Незримая сила (СИ)

-- Всё, дело сделано, можем возвращаться, -- повернулся он затем к своим спутникам.

-- Что, опять по темноте шарахаться? -- угрюмо бросил Торин. -- Или можно уже идти со светом?

-- Не вижу смысла больше таиться, -- повёл плечами Леголас.

На всякий случай оставив возле болота двух пограничных стражей Трандуила и трёх молодых гномов Одинокой Горы, вся остальная честная компания двинулась в обратном направлении. Только теперь она шла значительно быстрее и тише, так как дорогу ей освещали сделанные на скорую руку факелы (благо у некоторых гномов нашлось при себе огниво). Впрочем, королю Эребора даже при таких обстоятельствах путь не показался лёгким, ибо он по-прежнему мог идти лишь с посторонней помощью. Всё это не могло не вызывать озабоченности у его товарищей, то и дело обменивавшихся тревожными взглядами.

Тем не менее окраины леса они достигли благополучно и с удивлением застали там... егерей Дейла, мирно возлежавших на травяных подстилках вокруг догорающих костров. Все они спали без задних ног, а рядом прикорнули их собаки. Однако нежданное появление отряда Торина Камнешлема моментально пробудило их, немало при этом озадачив. Поведав вкратце о своих изысканиях, преследователи затем выяснили, что люди решили сперва восстановить свои силы полноценным сном, а уж после отправляться домой.

-- Мудрое решение, -- согласился Торин. -- И удачное, потому что я сейчас пошлю в Эребор гонца, и, если всё пройдёт по плану, то домой вы отправитесь сытыми и с запасом провианта. Бердин, -- посмотрел он на своего начальника стражи, -- ты случайно не захватил с собой письменный набор? Я хочу написать письмо.

-- Он всегда при мне, ваше величество, -- слегка поклонился тот и достал из небольшой сумочки на поясе несколько чистых пергаментных свитков, крохотную чернильницу и стальное перо.

-- Что бы я без тебя делал! -- восхитился государь.

Бердин снова поклонился и протянул Торину пергамент и перо.

-- Нет, писать будешь ты, -- отмахнулся властитель, -- что-то я устал сегодня... В общем, перепиши всех наших, кто здесь есть, и пусть каждый из них укажет, какое именно снаряжение ему нужно для этого похода.

-- Надобно бы и мою группу внести в список, -- вставил словечко Гимли. -- Наши вещи ведь тоже остались в Эреборе.

-- Как и имущество моего отряда, -- степенно добавил Леголас. -- Хорошо бы его доставить сюда вместе с лошадьми...

-- И это запиши, -- кивнул Торин. -- А, кроме того, нам всем понадобится провиант на неделю пути в расчёте на сотню душ. И пусть поторопятся привезти всё это нам к утру!

Когда суета с составлением послания подошла к концу, Торин расписался в нём, а затем разогрел на огне свою печатку с рельефным навершием и поставил на пергаменте глубокий оттиск родового герба Длиннобородых[8]. После этого он свернул письмо в трубочку, обвязал короткой бечевой и подозвал к себе дремавшего в сторонке ворона.

-- Мне помнится, в начале нашего похода ты хотел оказать нам посильную помощь, -- сказал он. -- Что ж, сейчас тебе представился такой случай. Лети в Эребор и передай стражникам это письмо, -- Торин прицепил свиток на шею птице. -- Когда же они, согласно моему приказу, соберут для нас караван, проводишь его прямо сюда.

-- Я внял тебе, карроль, -- каркнул ворон и взмыл в ночное небо.

-- Надеюсь, он не заблудится... -- пробормотал вслед ему Дори, поглаживая бурчащий живот.

-- Утром узнаем, -- молвил стоявший рядом Двалин. -- Главное, чтобы наши проявили расторопность, а то я скоро траву начну есть...

С такими мыслями все и легли спать на опушке, предварительно выставив сменных часовых и соорудив для себя вокруг костров травяные лежанки. Несмотря на пустоту в желудках и ночную прохладу, заснули бедолаги быстро -- сказывалась накопившаяся усталость.

