Мэджик юзеры

Дима покорно отвел Леру в тупичок служивший на его даче кухней. Лера окинула взглядом ржавую двухкомфорочную плитку соединенную с газовым баллоном какой-то рыжей трубкой, бак и ведра с водой, жестяное корыто и заскорузлый пень, на котором, вероятно, разделывали мясо, хотя с тем же успехом могли рубить головы.

— Нормально. — кивнула Лера. — Чемодан мой, если вам не трудно, принесите, ладно.

Пока Дима знакомил Леру с удобствами которые могло предоставить его жилище, а больше с их отсутствием, Яша с Арсеном прохаживались вокруг дома, разминая ноги после поездки.

— Я помню, что обещал тебя сменить в поисках и от слова своего не отступаю. Но мне нужен еще денек. Я ж тут не только расслаблялся, но и немножко приглядывался. Теперь все знаю, все быстро сделаю.

— Эй, — успокаивал Арсена Яша, — ты чего? Никто тебя ничего делать не заставляет, ни к чему не принуждает. Ты, кстати, о чем вообще?

— Как о чем вообще? Ты посмотри на этот дом? Это хороший дом, только его как бы и нет. Считай, коробка одна, жить нельзя. А вы с Димой, ты уж извини, но люди немножко такие…

— Какие?

— Ковыряться будете до ишачьей пасхи. А нужно если делать, то быстро и хорошо.

— Бр-рр… Я не понял.

— Что непонятного, Яша? Дом надо делать, а не там гвоздик забить, тут доску привязать. А вы ведь так и поступите, нет?

— И что ты, решительный человек, предлагаешь?

— Я предлагаю пообедать, ты ведь слышишь, как твоя девушка чем-то звенит и стучит, и немножко ругается. А потом я уеду и вернусь к вечеру со всем что надо.

— Ну, как знаешь.

Время между обедом и вечером Дима с Яшей и Лерой провели за ревизией хозяйства. Выглядело это по-большей части так: Яша или Лера спрашивали, а Дима мотал головой и разводил руками.

— А электричества совсем нет?

— Был генератор, да сломался еще когда. А времянка от ЛЭПа еще при дядьке порвалась. И лампочки все, по-моему, передавились. Но есть керосиновые.

— Лампочек-то я наделаю, не проблема. Вот, генератор…

— Дима, а насоса у вас для воды нет? Хотя бы ручного. А то это пока нас мало можно и с ведрами побегать, но ведь если еще кто приедет, станет неудобно.

— Нету насоса. Было б электричество — купил бы.

Ближе к закату, пресытившись ревизией, сели на крыльце поболтать об так, вообще. И почти сразу же услышали шум приближающихся машин.

Первым подъехал Арсен, в машине, кроме него сидели еще четверо каких-то неизвестных. А за ним, на участок, аккуратно, чтобы не своротить ворота, въехали вахтовый КАМАЗ и маленький грузовичок, как ослик сеном, нагруженный выше кабины пиломатериалами.

Приехавшие с Арсеном, поздоровались и решительно вошли в дом, проигнорировав удивленно поднятые брови хозяина. А из КАМАЗовского кунга, вылез добрый десяток мужиков, которые не рассусоливая начали выгружать доски из грузовичка.

Арсен сел на крылечко, рядом с Димой.

— Это, — сказал он, — хорошая бригада, они все быстро сделают. Которые внутрь пошли, это электрик со сварщиком и бригадир, его Вертиком зовут. А электрика — Роберт. Ты, Дима ему генератор покажи, он обещал починить — рукастый мужик. Работяги в своей машине будут жить, никому не помешают. Если что не так — звоните. А я перекушу немножко и поеду.

Дима кивнул и пошел в дом поговорить с бригадиром о том, что именно тот собирается делать с дачей, Лера ушла готовить ужин и Яша с Арсеном остались на крыльце вдвоем.

— Ничего, что я так решительно? Ничего не обсуждая. Дима не обидится?

— Кто ж знает? Может, чуть-чуть и обидится. Но, в целом ты прав. А во сколько нам эта орава обойдется?

— Слушай! — махнул рукой Арсен, — Это только деньги! Я им немножко вперед заплатил за материалы и на жратву дал, чтоб сами покупали, вас не дергали. А сколько там накрутится к концу — чтоб я знал. Но у меня хватит. А вы если поучаствуете, то спасибо, а нет и не надо.

— Экий ты. Ладно, иди, тебя Лера есть зовет.

Когда помахали ладошками уехавшему Арсену, Дима показал наброски, которые ему начертил бригадир. Вроде, должно было выйти основательно.

