Королева оборванцев

— Подобные ружья есть в некоторых наших Общинах, хотя автини и предпочитают копья… Можно мне подержать ваше ружье?

— Только будьте с ним осторожны, — предупредил Блоч.

Ироедх с опаской взяла в руки оружие. Но тут же самодовольно улыбнулась, представив, как целится из него в кого-нибудь из тваармских арсууни. Пли!..

Но как раз в этот момент к ним подошел О'Мара вместе с Барб Дулак, который поторопил своих спутников.

— Пойдемте же. Сейчас покажу вам, как нужно расчищать дорогу.

С этими словами он ринулся в заросли, размахивая направо и налево мачете. Листья и ветки деревьев тут же посыпались в разные стороны.

Потом путники стали расчищать дорогу по очереди, все, кроме Барб Дулак, которая для этого была слишком мала ростом. Вскоре рубашки их потемнели от пота. Оба мужчины стянули их с себя, чтобы легче было дышать. Ироедх смотрела на них словно зачарованная, и затем спросила:

— Доктор Блоч, как же это получается? Вы утверждаете, что вы — действующий мужчина, а на самом деле у вас и у О'Мары грудь, как у работников автини. У вас она даже лучше развита, чем у нас.

— А у ваших трутней разве нет груди?

— Нет. Вы уверены, что вы — действительно мужчины?

Блоч рассмеялся:

— Вообще-то я всегда был уверен, что это так.

Но Ироедх все никак не могла успокоиться:

— А почему маленькая Барб не сняла рубашку? Я хочу посмотреть, как она выглядит раздетой.

— Но это — против наших правил.

По просьбе Барб Дулак Блоч перевел на родной язык последнюю часть этого разговора. Ироедх никак не могла понять, почему Барб покраснела, а О'Мара громко рассмеялся.

— У этих язычников совершенно нет стыда. Не обращай внимания, Балди, давай работать, — сказал фотограф, вытирая тыльной стороной ладони пот со лба.

Хотя Ироедх и не поняла все из сказанного, ей показалось, что Блочу не понравилось, как к нему обратился О'Мара. С мрачной улыбкой на лице он молча продолжал расчищать дорогу в зарослях.

Ироедх обернулась к Барб Дулак, чтобы поговорить с ней. Конечно, трудно общаться, когда знаешь лишь несколько слов из родного языка собеседника, но всегда можно помочь себе жестами, какими-нибудь характерными звуками. В данном же случае процесс общения был затруднен тем, что английский — не родной язык Барб. Она приехала из Хелветии или, как сказали остальные, из Швейцарии.

Ироедх сказала:

— В наших местах тоже встречаются языковые несоответствия. Арсууни, например, называют себя Аршуул. Дело в том, что в их языке и в нашем — разные окончания слов, к тому же, у нас нет звука «ш». Поэтому мы и называем их арсууни.

Но тут наступила очередь Ироедх расчищать путникам дорогу, и ей стало не до разговоров. Наконец, они поднялись на вершину холма, откуда хорошо была видна вся долина. Какое-то время тропинка вилась почти по отвесному склону, где росло лишь несколько пучков сорняков. Хотя тропинка и была проложена когда-то вполне удачно, время и ненастная погода сделали ее труднопроходимой. Каждый шаг давался путешественникам с трудом, и они с опаской переставляли ноги, когда наступали на какой-нибудь мелкий камешек и он летел вниз.

Наконец, Ироедх кивнула куда-то в сторону:

— А вот и развалины.

— До них еще нужно добраться, — сказал О'Мара, вытирая рубашкой пот со лба.

Через полчаса они подошли совсем близко к древней крепости. Блоч показал на мощную каменную кладку, каждый блок которой весил не менее нескольких тонн, и спросил:

— Интересно, каким образом строители доставили сюда эти камни?

Ироедх пожала плечами.

— Не знаю, возможно, они скатывали их как-то с утеса. Древние вообще умели делать много такого, что нам неподвластно.

— А когда мы будем есть? — спросил вдруг О'Мара.

— В любое время, когда захотите, — отозвался Блоч.

Все тут же, как по команде, достали съестные припасы. Ироедх, прожевав печенье, стала расспрашивать своих спутников, чем питаются люди.

— Вы хотите сказать, что ваши мужчины едят растительную пищу, а женщины мясо?

Блоч кивнул:

— Да, но бывает и по-другому. А почему бы вам самой не съесть кусочек мяса?

