Утес Бьёрна (СИ)

— Там хороший луг за лесом, — сказал парнишка, нарушив молчание, — И до утеса буквально рукой подать.

— Спасибо, — произнесла я. Был ли смысл сейчас оправдываться перед ним и лгать, что я вовсе не туда иду? Он все равно мне не поверит и правильно сделает. Возможно, мне стоило доверять хоть кому-нибудь в Харанйоле, так почему не этому наивному доброму мальчику? Мое сердце подсказывало мне, что он не предаст меня, но стоило ли верить глупому сердцу, которое когда-то не могло даже подумать о том, что родной отец отошлет меня к чужим людям, к врагам, чтобы самому жить в довольстве и безопасности. Пожертвуй одним, чтобы большинству было хорошо!

В молчании мы вышли из леса и оказались на той самой поляне, от которой до дома на утесы было буквально подать рукой. Попрощавшись с Атли, я направилась к видневшемуся вдали частоколу, окружавшему дом. Но когда я подошла достаточно близко, внезапная серая тень прыгнула мне под ноги и я едва не упав, увидела перед собой кошку Бьерна. Она зашипела на меня и встала у ног, словно не пуская вперед. Но, когда я, отодвинув ее в сторону носком ботинка, все же продолжила свой путь, серая бестия засеменила рядом, словно ни в чем не бывало. Приближаясь к дому, я старалась ступать бесшумно. Благо, на мокрой траве это было не так тяжело. Приблизившись к воротам, я внезапно услышала голоса и остановилась как вкопанная. Кошка надменно взглянула на меня и припустила вдоль частокола. Я последовала за ней и увидела, что она остановилась и смотрит на меня в немом ожидании. Оглядев бревна, я увидела совсем крохотную щель, но достаточную для того, чтобы видеть все происходящее за частоколом и, приблизившись, выглянула в неё. То, что я увидела, заставило меня отшатнуться и закрыть руками рот, чтобы сдержать рвущийся наружу удивленный вскрик. Успокоившись, я снова припала к отверстию и прислушалась. Кошка тем временем потерлась об мои ноги и уселась рядом.

Во дворе находилось двое. Бьерн и женщина, которую я узнала сразу же, не смотря на то, что она стояла ко мне спиной. Но ее из-за густых рыжих волос, заплетенных в косы, сбегавших змеями по плечам, ее ни с кем нельзя было спутать. Но признаю, я была удивлена увидев Хельгу здесь и то, как она страстно прижималась к Бьерну. Она что-то шептала ему, а он молчал, и на его лице застыла гримаса отчуждения. Вот уж чего я не могла ожидать. Получается, Хельга влюблена в сына своего мужа? Но как такое могло быть? Я видела отчаяние на лице женщины, и мне даже стало чуточку жаль её, когда я услышала голос Бьерна.

— Мне стыдно за тебя, Хельга, — произнес он холодно и резко вырвался из объятий мачехи, — Ты хоть немного думаешь о моем отце? Или ты окончательно сошла с ума?

— Я могу думать только о тебе, — жалобно проговорила она в ответ, — Ты же знаешь, что я выходила за твоего отца не по любви…

— Уходи и больше не возвращайся, — сказал Бьерн и уверенным шагом направился к дому. Хельга позвала его по имени, но он так и не обернувшись, захлопнул за собой дверь. Я с удивлением услышала, как она тихо заплакала. Потом затихла, очевидно, вытирая слезы.

Я осторожно опустилась на траву, надеясь, что в таком состоянии ведьма не почувствует мое присутствие. Кошка залезла ко мне на руки. Некоторое время было настолько тихо, что слышался только шум прибоя и крики чаек. Потом до моего слуха донеслись мягкие шаги. Хельга уходила. Едва они стихли, как я перевела дыхание и, опустив кошку в траву, встала. Не понимаю почему, но настроение мое, после лицезрения этой сцены совершенно испортилось. Я прошла вдоль частокола до открытых ворот и нерешительно остановилась. Отвар в котомке печально булькнул, кошка следовавшая за мной подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. Мне показалось, что она улыбалась.

Не знаю, сколько я простояла вот так, когда внезапно дверь дома распахнулась, и на пороге возник Бьерн.

— Майя, — позвал он.

Кошка мявкнув, побежала к двери. Но на пороге остановилась и оглянулась на меня, словно приглашая зайти в дом. Странная какая-то кошка, подумала я, словно все понимает, как человек.

— Майя иди домой, — крикнул Бьерн и, оставив дверь открытой, вернулся обратно в дом.

