усилий, чтобы познакомиться с ним. Однако то обстоятельство, что он узнал в ней ведьму, испугало ее больше, чем она могла бы представить. «Разве ты не хотела, чтобы нашелся парень, понимающий тебя? — спрашивала она сама себя. — А может быть, это как раз тот парень?»

Но вместо того чтобы заводить с ним знакомство, ей хотелось бежать.

Однако она так не поступила. На минуту он исчез в кафе, а она сидела и ждала, глядя, как вереница тел проходит мимо толпы, заполнившей тротуар, и растворяется в тумане, обволакивавшем их, словно толстые нити паутины. Даже единственный свободный столик в этом кафе, который им удалось занять, скорее напоминал ей не случайность, а заговор, сеть, с целью поймать ее в ловушку. И главное, она не возражала против этого…

Через мгновение он снова появился у столика. Она даже не слышала, как он подошел. В руках у него ничего не было. Его лицо выражало полное смятение.

— Я забыл, когда пригласил тебя выпить кофе, — пробормотал он. — Дело в том, что сегодня утром я вышел из дому и забыл прихватить бумажник. — Он похлопал по карманам брюк, словно в доказательство своих слов. — Это так унизительно.

— Ничего страшного, — успокоила его Пейдж. — На этот раз я плачу.

Она встала, а он занял стул напротив нее.

— Я буду охранять наш столик, — сказал он.

Она бросила на него взгляд, проходя через вращающуюся дверь. Внутри мягко лилась джазовая музыка из спрятанной где–то стереосистемы, а запахи кофе, корицы и парного молока щекотали ей ноздри. Здесь была тьма народу, за столиками сидели целые семьи и оживленно разговаривали, одинокие любители кофеина листали «Кроникл», молодые парочки не видели никого, кроме себя. Пейдж встала в очередь и вспомнила, что забыла спросить у Тимоти, чего ему взять.

«Ладно, — подумала она, — он меня тоже не спрашивал. Так что, пожалуй, выпьет то, что я принесу, и будет доволен».

Через несколько минут она вернулась через вращающуюся дверь, держа в каждой руке по бумажному стакану с горячим каппучино. Она поставила их на столик и села.

— Замечательно, — сказал Тимоти, улыбаясь. — Спасибо. Извини меня.

— Никаких проблем, правда, — сказала она. — Это всего лишь кофе.

— Кофе и принцип, — сказал он. — Если я приглашаю, то должен платить за угощение.

Пейдж отпила горячего кофе и сменила тему, чтобы ему не пришлось больше оправдываться из–за пустяков.

— Значит, ты действительно колдун? — задала она вопрос.

Он улыбнулся ей и поднял свою чашку с кофе, не прикасаясь к ней, над столом на несколько дюймов и снова бережно опустил ее.