Однако через пару часов, когда лагерь уже вовсю смотрел сны, к Леголасу вернулись лесные мотыльки, принеся с собой весть от его отца. Трандуил сообщал, что он приказал всем дозорным своих земель повысить бдительность в связи с проникновением в лес невидимого похитителя Аркенстона Трейна, в том числе используя естественных наблюдателей -- животных, птиц и насекомых. Попутно он пустил слух об этом по всему Сумеречью, послав дополнительно к Келеберну самую быструю птицу с просьбой поучаствовать в поимке злоумышленника. Кроме этого, он отправил гонцов и к беорнингам, но теперь уже эльфов, ибо оборотни не понимали языка птиц и насекомых.

Леголас немедленно сообщил эту новость Торину, и тот повторно засыпал уже с намного лучшим настроением, радуясь тому, что с эльфами у его клана нынче складываются самые замечательные отношения.

Утро, как и ночь, выдалось зябким, хотя все путешественники были одеты по-осеннему. Небо по-прежнему закрывало плотное покрывало облаков, а с севера стал дуть неприятный холодный ветер. Однако эти неудобства показались всем мелкими, когда эльфы, обратив свой взор к востоку, сообщили, что с той стороны приближается крупный караван. И хотя люди и гномы, сколько ни глядели, так и не смогли рассмотреть на равнине цепочку вьючных животных, остроглазым эльфам они поверили.

-- Это гномы? -- лишь спросил Торин.

-- Пока не ясно, -- признался Леголас. -- Пусть подойдут поближе.

-- Это либо люди из Дейла, либо наши явились, -- тут же высказал предположение Бифур, -- больше некому.

Его слова сочли справедливыми, и в лагере воцарилось радостное оживление. Снова разгорелись угасшие костры, в которые специально набросали сырой соломы -- чтоб дымили сильнее.

-- Кем бы они ни были, мимо теперь не пройдут, -- с удовлетворением проговорил Торин. Затем глянул на Леголаса и поинтересовался: -- А что там с нашим беглецом? Не было вестей от дозорных с болота?

-- Увы, государь, ничего, -- развёл тот руками. -- Очевидно, вор очень осторожен и старается лишний раз не выдавать себя. Но и мы не будем расслабляться. Более того, мы в первую очередь попробуем перекрыть ему путь на юг, ибо он изначально стремился туда.

-- Или же просто направлялся в Дейл... -- как бы невзначай уронила Кэрриэль и бросила косой взгляд в сторону егерей, гревшихся возле соседних костров. -- В свете этого соображения глупое поведение тамошних собак кажется теперь не таким уж и глупым...

Это прозвучало почти как обвинение, и слышавшие её слова эльфы с гномами нашли их не лишёнными смысла. Однако реакция людей оказалась совершенно противоположной, а Главный егерь и вовсе стал пунцовым от гнева.

-- Мы не нанимали вора, чтобы украсть Аркенстон! -- вскричал он, вскочив на ноги. -- Зачем нам этот Алмаз, если у нас своих богатств в избытке? А волшебными предметами мы и вовсе никогда не баловались, не то что некоторые! Если уж на то пошло, южнее нас расположен Озёрный Город -- вот там часто всякий сброд ошивается. А, кроме того, сам собой напрашивается вопрос: почему это невидимый похититель вдруг испугался нас ещё на пути к Дейлу и свернул к Сумеречью? И не просто свернул, а ухитрился проникнуть в него мимо хвалёной эльфийской стражи...

Тут уж не сдержались и вскочили со своих мест эльфы -- кулаки сжаты, глаза горят возмущением. Назревала серьёзная ссора, и Торин поспешил вмешаться.

-- Тихо-тихо, друзья! -- примирительно поднял он руки. -- Я уверен, что никто из вас к похищению Аркенстона не причастен, поэтому не будем голословно обвинять друг друга. Все мы изрядно натерпелись от орков, все мы их люто ненавидим, а потому никто из нас и помыслить не смог бы о том, чтобы нанять их для кражи. Здесь замешана какая-то другая сила. Не знаю, для себя самого вор решил украсть Аркенстон или же его нанял кто-то ещё -- это мы сможем выяснить, лишь изловив его. А потому предлагаю отбросить всякую взаимную подозрительность, ибо это лишь мешает нашему делу.

Как ни странно, мудрая рассудительность владыки Эребора остудила горячие головы, и данную тему никто из них больше не поднимал. А спустя час об этой перепалке и вовсе все забыли, потому что на востоке в поле зрения и вправду появилась длинная вереница всадников. Теперь уже не только эльфы, но и все остальные смогли разглядеть невысокие коренастые фигуры, восседавшие на пони.