Кошка застыла на пороге, словно ждала меня. Я задумалась. Как мне войти, чтобы он не услышал? Подкравшись к дверям, я нагнулась, сняла ботинки и на цыпочках вошла вслед за Майей внутрь. Бьерн лежал на кровати, заложив руки за голову. Майя прыгнула ему на груди и стала, мурлыча, ластится. Он ласково погладил короткую шерстку. Я быстро огляделась. На столе стоял тот же бутыль с новым медом, очевидно принесенным из Харанйоля. Я прокралась ближе, и пока Бьерн играл с кошкой, добавила в мед отвара и, приподняв бутыль, осторожно взболтала его и поставила обратно. Затем так же неслышно прокралась к двери, подхватила ботинки и села на краю порога и обулась. Уже подход к воротам, услышала как Бьерн закрыл дверь дома. Тогда я, с чувством выполненного долга, бегом пустилась к поляне, где надеялась застать Атли. Но вместо пастушонка увидела только коров, жующих пожелтевшую траву. Я не решилась позвать парнишку по имени и недолго думая, прямиком направилась к поселению. Добравшись до дома вождя за какие-то полчаса быстрым шагом, внезапно на пороге столкнулась с Хельгой. Ведьма словно ждала меня, потому что, выскочив из дверей, схватила за руку и, оттащив в сторону, прошипела:

— Что ты там околачиваешься?

Я недоуменно посмотрела на нее. Вторая сущность Хельги, злобно сощурив глаза, смотрела на меня, и от этого взгляда мне стало страшно.

— Где я околачиваюсь? — переспросила я, глупо заморгав глазами.

— Не смей больше приближаться к его дому, — сказала Хельга, — Иначе пожалеешь. Даже не знаю, что ты там задумала, но только попробуй это осуществить и я уничтожу тебя!

Я вырвала руку и, высоко задрав подбородок произнесла:

— Ты уверена, что стоит так со мной разговаривать? А если я возьму и расскажу твоему мужу, куда ты бегаешь, тайком от него, он вряд ли обрадуется этой новости!

Хельга побагровела от злости.

— Ты еще угрожать мне вздумала! — вскрикнула она и добавила, — Значит, я не ошиблась, это ты была там!

Я улыбнулась в ответ, надеясь, что улыбка получится вполне ехидной, в духе самой Хельги. Она резко выкинула руку, и мое сердце сдавило от невыносимой боли. Я облокотилась о стену, тяжело дыша и глядя в довольное лицо ведьмы, когда внезапно двери, ведущие в дом, широко распахнулись и на пороге возникли Харальд и Альрик. Они недоуменно посмотрела на нас с Хельгой, и я почувствовала, как давление в груди постепенно ослабло и через миг совсем исчезло. Переведя дыхание, выпрямилась под ненавидящим взглядом ведьмы.

— Что вы там делаете? — спросил Харальд, подойдя ближе и как-то странно поглядывая на жену.

Хельга взяла себя в руки, обернулась к нему и лучезарно улыбнулась в ответ.

— Да вот, интересуюсь у нашей гостьи, как правильно варить отвар для хорошего сна из мака и ромашки. Она, оказывается, хорошо в них разбирается, но вероятно из скромности не призналось нам в этом раньше!

Харальд посмотрел на меня с некоторым удивлением, потом растянулся в искренней улыбке

— Это же просто замечательно, — сказал он, — Нам как раз нужна хорошая травница. Старая Отта совсем обленилась, да и возраст у нее уже не тот, чтобы лазить по лесу за травами. Я отправлю тебя к ней в ученицы. Больше чем эта старая горбунья никто не знает о травах, поверь мне!

Я кивнула, мысленно поблагодарив вождя за своевременное вмешательство. Еще немного и Хельга остановила бы мое сердце. Сил и умений противится такой старой и сильной колдунье, у меня не было.

— Ну, вот и отлично! — проговорил Харальд, — Завтра и начнешь. Я пошлю к Отте человека предупредить о тебе.

С этими словами он взял под руку жену и вместе с ней и сыном вернулся в дом. Я сползла по стене. Мое сердце колотилось от пережитого ужаса. Значит, ведьма все-таки почуяла меня там, на утесе. Вероятно, она догадывается, что я попытаюсь вернуть зрение ее пасынку, но почему противится этому, ведь, если она его любит, то тогда должна радоваться тому, что он сможет видеть вновь, или дело не в этом? Может это она сама сделала так, что он ослеп. Если подумать, она вполне могла сама сделать определенное зелье и накануне свадьбы добавить его в еду или питье Бьерну, чтобы он не достался другой. Исцелять она, конечно, не могла, но сделать подобную гадость было вполне в ее силах. Что же мне теперь делать? Сегодня она была вполне серьезна в своих угрозах. Если я продолжу лечить Бьерна, она, того и глади, приревнует и нашлет на меня порчу или еще что похуже. Но я уже не могла остановиться. Я не знала почему, но была твердо уверена, что должна вернуть зрение этому мужчине, потому что… Тут я осеклась. Почему, спросила я себя и с неохотой призналась — потому что он нравился мне и даже больше того. Но разве это было возможно?