Строители, несмотря на уговоры Димы, ушли спать в кунг. Дима, тактично обосновался на чердаке и весь дом оказался в распоряжении Яши с Лерой (и Яшиной кошки, разумеется, но сейчас не о ней). Три разновозрастные, но равноскрипучие кровати, две раскладушки и свалка из матрасов и слежавшихся ватных одеял. На этой-то, сыроватой и куда более плотной, чем можно было предполагать по ее виду куче, они и провели ночь. До самого рассвета разговаривали вызнавая подробности жизни прошедшей, придумывая варианты жизни будущей, вникая в особенности течения мыслей и строя рассуждений друг друга и радуясь совпадению деталей и обстоятельств, когда таковые случались. И трогали друг друга за разные места. А на рассвете заснули, но перед этим, конечно…

Через два часа, всем, не выспавшимся (Дима — спал мало и плохо, потому что замерз), пришлось выметаться из дома, так как строители приступили к труду. А труд у них, не такой, чтобы заниматься им тихо и молча, а такой чтоб грохотать, поднимать пыль и говорить хульные слова.

Должно быть от того, что пребывал он в счастливой прострации, наложившейся на "спросонья", Яша сумел сделать детальку для мотора Диминого крузака. Согнутую, как предоставленный образец, но целую. И часа не потребовалось после этого Диме, чтобы железячку выпрямить, воткнуть куда следует и завести машину.

Под предлогом "купить еды", покинули дом на весь день и когда вернулись, обнаружили помимо строителей, — Арсена, а с ним девочку лет восьми-девяти. Девочка откликалась на имя Катя, рожицу имела чумазую, а одежду новенькую и чистую, местами даже с неоторваными бирками. Лера, повела девочку на кухню — есть, греть воду и мыться.

Из-за стука молотков и заковыристых инвектив, хоть и стихнувших к вечеру, но не до конца, говорить приходилось на повышенных тонах.

— Ты это где взял, Арсен?

— А.. — Арсен сделал неопределенное движение головой и рукой. — Не суть. Нашел. Переодел и сразу сюда, пусть ей Валерия займется, такое у меня ощущение, что ей это не в тягость будет.

— Ей-то, может и не в тягость. А как ее родители с тобой отпустили? — спросил Яша.

— И какое в ней волшебство сидит? — добавил Дима.

— За родителей не знаю, не уверен что у нее имеются. А волшебства в ней, немножко есть, но не ахти какого. Она чувствует когда кому весело или грустно. Когда кто-то врет или боится. Вот в таком роде.

— Пха! Это и я чувствую!

— Ты, Дима, извини, мы с тобой недавно знакомы, но думаю ты ошибаешься. Она чувствует на расстоянии. Все время и всех. Может сказать сколько за этой стеной людей и кто из них какую эмоцию испытывает. Немножко вперед угадывать может, типа "этот дядя скоро испугается". Ты так, мне кажется, не умеешь.

— Не умеет, не умеет! Я Диму люблю как родного, но эмпат из него, как из гири дудочка. — Яша погладил свою Тинки-Винки, которая с тех пор как началось строительство, всюду за ним ходила хвостом, не желая даже исследовать окрестности.

— А я не претендую. Я ж не знал, что у нее так все так… так. Это, ей жить-то не мешает? По-моему, пользы с такого не много, только неудобства одни.

— Не знаю. Думаю — немножко мешает. Ну да, вы тут о ней заботьтесь, а я дальше на промысел поеду.

— Блин, не успели начать, уже какими-то сиротками обросли. Богадельня.

— Стыдно, Дима! — укорил друга Яша, а кошка его поддержала, встав и мазнув Диму по лицу хвостом.

***

Но отмытая и налопавшаяся так, как по представлению Яши, не смог бы и Пантагрюэль, девочка, ничего о себе рассказывать не собиралась. Все больше льнула к Лере, а если не ходила за ней, как Тинки-Винки за Яшей, то сидела тихонько с выражением абсолютного довольства жизнью, кроме редких случаев, когда вдруг вскрикивала или чуть слышно стонала. Никто к ней не приставал, только Яша иногда скрипел при виде нее зубами, но вовсе не от неприязни к девочке. Просто, спать она решила никак не иначе, как рядом с Лерой и та ее, разумеется, и не думала отваживать. Яша же, был не то чтобы напрочь лишен ласки и нежности, но все это перешло в разряд "на бегу" и "за сарайчиком". Протестовать Яша и не думал — Кате Лера была объективно нужнее чем ему.