— Это невозможно! И не только потому, что противоречит нашим законам. Представьте себе: работник всю жизнь питался только растительной пищей, и вдруг съедает кусок мяса. Он тут же отравится и умрет в мучениях. Хотя тысячи лет назад, еще до реформ, люди еще и употребляли такую пищу, в наши дни это считается дикостью.

О'Мара достал тем временем бутылку с какой-то желто-коричневой жидкостью, откупорил ее и отхлебнул часть содержимого.

— Где вы это взяли? — спросил Блоч.

О'Мара усмехнулся в ответ.

— Позаимствовал у доктора Марковича, когда он не видел. Глотните-ка!

Он протянул бутылку Блочу, который нерешительно взял ее в руки и отхлебнул немного из горлышка.

Барб Дулак с интересом наблюдала за происходящим.

— Это виски? Дайте и мне немного, пожалуйста!

О'Мара с хитрым видом усмехнулся.

— А как насчет нашей гостьи? Может, и ей стоит попробовать?

Но Блоч предостерег ее:

— Будьте осторожны. Только маленький глоточек. Вам может стать нехорошо.

Ироедх откинула голову назад, как это делали остальные. Она не привыкла пить из такого сосуда, и жидкость тут же заполнила весь рот. Ей показалось, что она проглотила целое ведро раскаленного угля, и тут же закашлялась. Буквально через секунду половина выпитой жидкости оказалась на земле.

— Я… я отравилась, еле слышно прошептала она между приступами сотрясавшего ее кашля.

Блоч стал испуганно похлопывать ее по спине. Когда, наконец, Ироедх немного пришла в себя, он сказал:

— А теперь давайте пробираться к развалинам.

О'Мара недовольно заметил:

— Вот сами и пробирайтесь, Балди, если хотите. А мне нужно немного вздремнуть. Пока солнце стоит так высоко, нам не будет уютно среди развалин.

— Я бы тоже хотела немного отдохнуть, — сказала Барб Дулак.

— А как вы считаете, Ироедх? — спросил Блоч.

Та в ответ зевнула.

— Вы не против, если я тоже немного вздремну? У меня глаза сами собой закрываются.

— Только не говорите, что глоток виски уже возымел на вас такое действие!

— Я так не думаю, просто плохо спала прошлой ночью.

— Это из-за кофе. Ну, что ж, вздремните, а потом я вас подниму.

О'Мара в очередной раз зевнул и приспособил свой рюкзак как подушку. Барб Дулак спросила его:

— Джон, а вы не сгорите на солнце, если будете спать полураздетым?

— Здесь не так уж много ультрафиолетовых лучей, чтобы по-настоящему сгореть.

Ироедх попросила перевести, а затем спросила:

— Ваше солнце очень отличается от нашего?

Барб Дулак пояснила:

— Да, очень сильно. Оно выглядит примерно в два раза больше и в четыре раза ярче. Нам кажется, что ваше солнце выглядит как большой апельсин — это один из наших фруктов — на небе.

— А что вы называете нашим солнцем?

— Лаланд 21185. Это номер в звездном каталоге.

Ироедх хотела спросить, что это за звездный каталог, как вдруг увидела, что Барб свернулась калачиком и закрыла глаза. Привыкшая к самым неприхотливым условиям для сна, Ироедх растянулась на разбитом тротуаре форта, положив под голову камень вместо подушки.

Через некоторое время ее разбудили голоса попутчиков, Она попыталась опять уснуть, но звук какого-то громкого шлепка грубо вернул ее к реальности. Впечатление было такое, словно кто-то рукой сильно ударил по обнаженной плоти.

Ироедх открыла глаза, и увидела Барб Дулак, которая то спотыкалась и падала, то поднималась. Красные полосы на ее щеке ясно свидетельствовали о том, что только что раздавшийся шлепок был звонкой пощечиной. Барб закричала от страха, когда О'Мара зарычал, наступая на нее:

— Сейчас я покажу тебе, как надсмехаться над честным человеком!

Он двинулся к ней какой-то неуверенной, шаткой походкой. Ироедх, заставив себя подняться, увидела вдруг пустую бутылку, лежавшую на камнях.

Из-за этого конфликта Ироедх осталась в проигрыше. Она была уверена — случившееся непозволительно. Но как представитель другого рода не считала возможным для себя вмешиваться в происходящее. Как раз в этот момент из-за стены показался Блоч. Он направился к О'Маре, пытаясь его успокоить: